Призрачное Пламя вспыхнуло, замораживая округу и смешивая в своей структуре энергии тьмы, света и смерти, вплетая в каналы плетения линии энергии льда.

— Мде… — протянул Сворт, — с того времени, эта хрень стала мощнее и более… темной и жуткой. Меллох Саунд, зачем ты это создавал?..

«Призрачное фехтование: Удар трёх духов»

Три быстрых пронзающих последовательных выпада, оставили следы на большом камне. Клинок при этом стал призрачно-бирюзовым, покрывшись уплотненной плёнкой призрачного пламени. Лезвие камень не пробило, но само не сломалось и камень стал постепенно замораживаться, а аура камня под действием жуткой смеси из энергий смерти, тьмы и света — распадаться. В итоге камень постепенно развеялся замороженной пылью.

Неплохо, неплохо…

«Призрачное фехтование: Фантомный удар»

Хм, раньше эта штука наносила невидимый удар, огромная польза, теперь же намерение выполнить этот удар выкачало приличное количество энергии и клинок на долю мгновения стал нематериальным. И его было видно.

Полезно… В дуэлях во всяком случае.

«Призрачное фехтование: Сожжение»

Ну… Тут тоже сила удара не увеличивается, лишь только каждый удар оставляет замораживающе-призрачную хрень на камне, который я бью. Да и ударов я могу не только десять нанести, а столько, на сколько энергии хватит. Жрет эта способность немного, так что — нормально. Только вот теперь я понял, что пробивающее «удар трех духов» заносит призрачно-ледяное пламя прям глубоко внутрь ауры, а сожжение… Ну, наносит поверхностный ущерб, так сказать.

«Призрачный шаг»

Быстрый способ перемещения, хотя и чуть медленнее, чем «Солнечный шаг», но далеко не так заметно. Призрачный шаг даже немного незаметнее, что-ли, делает меня.

«Вблизь» и «Вдаль» призрачного шага выполнить не удалось. Динамическое плетение выстраивалось и распадалось, вытягивая из меня энергию в немеренных количествах… А вот «поступь духа» — вполне.

«Призрачный шаг: Поступь духа»

Меня окружило изменяющееся плетение, похожее частично на выполнение «фантомного удара», но сложнее. Я стал… невидимым и неосязаемым для материи.

В энергетическом плане я лишь стал сиять чуть тусклее.

Энергию стало из меня тянуть словно… Даже не знаю, как именно. Такая прорва исчезла будто вникуда, за пятерку секунд. А, стоп, это если на месте стоять… Если выполнять передвижение, количество в разы уменьшается.

Да с таким я… Широкая ухмылка и я растворяюсь в воздухе, спустя пару секунд появляясь на том самом камне, рядом с которым Сворт меня и обучал.

Энергии, которую я могу поместить в ауру, «поступь духа» сжигает за пять секунд, но ведь у меня есть дыра посреди ауры, в которой энергии… Дохренища, если говорить мягко. Сам без понятия, сколько там в сумме помещается.

Сворт вон на меня теперь косится — чувствует ведь, как запасы магии в моей ауре скачут от маленьких к большим.

— Хм, можешь гордиться своим недоработанным стилем — вряд ли у кого-то есть подобная смесь энергий в сочетании с «встроенной способностью» Призрачного пламени. Впрочем, Призрачное фехтование пошло от Искусства Солнечного Меча, так что, думаю, ты сможешь и доработать свой стиль. Но, повторюсь, вряд ли кто-то из живущих сможет повторить твой стиль.

Я ухмыльнулся.

— Понятно, Сворт. Благодарю за информацию.

— Помни, ты мне должен… Учи людей Искусству Солнца, и мы в расчете.

Помахав рукой, типа, «да-да, конечно», я изящно спрыгнул с камня, около которого Сворт передавал мне знания.

— Ну все, пока.

Сворт ухмыльнулся, увидев, как я смотрю на его меч.

— С самого начала хотел со мной сразиться?

Красноречивая улыбка стала ответом на его вопрос. Обнаженный клинок ответил на приглашение. Две голодных до чужой жизни полоски стали запели металлическим лязгом, столкнувшись лезвие к лезвию.

