Я снова вхожу в палаты Великого Иллюзиониста. Того, кто, придя в мой родной мир начал, пусть неуловимо, но всё же менять веками устоявшиеся традиции. Опять вижу привычные фокусы с завесой сознания. Включив второе зрение, как всегда лицезрею стилизованное шоу. Как ни странно, этнически близкий нам народ, проживающий в безумной реальности, собравшей множество открывающихся порталов, поселился на Азиатском континенте. Став для тамошних обитателей «представителями Востока». С соответствующим фольклором, обычаями и, конечно же, множеством стилизаций под «Сказки Шахерезады» по всей планете.

Так вот, дворец человека, претендовавшего на тайное правление моим миром, был этой самой бутафорией. Словно мальчишка, начитавшийся в детстве про полунагих рабынь, исполняющих танец живота, наконец, смог осуществить мечту.

Хотя, возможно, во мне просто говорит возраст. Ведь, несмотря на относительную крепость тела, я, всё же, очень стар. Большинство тех, с кем в детстве бегал по лугам и купался в речке давно ушли. А их внуки, убелённые сединами, выглядят, словно мои родители.

— Здравствуй, Интаур. — Привстав с ложа, приветствовал Верховный. — Добрый день.

— Ты вернулся, и, значит, я могу быть спокоен?

— Да, господин. В этот раз я привёл даже троих. — Откуда такое рвение? — Удивился собеседник.

— Просто стечение обстоятельств.

— Кто же они?

— Собственно, ярко выраженный парапсих лишь один. Бывший вор, решивший начать карьеру то ли мстителя, то ли наёмного убийцы. Следившая за ним юная женщина, почти девочка, обладающая даром ясновидения. А третий… Затрудняюсь классифицировать этого человека. Будучи вполне нормальным, он словно пришёл из мира мёртвых. Ни ауры, ни отпечатка личности. Не говоря уже о полной невозможности прочесть мысли.

— Но, раз он, по твоим словам, обыкновенный, то, надеюсь, внушаем?

— Да. — Подтвердил я. — Хотя… Возможно, это лишь ловкая игра.

— А он не может бить ищейкой? — Оживился Великий Иллюзионист. — Гончей, подобной тебе? И, тогда возникает вопрос: «За кем он пожаловал»?

— Не думаю. Случайность настолько очевидна, что просто не могу в это поверить.

— Что ж… — Неопределённо молвил наниматель. — Как всегда, лучшим решением представляется ожидание. Либо гости как-то себя проявят. И тогда мы сделаем ответный ход. Или же ты прав. И, обратив на себя внимание Святых Отцов, они навеки сгинут в подвалах одного из Храмов. — Он довольно потёр руки и добавил. — Да, Интаур… Поскольку потрудился ты на славу, я прикажу заплатить втрое больше.

— Благодарю, господин. — Я почтительно склонился. — Щедрость ваша, поистине, не знает границ.

— Мудрый правитель заботится о благосостоянии своих подданных. — Усмехнулся он. И, уловив тень недовольства на моём лице, поспешил поправиться. — Так же как и о тех, кто на него работает.

Поскольку мы были одни, я позволил себе отнять ещё немного времени у того, чьи деяния не переставали удивлять.

— Я могу задать вопрос?

— Почему нет? Если честно, Интаур, ты — единственный, с кем я могу более-менее открыто побеседовать. — Объясните, зачем всё это? — Я поднял глаза, обведя широкий полукруг.

— Перемены необходимы, мой друг. — Словно малому дитяти ответил он, тяжко вздохнув.

— Кому? — В сердцах воскликнул я. — Лично вам? Или всем остальным, кем вы исподволь управляете, словно марионетками?

— Должен заметить, что мои действия почти не влияют на судьбы отдельных людей. Да и ставки в этой игре, называемой Прогрессом гораздо выше.

— Что вы считаете предпочтительным? — Не сдавался я. — Безрассудно двигаться в никуда, быстро наращивая мощь цивилизации и медленнее, но столь же неуклонно деградируя духовно? Утратив цель существования, потеряв всякую охоту отыскивать этот самый смысл жизни. Или оставить всё как есть: устойчивый, рациональный мир. И жить в нем ради самой жизни, наслаждаясь простыми удовольствиями, и не ставя неосуществимых сверхзадач? Поймите, мне всегда казалось, что подлинным, единым и высшим значением человеческого бытия является выживание вида. И неопределённо долгое его повторение в потомстве. Бессрочное. Вечное. И тьфу на то, что средство подменило цель, — важны последствия! Результат. Подобный мир никогда не лопнет от напряжения, не опрокинется сам собой, как падали вавилонские башни из плохо обожженного кирпича, — он просто не станет тянуться к никчемным высотам и останется крепким, неизменным и устойчивым!

— Вижу, посещение обществ, ушедших вперёд, изрядно подействовало вам на нервы. Вы устали, Интаур. Просто отдохните. К тому же, хочу, чтобы меня поняли правильно… Повторюсь, что обновление является насущной надобностью. Иначе начинается духовная деградация. В том мире, откуда вы только что вернулись, на смену мрачному средневековью свежей струёй пришла Эпоха Возрождения. Давшая толчок развитию науки, ремёсел и путешествиям. Вы же живёте, как и сотни, тысячи лет назад. Одни уходят, на смену им являются другие. И ничего не меняется.

В голосе Верховного слышалась вселенская тоска, и я понял, что проиграл. В принципе, встряски иногда необходимы. И, кто знает, возможно, прибытие подобных ему запланировано кем-то свыше? Ведь, как ни крути, а Мир Открытых Порталов, несмотря ни на что, продолжает существовать. Сотрясаемый катаклизмами, ежегодно раздираемый десятками войн он, тем не менее, остаётся живым. И продолжает себя в потомстве.

В новую карету загрузили честно заработанное золото, и я вновь покинул дворец. Если всё пойдёт, как всегда, то в ближайшие несколько лет смогу ни о чём не думать. И проводить время, наслаждаясь прогулкой по окрестностям и рыбалкой.

Лошадь, доставшаяся Александру, нагло взбрыкивала, то и дело норовя сбросить. Бедняга, постоянно чертыхался, двумя руками ухватившись за поводья. И краснел от стыда.

— Будет вам, Саша. — Стараясь утешить, приободрила я, придержав сивку-бурку. — Если хотите, давайте, просто поменяемся скакунами. — Ещё чего. — Не сдавался парень.

Я просмотрела вероятности и, убедившись, что в ближайшие часы со мной ничего сверхъестественного не произойдёт, вонзила шпоры. И совсем неважно, что не вижу будущего, которое ждёт Александра. Раз путешествуем вместе то, как ни крути, судьбы наши связаны на какое-то время. Сзади опять послышались проклятья и, остановившись, я невольно засмеялась. Вредный Интаур, словно в отместку, подсунул лошадку с норовом.