- Не уверен, - пожал плечами Егор. – Если ты решила ввязаться в подобное, то должна быть готова ко всему. Хотя кого я обманываю? Я сам чуть не сдох на месте, когда узнал, что дядя Юра в курсе всего, или что Славик причастен.

Аня непонимающе изогнула бровь. Про дядю Юру она слышала впервые.

- Ты про старшего Хитрюка? Он тоже замешан в чём-то?

Егор, затушив окурок, швырнул его в ведро, стоящее возле крыльца, а потом вернулся обратно к своему опрокинутому стулу.

- Как и мой отец, - бесцветным тоном уточнил мужчина. – Они нашли тело Маруси в реке и скрыли от всех, что она покончила с собой…

А потом под её не верящим, полным ужаса взглядом он рассказал ей всё с самого начала без утайки: про своё детство, в котором практически отсутствовала мать, про последний разговор с отцом, в котором он узнал о судьбе сестры, о своей ненависти к нему и ко всем, кто мог быть причастен, и о многом другом, что он узнал уже здесь, в Вишнёвом.

Анино сердце разрывалось от боли и сочувствия к нему и к судьбе Маруси. Но ей также было обидно за тех, по ком он прошёлся в поисках справедливости. Зато теперь его мотивы и манера поведения становились более понятными.

- Ты не можешь ненавидеть отца за это. Он, без сомнения, поступил ужасно, но как мог, он пытался защитить тебя и мать, - тихо сказала Аня.

- Может, когда-нибудь я его пойму…

- Даже хорошие люди порой совершают нехорошие или необдуманные поступки. В мире есть не только добро и зло, есть ещё и обстоятельства, под гнётом которых люди совершают плохие вещи.

Егор мрачно посмотрел на Аню из-под нахмуренных бровей.

- Так можно оправдать любой поступок, - заявил он.

- Но не убийство или причинение вреда другому человеку. Это не поддаётся никаким обстоятельствам и оправданиям. Всегда есть выбор.

Мужчина ничего не ответил на её фразу, только перевернул блокнот и подтолкнул ближе к ней.

Аня растерянно опустила глаза вниз, вчитываясь в каждый пункт. Картина вырисовывалась мрачная и пока ещё весьма туманная. Имя Влада в этом списке больно резануло глаза. Она не хотела видеть его замешанным в этом кошмаре.

- Получается, что несколько человек наверняка знают, кто насильник, но они его покрывают? – недоумённо спросила девушка. – Похоже на какой-то заговор.

- Никакого заговора. Просто каждый преследует свои интересы. Вика ненавидит мою сестру, поэтому назло не скажет, кто с ней был тогда. Твой брат вообще наблюдал за всем этим, если он откроет рот, то к нему вопросов будет не меньше, чем к самому насильнику. А вот Шевченко – самый интересный персонаж. Если он спьяну рассказал Славику об убийстве, то его гложет совесть. А значит, есть шанс, что он расскажет не только о твоём отце, но и о том, кто возглавил эту расправу, и кого он покрывал.

А потом замолчал на несколько секунд, давая девушке переварить информацию. Только как она могла это сделать, если в голове была полная неразбериха.

- А ещё я только что понял, что твоему отцу всё же удалось узнать имя насильника, иначе зачем его убивать?

И тут Аня вспомнила разговор с Владом.

- Вероятно, так. Но ему ещё кто-то мстил за какую-то давнюю интрижку, - медленно проговорила она, стараясь соединить мысли воедино. – Имени Влад не называл, только упомянул, что он был милиционером и ездил на голубом УАЗике.

- Хмм, - задумчиво протянул Егор, - по идее, можно поднапрячься и вычислить этого человека. Но сначала предлагаю съездить к Шевченко. Это самый простой способ. Готова?

Аня растерялась. Она хотела узнать всю правду о смерти отца, хотела посмотреть в глаза убийцам и спросить «за что?». Но не думала, что это случится так скоро и у неё совсем не будет времени подготовиться.

- Как-то страшно.

- Я буду рядом, - тихо сказал Егор, не сводя с неё пристального серьёзного взгляда. – Через двадцать минут встречаемся у меня. Я переоденусь, накормлю Широ, и можем отправляться. Ты знаешь, где он живёт? Пешком дойдём или лучше на машине?

