– Так мы до конца своих дней проход искать будем, – хмуро бросает Сергей. – Дошли до самой реки, и ничего.

Судя по его лицу, "конец" его дней по эту сторону гор: у него распух нос, и свежая ссадина сидит на правой скуле. Не думаю, чтобы причиной его плохого настроения был ужин. Наташа постаралась. Всё было вкусно, и всего в меру.

Мы со Светланой тоже не обнаружили ни намёка на проход. Беспорядочное нагромождение камней, осыпи, валуны, овраги и расщелины. Это всё на подступах к Главному Камню. Но и сама гора оказалась сплошной вертикальной стеной, на которую и со специальным снаряжением взобраться будет очень непросто.

Я качаю головой. Оставить транспорт? Придётся. Если, конечно, не найдём проход.

– Но что там? – не выдерживает Игорь. Он несколько минут назад сменил Машу и теперь томился на крыше вездехода. – Зачем нам на ту сторону?

– Потому что здесь мы уже были.

Говорю, не особенно задумываясь о смысле своего ответа, но остальные ждут от меня определённости. Сегодня их такой ответ уже не устраивает. Я вздыхаю. Им придётся потерпеть. Мне пока больше нечего сказать.

– Но как мы туда проедем? – беспокоится Маша. Ест она быстро. Руки так и мелькают над тарелкой. – Вкусно, – кивает она, перехватив мой одобрительный взгляд.

– Эти горы, на самом деле, невысоки. Не забывайте: над нами всего-то три километра до поверхности Антарктиды, – вижу, как они завозились, видно и в самом деле подзабыли об этом. – Так что, с учётом толщины стенок ледового пузыря, в котором мы находимся, высота нашей пещеры не может быть больше километра. Этим занимался Чекерез…

Я досадливо морщусь от очевидного промаха. Не стоило напоминать. Но никто не вздрогнул. Не заметили.

– Если скала впаяна в лёд, – настаивает Маша. – То даже сверху мы не сможем пробиться на ту сторону.

– По крайней мере, попытаться нам никто не запретит.

– Пешком? И оставим здесь машины? – опять подаёт голос с крыши вездехода Игорь.

– Дзю! – негромко отлаивает Калима. – Разговоры на посту?

Он тут же отворачивается и отходит на другую сторону вездехода. С Калимой по этим вопросам лучше не спорить: на компромиссы не идёт и шуток не понимает.

– Девочки, убрать поможете? – возвращает мир и согласие Наташа.

Женщины тут же поднялись. Я ещё раз одобрительно смотрю на нашу импровизированную кухню: гриль, фритюрница, две скороварки. От каждого аппарата отходит электрический провод, все они собираются в толстый жгут кабелей и прячутся под днищем моего вездехода. Девушки быстро собрали использованную пластиковую посуду и вместе с одноразовой скатертью отложили в мешке неподалеку между камнями. Чистить кухонное электрооборудование, конечно, у них займёт больше времени. Впрочем, вскоре я и сам подключусь к этому процессу.

– Почему "Дзю"? – спрашиваю Калиму.

– Дзюбенко его фамилия…

Герман, не дожидаясь очевидной просьбы, принёс малую канистру с соляркой – лучший способ побыстрее отделаться от мусора, секунду поколебался, потом, видно решив, что мешок с мусором ещё может понадобиться, присел и с наслаждением привалился к камням, надвинув на глаза кепку. Сергей осторожно трогает скулу.

Думаю, у него ноют ноги.

– А тебя они как называют?

– "Подъём Неизбежен"!

– А меня?

Она поворачивается ко мне:

– Что ты пристал ко мне, командир?!

Я смотрю в её чёрные глаза и начинаю понимать, почему ей все так безропотно подчиняются.

– Понятно…

– Серёга, – внезапно подаёт голос Герман. – Ты опять на швабру наступил?

Сергей бросает испуганный взгляд на Калиму и отдёргивает руку от лица. Герман не изменил позы натруженного грузчика с кепкой на глазах, и было совершенно непонятно, как он из-под неё ухитрился что-то разглядеть. Зато я хорошо вижу, как хмурится Калима, и спешу принять участие в беседе:

– Как выберемся отсюда, так и под ноги глядеть начнёт.

Женщины заулыбались, Сергей перевёл дух.

– Маша! – застонал Герман. – А ты, когда выберемся отсюда, выйдешь за меня замуж?

– Ух ты!

– Во даёт…

Сергей даже присвистнул.

– Это предложение? – хладнокровно уточняет Маша.

– Да, – важно отвечает Герман. – Предложение.

Женщины заметно замедлили темп уборки. Мне начинает казаться, что они прекрасно обойдутся и без моей помощи. Но почему-то особых сожалений об этом не чувствую.

– Подумаю, – после трёхминутной паузы даёт исчерпывающий ответ Маша.

И опять все оживились.

– Светка, а ты чем займёшься? – беспокоится Сергей.

– Ты мне тоже предложение делаешь? – улыбается Света.

– Нет, – как-то растерянно отвечает Сергей. – У меня не та весовая категория, чтобы с твоими патронами ссориться. Я просто так спрашиваю… для общего развития.

Теперь моя очередь хмуриться. Что ещё за "патроны"?

– Я хочу открыть академию танцев, – торопится с ответом Светлана. – Сеть студий по всему миру. Хочу научить людей любить и чувствовать своё тело. Хочу, чтобы люди поняли, как они прекрасны. Чтобы они любили жизнь и друг друга… Танец – это сильные руки партнёра, музыка…

Женщины заулыбались, а Герман приподнялся и поправил кепку. Даже Игорь чуть сдвинулся в нашу сторону. От такого внимания Света неожиданно потускнела, что было ей совершенно не свойственно, и тихо добавила:

– Танец – это когда много света и жизни… Высокие потолки, гладкий паркетный пол. В общем, что-то в этом роде…

– А ты что будешь делать, Максим? – переключает на меня внимание Герман.

– Пойду к Светке учиться танцевать, – отвечаю бодро и тут же отфутболиваю вопрос дальше.

– Калима, почему молчишь?

– А я не собираюсь возвращаться, – неохотно отвечает Калима. – Я сюда не на прогулку приехала. У меня тут свои планы. Особенные… в связи с этим, командир, что будем делать дальше?

– Будем искать проход. Вездеход Светланы оставим здесь. На моём двинемся влево.

Если малым ходом и с частыми остановками, то, думаю, не пропустим, найдём.

– Максим, – прерывает меня Герман. – Законсервировать Светкину машину невозможно.

– Это почему же? – вскидывается Сергей.

– Потому что среди нас есть особо одарённый супермен, который вырвал обе запорные защёлки на крышке водителя. С мясом вырвал. Там в местах крепления теперь только рваное железо.