Вставил в отверстия кусочки парижского булыжника. Пол процента на запитку, Макс высовывает глаз на Землю-2, осматриваемся. Поздний вечер, пасмурно, видимо весна, листья на деревьях уже есть, но мало и не на всех. Под нами лес, тот самый, под Парижем. Всё спокойно. Можно делать переход.

Макс рисует круги и руны, закладываем по минимуму пластида, лишь бы стерло рисунки и обвалило пещерку. Открываем окно, спуск прямо в лес. Нормально, никого, тишина, начинается дождь. Ну и хорошо, неспешно выбираюсь на дорогу, достаю «Пежо» на магии и через час мы на окраинах Парижа. Прячу авто и под скрытом лечу на улицу Дезире Шартон, магический сканер показывает, что Пьер где-то там. Через квартал есть параллельный закоулок Сантье де ла Ферм, он хорош обилием палисадников с зелёными насаждениями. Там ухожу под землю и на глубине десять метров выдвигаюсь к дому Пьера. Поднимаюсь практически в подвал и начинаю сканировать, фиг я вам без разведки куда сунусь. Первый этаж пуст, второй тоже, мебель на месте, но везде толстый слой пыли и видно, что давно никто не заходил. Пьер у себя, на третьем, лежит на диване перед телевизором и храпит. А раньше телека не было. Простой такой, чёрно-белый, с кинескопом, навроде первых «Рекордов». Горланит хорошо, что-то спортивное показывает. Собственно, на этаже кроме телека и дивана ничего и нет. Никакой мебели, даже холодильника на кухне.

Макс докладывает, что клиент в стельку пьян и общее состояние организма далеко не очень. Лечить надо. В помещении подсматривающих и подслушивающих устройств не обнаружено, чего ну просто не может быть.

- Чего тут непонятного, сканируем соседние дома, наверняка дистанционная прослушка со стекла, она ещё лучше, чем жуки.

Засада была, причём не одна. В доме напротив через улицу и в соседних домах тоже. Оборудование у всех, размером с шифоньер. Один сидит в наушниках, двое рядом в карты играют. И таких три группы. А нас тут ценят, любят, уважают. И ждут, явно ждут.

Тэкс. Разговор в квартире исключён, телевизор нисколько не помешает слухачам, уж я-то знаю. Тот вон хрен, в доме напротив, давно уже отфильтровал звук телевизора и слушает только храп Пьера. Пульт у него, навроде синтезатора, компрессор-шумоподавитель системы Долби. Ну может здесь и не Долби, суть дела не меняется. Тихо просовываем активный щуп на третий этаж и забираем Пьера в хран. Отхожу на прежние позиции на переулок Сантье и опускаюсь на сорок метров под землю. Делаю пещеру, стол, два стула. Четыре магических светильника по углам, на стол ягодный морс в кувшине и бокалы. Достаю Пьера и прикладываю к нему эльфийскую лечилку. Амуль задумчиво моргает четыре раза, пациент проснулся. Смотрит на меня с удивлением, озирается по сторонам. Наливаю бокал морса, пей давай, водный баланс надо восстанавливать.

Говорю по-русски:

- Что, дорогой Пьеро, не узнаёшь своего троюродного братца Микеле?

- Если бы не этот холодный взгляд маньяка, ни за что бы не узнал. Человек со средним пальцем во взгляде. И в голосе что-то есть.

- Это хорошо, что ты способен шутить, значит ещё не совсем потерялся. Рассказывай, как ты тут жил всё это время, вижу, что не очень. Неужели все крюгеры от Марка просадить умудрился?

- Веришь, все. У меня осталось только то что на мне из одежды, да телевизор, диван в доме не мой. Аренду за квартиру уже три месяца не платил, собираюсь податься в клошары. Эти пидарасы из спецслужб перекрыли мне весь кислород, никаких заказов не стало. И всё принуждали работать на них, а у меня переклинило, вот хрен вам в задницы, чтоб голова не качалась. Сначала пить начал для вида, а потом втянулся. Вот и докатился, чёрт его знает что делать.

- Со мной пойдёшь?

- Пойду, куда хочешь пойду, достали меня тут совсем, надоело всё.

- Есть что забрать с собой, в доме или ещё где?

- Ничего нигде нет, вот паспорт с собой и три франка. Телевизор в доме, пусть останется как плата хозяйке за квартиру.