- Пешком долго. Больше часа идти, он на другом конце посёлка живёт.

- Тогда так: сейчас собираемся и выезжаем. Мне нужно минут двадцать, чтобы переодеться и накормить Широ. Подождёшь?

Аня поднялась со стула, подошла к нему.

- Мне тоже нужно переодеться и закрыть дом. Встретимся здесь.

Она уже собиралась пройти мимо, когда он неожиданно схватил её за руку, крепко сжимая её пальцы, и пристально посмотрел в глаза. Будто хотел таким образом передать ей свою уверенность и силы.

- Ничего не бойся. Я рядом. Если у тебя кончатся силы на разговор, я доведу его до конца.

Аня ухватилась за его большую крепкую ладонь, как за спасательный круг. Как так могло получиться, что сейчас он единственный, на кого можно было рассчитывать?

Но к разговору о причастности брата они ещё вернутся.

Аня отпустила его руку и быстрым шагом направилась к себе, прокручивая в голове одни и те же мысли: в невиновности отца она почему-то не сомневалась, а то, что замешан Влад, было весьма вероятно. Она не хотела в это верить, но сомнения её не отпускали. Как и не отпускало тревожное чувство, а не является ли она предательницей, если сомневается в брате?

****

Через полчаса Аня сидела в огромной машине Егора и нервно постукивала пятками по полу автомобиля. Глухой монотонный звук от соприкосновения жёсткой подошвы её кроссовок с резиновым покрытием коврика вряд ли нравился соседу, но прекратить она не могла. Это её хоть как-то успокаивало.

Егор, заводя автомобиль, лишь бросил на неё косой взгляд, но промолчал. Только вбил в навигатор улицу, которую она ему назвала, а потом выехал из двора.

Девушка повернулась к нему с намерением извиниться за этот раздражающий звук, но, увидев, что он ухмыляется, передумала. Пускай терпит, сейчас ей простительно волноваться.

- Ты специально оделся, как я? – спросила она, чтобы хоть как-то отвлечься. – В окно подглядывал через бинокль?

- Нужно было раньше предупреждать, что стоишь перед окном, когда переодеваешься, - хохотнул он в ответ. – Я бы непременно полюбовался.

Аня закатила глаза и отвернулась к своему окну. Было действительно что-то странное и волнующее в том, что они, не сговариваясь, оделись практически одинаково: оба были в бежевых спортивных брюках и белых футболках. Единственное отличие заключалось в том, что на её футболке с левой стороны было нарисовано небольшое минималистическое сердечко. А так даже их белые кроссовки были чем-то похожи.

- Зачем тебе такая огромная машина? – задала новый вопрос Аня.

Из-за волнения она не могла ехать молча. Собственные мысли и эмоции угрожали сорваться в неконтролируемый невроз.

Мужчина пожал плечами:

- Машина только по документам моя. На ней всё время отец ездил. У них с другом было своё ИП по установке и обслуживанию кондиционеров. Они убирали все сидения сзади и загружали туда инструменты и оборудование.

Девушка повернулась к нему и с интересом прислушалась к его рассказу. Он второй раз за утро заговорил о своём отце, и ей показалось это важным.

- Что стало с ИП? – спросила она.

- Когда отец заболел, нужны были деньги на лечение и уход за ним. Он хотел продать свою часть ИП и эту машину тому самому другу, но я был против. Я надеялся, что он выкарабкается и снова займётся своим любимым делом, - Егор прочистил горло, словно что-то мешало ему говорить. – Поэтому я продал свою машину. Мы сильно поссорились из-за этого. Он разозлился из-за того, что я не посоветовался с ним, а я взбесился из-за его упрямства. Но он, видимо, чувствовал, что больше не вернётся к прежней жизни, потому что в течение следующих пары месяцев он продал свою часть ИП, а «Тахо» типа продал мне. Я обо всём узнал только тогда, когда он потребовал подписать договор купли-продажи и поставить её на учёт. И даже тогда я не хотел верить, что у него нет шансов. Я был зол, что он отказывался бороться.