– Это дело, – восхищенно сказал главный, – ты сам придумал?

– Сам, – не без гордости ответил Зарайский.

– Может мне половину сотрудников в море кочегарами отправить, чтобы лучше думали ? – спросил шеф.

– Тебе лучше знать, что с сотрудниками делать, а я специалист по креативу.

– Ну, специалист, а Дюрыгину то и Агаше кто скажет, чтобы они поженились? – спросил главный, в упор глядя Зарайскому в глаза.

– Ты и скажешь, тебя послушают, – не мигая ответил Зарайский.

– А если не послушают? – усомнился Михаил Валерьевич.

– А ты ему скажи, что если он не хочет, чтобы шоу Русский свадебный марафон отошло бы к другому, то пусть сам женится на Анаше, да в прямом эфире, – посоветовал Мотя.

– Или я его уволю? – переспросил шеф.

– Или, – кивнул Зарайский.

Главный поднялся из кресла, подошел к своему столу, нажал на кнопку громкой связи с секретаршей,

– Оля, соедени меня с Дюрыгиным, – тихо сказал главный, – я его на свадьбу хочу пригласить.

– На чью свадьбу? – поинтересовалась Оля – А на его свадьбу, – хитро подмигнув Зарайскому, ответил главный.

Ирма принялась вспоминать.

Напрасно говорят, что больше хочется вспоминать только самое хорошее и прятное.

Это кому как…

Вот Ирме было приятно ковыряться именно в своих душевных болячках.

Когда она сказала Джону, что согласна переспать с незнакомцем, она как от какого то тормоза избавилась, ей как будто какой то грузик скинули там внизу, где ноги в землю упираются, и она вдруг полетела. Как шарик воздушный, который отпускают из рук.

И в душе сразу какое-то безразличное ко всему спокойствие установилось, летела, летела, с одной лишь мыслью в голове, – ах, скорее бы только!

А Джон, кстати говоря, не заставил долго ждать.

– Дамы и господа, – начал Джон, – объясняю правила нашей игры…

Они сидели в большой комнате, обставленной под начало весемнадцатого века.

Потрескивая, весело горел огонь в камине.

Музыканты, одетые в камзолы и в парики с косичками, сидели спиною к собравшимся и играли Моцарта, концерт для кларнета до-мажор… Ирма знала это произведнение еще с музыкальной школы.

Только вот, почему одетые под старину музыканты, сидят к ним спиною?

Ах, да, ведь здесь сейчас предстоит некое действо с развратом, – догадалась Ирма.

Когда Джон ввел ее в залу, там уже сидели эти двое господ.

Их звали Икс и Игрек.

Джон так и представил их.

– Господа, имею честь представить, мадмуазель Энигма.

Джон, одетый в зеленый камзол, белые чулки, обутый в башмаки с большими пряжками Да и с напудренным париком на голове, был единственной персоной без маски на лице.

Лица господ Икс и Игрек, были скрыты большими черными полумасками из шелка, открывавшими только рот и часть подбородка. Для глаз в полумасках были проделаны такие узкие прорези, что ни формы, ни цвета глаз различить было невозможно.

Одеты Господа были по моде двора Людовика ХV – в бархатные камзолы, такие же бархатные панталоны и белые чулки.

На головах у господ были напудренные парики, прекрасно гармонирующие с белыми кружевами воротников и манжет.

Ирма…

Вернее, госпожа Энигма, была одета в бархатное платье с белыми кружевами на кринолине.

Грудь, шея и плечи ее по моде того времени были сильно открыты. Грудь Ирмы, и без того большая, была еще и увеличена приподнявшим ее корсетом из китового уса, причем декольте было настолько смелым, что практически почти обнажало полукружья около сосков…

Ирма тоже была в маске.

В маске и в парике.

Почти голую грудь свою Ирма прикрывала большим китайским веером.

Джон усадил Ирму напротив господ.

Между ними было достаточно много пространства, но острый глаз Ирмы мог приметить некоторые детали.

Как и каждую женщину, Ирму распирало любопытство.

