Гребанный некромант вовсю пользовался нашей временной слабостью, постоянно устраивая небольшие, но подлые засады. То стая некро-птичек налетит, чьё токсичное дерьмо в отличии от голубиного так просто не ототрешь. То выводок дохлых грызунов из-за кустиков выскочит. Хорошо, что охрана теперь была начеку, и жертв удавалось избежать. А вот про транспорт такого сказать было нельзя. Если карета Дарника и некоторые из клановых повозок имея артефактную защиту смогли с легкостью пережить эти покушения, то основная часть телег были стандартными изделиями и легко выводились из строя. Приходилось останавливаться и приводить их в порядок. Казалось, до цели уже рукой подать, но мы практически топтались на месте, периодически отбиваясь от мелких атак нежити и латая пострадавший транспорт.
Этот неуловимый гад, никак не хотел оставить нас в покое. В одиночку этот тип не представлял серьезной опасности, но продолжал методично и с завидной изворотливостью гадить исподтишка. Казалось, что может сделать один человек против целого каравана, пусть он и одаренный. Но весь вопрос был в степени одаренности. Могу судить по себе, так как давно смог ощутить, насколько я сильнее своих коллег за счет повышенного сродства со стихией. Этот товарищ, похоже, неплохо синхронизировался со своей стихией, за счет чего мог клепать огромное количество юнитов.
К тому же свою роль играли особенности личного развития. Шия тоже была в состоянии наштамповать зоопарк из некропитомцев. Но вот управлять ими ей приходилось напрямую за счет своего дара. Да и с рунологией у неё все было откровенно плохо. Обычно в этом деле я ей помогал. В особо сложных случаях подключалась Лавиния, которая вообще была докой в рунологии. А вот наш таинственный оппонент был очень даже подкован в руническом искусстве. С помощью этих знаний он находчиво компенсировал недостаток личной силы. Некромант сразу программировал свои поделки, закладывая в примитивные печати алгоритм действий. После такой настройки, он уже не принимал участия в их дальнейшей, стоит заметить, весьма скоротечной жизни. Но его твари хоть и не блистали убойными характеристиками, зато брали массой и полным фатализмом, с которым они стремились выполнить задачу, прописанную в их печать.
Осознав, что текущей плотности охраны недостаточно, чтобы закрыть все направления, Дарник решил по-своему компенсировать её нехватку. Для этих целей создал отряд небольших земляных големов, не особо сообразительных, но достаточно прочных, чтобы задержать противника до подхода основных ударных сил. Шия тоже не осталась в стороне. Наша блондинка на коленке собрала десяток боевых некрокуриц, используя припасенные материалы. Делать что-то из трофейных костяков она отказалась, с профессиональным презрением забраковав их по причине ужасного качества. Вражеский некромаг не сильно заморачивался с добротностью своих големов. Зачем ему тратить силы на усиление, если в конечном итоге, нежити предстоит выплеснуть в самоубийственной атаке всю накопленную нелегким трудом энергию и погибнуть. Зачастую он вообще использовал природную нежить, лишь программируя ее на девиантное поведение. Без контроля, без сожалений, простая как молоток, но работающая тактика.
Шия напротив больше напирала на надежность и качество своих подопечных. Вот только оставалась загвоздка с их количеством, которое она сейчас была в состоянии контролировать. Ее некультяпистые создания носились вдоль каравана, нервируя и без того паникующих возниц своим видом. Беднягам теперь любая нежить казалась подозрительной. Чтобы отличить «своих» от «чужих» пришлось намотать на костяки цветастые повязки. Выглядело глупо, но работало.
К удивлению скептиков, коих было не мало, её питомцы в первой же стычке смогли проявить себя с лучшей стороны. Всё-таки в области големостроения и работы с материалами Шия оказалась на голову выше неприятеля. Её питомцы походя разбирали вражескую нежить на составные части, словно бывалые мясники. При чем им, в отличии от големов Дарника, была не страшна некроэнергия. Жаль, что блондинка была не в состоянии оперативно нарастить численность своего отряда. Но она упорно работала над этим, усердно оттачивая навыки управление своим разросшимся войском и внося правки в поведенческие паттерны. Было видно, что она воспринимает своих костлявых птичек не как одноразовые расходники, а как личную гвардию, стараясь не допускать глупых потерь и на ходу дорабатывая бионику образцов.