Вспышка солнца полоснула по улице, оставив на асфальте широкую борозду расплавленного и рассеченного камня. Неуловимое движение и мечник растворяется в воздухе, чтобы в следующее мгновение три полосы пронзающих леденяще-призрачных ударов столкнулись с жарко-пламенными разрезами.

Искры порхали летними бабочками, иней распространялся, словно пламя по картонке, звон клинков сопровождался тихим потусторонним шепотом призраков, дыхание паром и языками огня выходило изо рта в ритм движений…

Сражались два истинных мечника.

— Мир Анреана, осколок Солнечных земель—

Где-то, где солнце не заходит круглый год, и золотистые листья показывают не наступление осени, а зрелость деревьев, напряженную тишину мрачной тёмной комнаты нарушил щелчок открывшейся двери.

Человек с пламенно-красными волосами вскочил на ноги и выжидающе-нервно уставился на вошедшую женщину.

— Мальчик!

— Хвала Солнцу!

— Вот только… Вам надо посмотреть…

— Что? С моим сыном что-то не так⁉

Мужчина вскочил с места и изчез, переместившись за пару движений куда-то далеко. Вот он уже решительно распахивает дверь в комнату, где, накрытая одеялом и в окружении множества акушерок, лежит обессиленная женщина с счастливым и немного обеспокоенным выражением лица, держа на руках плачущего ребенка.

И всё было бы ничего, если бы не знак на плече младенца — печать Затмения — ободок света за темным кругом.

— Боги и дьяволы… — непроизвольно выругался мужчина, но,не выказывая ни малейших признаков отвращения или страха к ребенку, взял его на руки и посмотрел в глаза, приоткрыв веки.

На него тут же уставилась кроваво-красная радужка глаза с черной склерой… И вертикальный зрачок хищника.

— Ничего… Хоть он и слился с блуждающей демонической душой… Он, всё же, наш сын… Мы дадим тебе нормальную жизнь, сынок.

Женщина, лежащая под одеялом, спокойно заснула после этих слов, перенеся сложнейшие роды. Мужчина же тяжелым взглядом посмотрел на акушерок, стоявших в комнате с ошеломленным выражением.

Под взглядом, содержащим Мощь, они побледнели, будто ощутив лезвие у своего горла.

В следующее мгновение в комнате упали трупы обезглавленных, фонтанирующих кровью акушерок.

Мужчина тяжко выпрямился и, шагая по щиколотку в крови, нежно улыбнулся сыну:

— Нельзя, чтобы о тебе знал кто-нибудь… Игнис. Хорошее ведь имя, правда?

Кровавоглазый сын в это время был занят тем, что пытался слизать капельку крови с щеки.

— Нет-нет, если хочешь крови, тебе не стоит пить это дерьмо.

Достав бутыль откуда-то из ниоткуда, отец залил немного в рот ребенку. Аура того тут же вспыхнула солнцем, тьмой и кровью.

Отец, держа довольного ребенка, сам выглядел каким-то довольным.

— Как всё удачно складывается…

— Городской биом---

Засовывая в рот кусок поджаренного мяса какой-то мутировавшей коровы, которую было довольно сложно завалить, я раздумывал над странным сном, что приснился сегодня ночью.

И кстати, раз в реальный мир перенеслась большая часть игры, то…

…Куда делся мой второй аккаунт?..

После спарринга со Свортом, я распрощался с ним и его лагерем, получив подробную карту всей окружающей местности.

Вообще-то, я хотел остаться в этом лагере ненадолго, узнать побольше, ну и узнать больше об окружающем… Мире. Но Энея с батей устроили душещипательное расставание и она, когда я сказал, что хочу остаться в лагере чуть ненадолго, так на меня посмотрела…

— Чего ты на меня смотришь?

— Не бойся, на твою деревянную жепку я смотрю теперь лишь с эстетическим удовольствием.

— Э⁈ ЧЕГО⁈ — мини-эльфийка в неснимаемых деревянных одеждах, выглядящая в магозрении как яркое зеленое пятно энергии жизни, уставилась на меня. Краснеть там нечему (типа, крови нет), но я уверен, что она в ярости… Из-за того, что я вообще смотрю на неё.

— Хм, значит ли это, что раньше ты смотрел на нее не только с эстетическим удовольствием?..

— Конечно, я ведь парень… И не смотри на меня так осуждающе! — я отвернулся от Фии и поспешил к очередной аномалии, которые мы изучали по пути.