- Там, куда мы пойдём, тебе этот старый хлам не понадобится. Значит уходим.

Прячу Пьера в хран. Прибираюсь в пещере, сама полость пусть остаётся, засыплю только проходы наверху. Возвращаюсь под подвал дома на Дезире Шартон, телевизор уже прекратил трансляцию и тихо шелестит белыми мухами на экране. Слухачи в засадах явно прислушиваются, исчез храп пьяного человека. Активным щупом дёргаю за верёвочку унитаза. Здесь старая конструкция, бачок наверху. Вода с рёвом устремляется по трубам, слухачи срывают наушники и бегают по комнатам с воплями «засранец», как ещё перевести с французского «конна», не конь же. На этом быстренько засыпаю проход под кварталом ранее вынутым грунтом и улетаю в лес, на окраину Парижа. Сейчас глубоко за полночь, в лесу темно и сыро. Спать не хочется, по моим часам максимум обед. Сканер показывает, что Жози где-то на юге румба два к западу, а там у нас Испания и Португалия. Отсюда до Бильбао полтора часа лёта, максимум два, если дождь огибать. Там уже не Франция и много скалистых берегов. Старт.

Иду под скрытом низко, почти над верхушками деревьев, на Бискайский залив вышел чуть южнее Ля-Рошели. На море штормило, взяли ориентир на Лонга да Морейра, там маяк и берега очень скалистые. Через два с половиной часа после старта, мы были на месте, недалеко от городка Кариньо. Берег тут очень изрезанный, а лес подступает к самому морю, так что укромных мест навалом. Людей опять же не так много. Пока искал подходящее место, окончательно рассвело. Сделал обширную нишу в скалистом берегу, на три метра выше уровня воды, здесь скалы обрывались прямо в море и сверху свисали корни и травы. Так что даже подплыви на лодке вплотную, ничего не разглядишь. Достал всё тот же стол, стулья, морс, гуляш и прочее мясное. Достал Пьера и приложил ещё раз лечилкой. Мигнуло.

- Давай завтракаем и рассказывай, куда Люсинда подевалась, какой сейчас год и что в мире нового.

Пьер повыглядывал на море, спросил, где мы. Да пока на Земле, говорю, в Испании. Смотри на виды в последний раз, может на эту Землю и не вернёшься никогда боле.

- А что, есть варианты?

- Даже не представляешь себе, как много вариантов. Но пока считай себя в отпуске. Ешь давай, вон тощий какой, спился совсем.

И он начал есть. Только мычал и жевал. Потом был свежезаваренный чай с жареными блинчиками, от Агатты. Пьер вякнул, что выпил бы чего-нибудь холодненького.

- После мяса пьют горячий чай, много, а не холодненькое. Давай вперёд, не менее двух кружек.

- А как бы тут…

- Ах, да. Сейчас.

Пробегаю внутри скалы вдоль берегового среза, заканчиваю тоннель выходом к морю. Возвращаюсь.

Глаза, конечно, у сыщика большие.

- Там, в конце тоннеля, сделаешь свои дела и быстренько пить чай. Много.

Потом, за чаем, он наконец-то мне всё рассказал.

Сжато вот что: со времени как я высадил тут Жози, прошло почти два с половиной года, тогда была осень, сейчас весна. Спецслужбы водили хороводы вокруг него и Люсинды, пытались давить через неё. Она сказала, что ей подобная свистопляска надоела и нашла себе фермера из Австралии! И свалила туда на постоянное место жительства. Женой. В Париже обвенчались. Он прилетал уладить некие формальности по наследству, помер дальний родственник. Случайно встретил нашу гризетку на похоронах и воспылал. Они где-то сводные родственники через разных жён того родственника, Люси ему пятиюродная кузина, в общем никто. А теперь жена. Он старше лет на семь, но это ничего, весь на бодряках, этакий Данди крокодил. Имеет свою какую-то там ферму, Люси присылала уже фотки в обнимку с кенгура́ми, Пьер со злости фотку спалил. Вона, думаю, что, алкоголизьма так просто никогда не бывает, ищите женщину. Где лубов, там вечно херь всякая творится. Ничего, мы тебя вылечим.

Прикладываю амулет ко лбу Пьера и он пулей улетает в тоннель, на разгрузку. Потом выкурили по сигаре и я снял с артефактной плитки чайник, поставил кувшин с морсом, охладить.