Эти ухищрения дали результат, позволив каравану наконец-то двигаться без бесконечных остановок. Уже через сутки мы подошли к очередной границе. Простиравшиеся вокруг ледяные пустоши, щедро припорошенные снегом, на мой взгляд уже с легкостью тянули на звание «серых». Местами виднелась скудная низкорослая растительность, которая боролась за жизнь, противостоя давлению некротического эфира и легкого морозца. Выбравшись из повозки на свежий воздух, я выдохнул облачко пара, которое тут же растаяло в колючем воздухе. Стараясь не переломать ноги на засыпанной снегом наледи, начал подыскивать себе местечко, с которого можно будет контролировать разрыв межмировой пленки. Поиски прервала очередная партия безмозглой нежити, выскочившая из-за ледяных торосов. В этом мирке на нас еще не нападали, теперь причина стала понятна. Холод! На морозе нежить заметно подрастеряла мобильность, превратившись скорее в раздражающий фактор, чем в реальную угрозу. Набравшаяся опыта охрана без особых проблем отбила эту пародию на засаду. Кавин со своими людьми умотали на разведку в новую локацию, по традиции оставив с нами не в меру улыбчивую Алиру с молчаливым напарником.
Среди ледяной крошки и тонкого, хрупкого покрова снега взгляд притягивал валун, наполовину погребенный под этим морозным наслоением. Его тёмная, обледеневшая поверхность отзеркаливала рассеянный свет, поблескивая, как драгоценный камень, забытый великаном в ледяной пустоши. Именно он показался мне идеальной точкой для наблюдения. Оставив сопровождающих внизу, я вскарабкался на валун. С легкой долей вызова этой хмурой локации, вытащил из хранилища плетеное кресло добавив себе удобств. Пока Дарник занимался проверками, я просто ждал отмашки.
Наконец появился один из разведчиков, сообщив, что на той стороне полный порядок. Так ли это на самом деле нам предстояло узнать. Караван снова пришел в движение, готовясь переправляться в новую локацию. Обхватив двумя руками пробойник, я начал привычно вливать в него манну.
То, что все пошло не по плану, я понял еще до того, как артефакт начал сбоить. Пробойник, обычно охотно отзывавшийся на малейший импульс манны, сейчас заметно подтормаживал, словно в его отлаженную магосхему закрались вирусные дефекты. Возникшие сложности я списал на агрессивный внешний фон. Сосредоточившись на тонком контроле энергии, предпринял попытку стабилизировать работу пробойника. Благодаря высокой чувствительности, почувствовав искажающие вибрации, которые масляной пленкой растекались по резонаторам артефакта. Мана текла медленно, через силу, словно пробивая засорившиеся фильтры, но я упорно вел ее, нивелируя все отклонения. Хоть и с ощутимым протестом, но пробойник в итоге отозвался легкой вибрацией, открывая проход. Выдохнув, я расслабился, решив, что самое сложное уже позади.
Это было ошибкой, осознание которой накрыло меня слишком поздно. Оказалось, что гребанный некромант устроил очередную ловушку, причем персональную, именно на меня. Постарался он на славу, изучив мои привычки и просчитав оптимальный удар. Сначала захлопнулась астральная клеть, лишив меня возможности свалить подальше от намечающихся неприятностей. Оказавшись отрезанным от окружающего пространства, я был неспособен даже сигануть с камешка, не то что телепортироваться. Следом, грохнул взрыв, заставив мир вспыхнуть фиолетовым адом. Выброс некроэнергии был настолько мощным, что выжег снег в радиусе ста метров, оставив на обледенелой земле лишь потрескивающие черные прожилки.
Несмотря на то, что основной урон достался мне, группе прикрытия охранявшая безопасность моей тушки тоже не поздоровилось. Кариму облачённому в артефактный латный доспех, можно сказать, повезло. Взрывной волной его отшвырнуло на добрых два десятка метров, прямо в промёрзшую канаву. Благодаря этому и встроенным в броню артефактам, которые раскалились до состояния углей, он смог устоять перед натиском бушующей стихии смерти. Оглушенный, но живой, он безуспешно пытался подняться, вяло сплевывая грязь вперемешку с кровью.