Как это будет?

Где и как?

– Итак, дамы и господа, я еще раз повторяю правила нашей игры в Сюрприз-Плезир, – с жонтийными поклонами, обращаясь в основном к мужчинам, говорил Джон, – дама сама выберет себе первого кавалера и выполнит его желание, которое я оглашу, вынув записку из этой шкатулки…

Из-за китайского, вибрирующего в ее руках веера, Ирма разглядывала своих визави, думая о том, как же она будет выполнять их заветные и сокровенные желания?

Прямо в присутствии Джона, или тот соблаговолит выйти?

Плевать на Джона, – думала Ирма, она была совершенно уверена, что все это снимается на скрытые камеры.

Но ведь Джон обещал одно главное условие, ни один из участников не снимет маски и парика, и кроме того, ни один из участников игры не проронит ни одного ни единого слова, таковы правила…

– Итак, дама выбирает, – объявил Джон и застыл в ожидании.

В принципе, Ирме было все равно с кем.

Ни лица, ни фигуры партнера не было видно. Даже рост и полноту в сидящем кавалере было трудно угадать.

Кого выбрать, того, что сидит под бронзовым Амуром возле камина, или того, что сидит возле напольных часов с маятником?

Все глядели на Ирму.

Только музыканты не глядели, а медленно и увлеченно водили смычками по своим альтам и виолам.

Ирма сложила веер и решительно указала им на господина под бронзовым Амуром.

– Мадмуазель Энигма выбирает господина Игрека, – объявил Джон.

Он подошел к инкрустированному круглому столику и открыв шкутулку, в которой в давние времена господа хранили свои любовные письма, достал перевязанное ленточкой письмо, развязал его и принялся читать.

– Господин Игрек желает, чтобы мадмуазель Энигма совершила с ним соитие, путем орального соединения чресел господина Игрека с губками и с язычком уважаемой мадмуазель Энигмы…

– Ах, как это гадко и неизобретательно, – подумала Ирма, не вздрогнув ни единым мускулом.

Музыканты на какое то мгновение взяли паузу. И после положенного числа тактов, начали третью часть концерта.

Рондо…

Ирма безмолвно приблизилась к Игреку.

Покорно опустилась перед ним на колени и стала ждать, покуда тот сниманет тонкие белые перчатки.

Господин Игрек наконец снял перчатки.

Почему-то она почти узнала эти ладони…

Когда его ладони легли ей на груди.

Она узнала его?

Нет, она не была уверена на все сто процентов.

Даже, когда тот не сдержал условий и вскрикнул в какой-то момент…

Она все равно не была уверена…

Этот Джон с его негодяями, они до всего могли додуматься.

А Вот второго она не узнала это точно.

Даже и мыслей никаких у нее на его счет у нее не было.

Второй был перевозбужден предшествовавшим зрелищем и наверное поэтому почти мгновенно испытал завершение своих желаний.

Оба господина поднялись и поклонами поблагодарили ее.

Джон приложив палец к губам, молча взяв Ирму под локоток, вывел ее из комнаты.. .

– Вторую половину моих денег, – срывая с лица маску, так, что ее волосы рассыпались, разметавшись по плечам, потребовала Ирма, как только они вышли из залы, – теперь я тебе ничего не должна, мы в расчете за наше дельце, но там с тебя еще и причитается, ты же говорил о сумме гонорара.

Ничего не говоря, Джон поклонился и протянул Ирме пачку зеленых банкнот.

Потом она быстро переодевалась в туалетной комнате, – ведь не поедет же она домой в криналине. А Потом… Потом вымыла лицо…

На крыльце дома ее ждал шофер Джона.

– В центр, – сказала Ирма шоферу.

Привалилась бочком к дверце и попробовала заснуть.

Она не видела и не могла видеть, как оставшиеся в зале два ее любовника теперь пили ликер и обсуждали свои дела.

По правилам игры Сюрприз-Плезир – мистер Игрек, ее гражданский муж Игорь Массарский – только что проиграл триста тысяч долларов.