Он особо подчеркнул важность своих личных контактов с Б.Н.Ельциным и с его ближайшим окружением.
По окончании встречи меня окружили журналисты и в тот же вечер материал о моем первом посещении президентского дворца был показан в московских телепрограммах «Вести» и «Новости», по армянскому ТВ и радио. Сообщили об этом и все местные газеты.
ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ И ДЕПЕШИ
Свое первое донесение в Центр я направил через штаб 7-й армии, с командующим которой Федором Реутом я познакомился еще в мае. Он тепло встретил меня. «У меня, – сказал генерал, – теперь гора с плеч. Ведь командарму приходилось, кроме своих нормальных обязанностей, выполнять еще и некоторые функции посла.» Реут недавно в Армении, но, по-моему, очень глубоко и с пониманием вник в местные дела. И не только армейские, но и политические и житейские. Будучи человеком общительным, он расположил к себе президента и его военных соратников, не говоря уже об офицерах и генералах нарождавшейся армянской армии. Когда 24 июня я нанес визит министру обороны Вазгену Саркисяну, он был чернее тучи, сильно переживая из-за потерь на карабахском фронте. Но достаточно было появиться у него в кабинете Федору Михайловичу, как лицо Вазгена начало светлеть и озаряться широкой белозубой улыбкой, которую не могла скрыть даже его окладистая черная как смоль бородища: с Реутом он чувствовал себя надежнее, хотя о каком-либо участии 7-й армии в операциях против азербайджанских войск не могло быть и речи, что бы ни сочиняла на этот счет изовравшаяся в конец эльчибеевская пропаганда.
В воскресенье 21-го нам показали пансионат завода «Электрон» как один из вариантов жилого комплекса для посольства. На первый взгляд, здесь действительно могло быть неплохо: это – район Норк, выше центрального Еревана, следовательно, прохладнее летом, участок большой – два гектара, фруктовый сад и возможность устройства огорода, баня, емкости для мазута, в трехэтажном основном здании гостиничного типа – представительские помещения. Но по зрелом размышлении и при отсутствии финансов (нам наш МИД тогда нужных для приведения в порядок всего этого комплекса денег не обещал) минусы возобладали, хотя и не сразу. Надо было прожить блокадную зиму в Ереване, чтобы понять неприемлемость этого варианта, хотя бы потому, что к нему зимой добираться пришлось бы с цепями на колесах, а то и на тракторе. Да и вложения требовались солидные, ибо пансионат пришел в полный упадок, не говоря уже о том, что слишком много пришлось бы перестраивать. Не сразу, но затея с «Электроном», родившаяся еще до моего приезда в Ереван, отпадет, как отпадет и проект размещения самого посольства в здании МИДа.
Обильно угостив москвичей, гостеприимные хозяева повезли нас на какую-то свадьбу в деревню, где опять пришлось «гулять» и выдерживать бесконечные тосты за жениха, невесту, их родителей и многочисленных родственников и друзей. За один день мы отведали практически все главные блюда армянской кухни. Среди них я особо отметил бы давно знакомую мне бастурму – вяленую говядину в острой перечной оболочке и незнакомую мне дотоле хашламу – это вареная баранина в очень вкусном бульоне, который гостям почему-то дают только, когда они сами просят. Ели мы хоровац – армянский шашлык из только что заколотого, а потому совсем не маринованного поросенка, и кюфту – плотный мусс из говядины, обильно поливаемый топленым маслом, и кебаб в виде продолговатых длинных-длинных блинчиков, очень сочных и вкусных, и жареного сига, выловленного в Севане, и царскую форель – ишхан оттуда же, и множество всяких горных трав и продукции огородных, бахчевых и садовых плантаций Араратской долины. К моему удивлению, запивалось все это гастрономическое богатство русской водкой, реже армянским коньяком, и – никакого сухого вина. Позже, в некоторых домах и на приемах вино – и очень недурное, например, такое, как красное сухое «Арени», белый «Воскеваз» или десертные «Ошакан» и «Айгешат», – пить, конечно, приходилось, а особенное удовольст вие доставляло простое деревенское сухое, изготовленное руками искусных виноделов-крестьян в духе, к сожалению, умирающих тысячелетних традиций. На Ереванском винзоаводе, который когда-то принадлежал знаменитому купцу Шустову, как и коньячное производство, вам обязательно покажут карас – огромный глиняный сосуд для вина эпохи Урарту, но в современных домах чаще пьют «смирновку» или какую-нибудь нашу водку, ну а с хашем – это блюдо зимнее и мы к нему еще вернемся – сам Бог велел употреблять ее, родимую, сорокаградусную, а то и вообще тутовку, которая будет и того крепче.
В понедельник смотрели варианты зданий для посольства, а после обеда поехали в ереванское предместье Канакер, где расположился наш полк, а совсем рядом – храм Покрова Богородицы, недавно возвращенный Русской Православной Церкви. Храм только начинал благоустраиваться, но уже пользовался популярностью у солдат, которых отец Макарий привечал, благословлял и крестил. Ему я и нанес визит для знакомства и душевной беседы. Настоятель храма был тронут вниманием к его заботам, благословил меня иконой Владимирской Божьей Матери и этот образ подарил мне на счастье. С тех пор он всегда со мной, помогал мне в Ереване и уехал со мной в Москву.
Вечером 22 июня я дал свой первый в Армении прием. В Красном зале гостиницы «Раздан» собрались солидные люди. Были президент, глава правительства, председатель Верховного Совета, министры, высшие чины министерств обороны и иностранных дел, наши военные и пограничники, отец Макарий, дуайен дипкорпуса, поверенный в делах США и, как говорится, другие официальные лица. После приема, проводив гостей, в компании Реута и главного пограничника Александра Бабенко я отправился «в гости» к Вазгену Саркисяну, который жил по соседству со мной. Под хороший коньяк и спелую черешню мы долго и непринужденно обсуждали обстановку в Карабахе и общее военное положение в Закавказье, а на прощанье Вазген подарил мне газовый пистолет, чтобы я мог чувствовать себя увереннее на погруженных во мрак ночных улицах Еревана.
Утром 23-го я нанес визит вице-президенту Гагику Арутюняну. Он моложе президента на три года. Родился в деревне, недалеко от Еревана. Получил экономическое образование в ЕрГУ. Там же учился в аспирантуре, стал кандидатом наук и преподавателем, сначала в университете, потом в Ереванском институте народного хозяйства, где заработал ученое звание доцента. Стажировался в югославских университетах, изучал экономику самоуправления. В 1982 году Гагик Гарушевич – лектор ЦК КП Армении, потом заведовал разными отделами того же ЦК. В 1990-м избран депутатом Верховного Совета Армении, в 1991-м – вице-президентом, а после ухода в отставку перешедшего в оппозицию Вазгена Манукяна, одного из зачинателей демократического движения в Армении, Гагик Арутюнян получил еще и пост премьер-министра. Когда он меня принимал, ему оставалось нести эту ношу чуть больше месяца: 31 июля премьер-министром был назначен депутат Хосров Арутюнян, инженер по образованию и профессии. Гагик сохранил за собой пост вице-президента.
Как полагается, принял меня и спикер Бабкен Араркцян. Он чуть старше президента. Родился в Ереване в 1944 году, учился в ЕрГУ и МГУ, окончил мехмат и поступил в аспирантуру Института математики АН СССР, кандидат математических наук, доцент. С самого начала он в комитете «Карабах». Это – 1988 год, а в 1989-м Бабкен – один из организаторов и руководителей АОД. Вместе с Левоном Тер-Петросяном, Вазгеном Манукяном, Ашотом Манучаряном и другими членами комитета «Карабах» просидел полгода в Матросской тишине. Вместе с ними вышел на волю в конце мая 1989 года. Когда Левон Тер-Петросян был избран президентом, Бабкен занял его место в кресле спикера. С Бабкеном Гургеновичем у меня тоже сложились отличные отношения, как впрочем и с большинством других руководителей Армении тоже.
Я уже говорил о визите к министру обороны Вазгену Саркисяну. Побывал я и у государственного министра Григора Арешяна, назначенного главой государственной делегации для переговоров с Россией. К сожалению, на этом посту он пробыл недолго, всего лишь до осени того же года, а с его уходом в отставку армянская делегация замерла до лета 1994 года и нашему Олеандрову пришлось заниматься договорами и соглашениями с Арменией без помощи подобного ему государственного представителя с армянской стороны.
