– Ничего такого, что не может ждать, – пожал плечами мальчик. – А теперь, госпожа, давайте-ка мне сумку и малышку, и я провожу вас к хижине. А ты, Хоуп, накинь на себя вот это – хоть немного защитит от дождя.

Отвернув полу своего длинного рваного плаща, он накрыл ею девочку, забрал у Фейт саквояж и Чарити и повел их по той же Скалистой дороге туда, где приютилось множество хижин, перед которыми даже в дождь горели костры.

– Внутри хижин разводить огонь нельзя – тростниковые крыши, – объяснил Котти, словно прочитав мысли Фейт. – Вот все и готовят снаружи. На брикфилдских холмах хорошая глина, из которой можно делать кирпич и черепицу, но это могут позволить себе только богачи. Быть может, госпожа Блэксток, со временем мы построим такое жилище и для вас. Вот мы и пришли!..

Он свернул к одной из хижин. И хоть пребывала та в совершенно плачевном состоянии: половины тростниковой крыши не было вовсе, а между пальмовыми стволами зияли щели, Фейт она показалась едва ли не дворцом. Котти толчком распахнул дверь и с усмешкой сказал:

– Как видите, на дверях замков нет, только щеколда – деревянный колышек на веревке.

– У нас нет ничего такого, что можно было бы украсть.

– Со временем, возможно, появится. Воровство здесь обычное дело. Многие прячут все самое ценное в тростнике на крыше. Вы сможете делать то же самое, когда я починю ее.

Фейт следом за мальчиком вошла внутрь и остановилась оглядеться. Как и в хижине Симона Марша, полом служила плотно утрамбованная земля, только здесь было почище. Никакой обстановки за исключением двух гамаков, подвешенных на крючьях у стены, не наблюдалось. С одной стороны в хижину затекал дождь, но в том месте, где висели гамаки, было сухо, и Фейт догадалась, что это Котти, должно быть, прикрыл чем-то часть крыши.

– Гамаки! Как ты их раздобыл?

– Неважно, – пробормотал мальчик, отводя взгляд. – Кое на что выменял. Со временем сможете расплатиться за них.

– Да как же я смогу? – с горечью произнесла Фейт. – Симон Марш ведь не собирается нам платить.

– Есть и другие способы подзаработать. Я научу вас. Например, здесь позади хижины есть клочок земли. Почва там не самая лучшая, но огород можно разбить, чтобы выращивать овощи. Часть оставлять себе, а остальное на что-нибудь обменивать. Ладно… Это обсудим потом. Не пора ли что-нибудь приготовить? Вы, должно быть, проголодались?

– Я умираю от голода, – призналась Фейт.

– И я тоже! – пискнула Хоуп.

– Сейчас мы обо всем позаботимся, Хоупфул ^*, – засмеялся Котти и потрепал девочку по волосам.

– Меня зовут Хоуп! – возмутилась та.

– Но ты разве не надеешься на лучшее?

Котти юркнул в сухой угол под гамаком, и тогда Фейт обратила внимание на что-то сваленное у стены. Мальчик вытащил какой-то рулон, развернул, и оказалось, что это две сшитые воловьи шкуры.

– Ты поможешь мне, Хоуп? Возьми сколько донесешь. – Котти указал на небольшую кучку дров в углу. – И разведем огонь.

Прихватив деревянные стойки, что стояли у стены, Котти вышел наружу и, растянув на них воловьи шкуры, закрепил по углам. Укрытие получилось не очень надежным, но, во всяком случае, защищало от дождя. К тому времени как Хоуп притащила охапку сучьев, он, стоя на коленях над обложенной камнями ямкой для костра, уже разгребал сырые остатки старого пепла. Докопавшись до сухой земли, мальчик наломал несколько тонких веточек, надергал коры от сучьев, которые принесла Хоуп, сложил сухое топливо небольшой кучкой и, поработав несколько минут кремнем, высек искру. Когда кучка вспыхнула, мальчик принялся дуть на костер, пока не появился язычок пламени, а потом начал понемногу подбрасывать хворост. В конце концов разгорелось настоящее пламя.

– Следи за ним внимательно, Хоупфул, чтобы не погас.

Котти поднялся и направился в хижину.

– Начинаю верить, что и правда существуют ангелы-хранители, и ты – наш.

Паренек смущенно потупился и, открыв мешок, извлек оттуда пакет с мясом и три заостренные палочки.

– Сегодня ужин не очень-то сытный, но больше мне ничего не удалось добыть: очень мало времени.

– Уверена: этого вполне достаточно, Котти.

– Эта булка… – Мальчик вытащил из мешка хлеб. – Она не совсем свежая, но есть можно.

Фейт подумала, что надо бы ему помочь, но чувствовала себя такой уставшей, что не нашла в себе сил выйти под дождь. Она понятия не имела, как пользоваться гамаком, и ей понадобилось несколько минут, чтобы понять, каким образом забраться в него и не оказаться при этом на полу. Не выпуская из рук Чарити, она наконец смогла сесть в гамак, удобно в нем устроилась и, должно быть, задремала. Разбудил ее голос Котти:

– Ужин готов, госпожа Блэксток.

Фейт села, потерла кулаком глаза и, почувствовав запах жареного мяса, ощутила спазмы в желудке.

На перевернутой корзине Котти пристроил погнутую металлическую тарелку с кусочками мяса и разломанной черствой булкой.

– Негусто, но уж что есть, – немного смущенно признал мальчик и, сняв с пояса жестяную кружку, наполнил ее водой из ведра, висевшего на крючке у входа.

Дверь закрывать не стали, чтобы не есть в полной темноте, и, усевшись на землю вокруг «стола», принялись за еду.

– К сожалению, пить, кроме воды, нечего, – извинился Котти. – Вино раздобыть трудно, только ром – он здесь в изобилии, – но я подумал, что он вряд ли вам подойдет.

– Все замечательно! Мы такой еды не видели многие месяцы – только солонину, – возразила Фейт и добавила: – Вот достать бы молока… Девочки не видели его с тех пор, как мы покинули Англию, а оно им просто необходимо.

– С этим проблема. Почти все коровы, что привезли первые две флотилии, пали либо пошли на убой. Может, мне удастся где-нибудь раздобыть козу. Загон я сооружу позади хижины.

– Огромное тебе спасибо! Даже не представляю, как смогу отплатить за все, что ты для нас делаешь, – беспомощно развела руками Фейт.

– Научите меня грамоте – и этого вполне достаточно.

Было видно, что мальчику польстило внимание госпожи.

Когда с едой было покончено, Фейт заметила:

– Как давно я не чувствовала себя так хорошо! И мясо было замечательное.

– Это кенгуру, – улыбнулся Котти.

– Кенгуру? Что это такое? – полюбопытствовала Хоуп.

– Другого свежего мяса здесь просто нет, но даже его добыть очень непросто, потому что на животных охотятся и им приходится уходить все дальше и дальше. Это очень забавное животное с огромным карманом на животе, длинными задними лапами. Скачет, как заяц, такое же смирное и безобидное. Их жалко убивать, но людям нужно что-то есть.

– А я так надеялась, мы будем лучше питаться, когда приедем сюда, – с тоской заметила Фейт.

– К сожалению, здесь мало что можно вырастить: почва в самой гавани и в округе каменистая и песчаная, а правительству потребовалось немало времени, чтобы это понять. Сейчас вроде обнаружили более плодородные почвы на Норфолке, в Парраматте и на Роз-Хилле, так что скоро с голодом будет покончено, как обещают. А как условия во время путешествия – были очень скверные?

– Просто ужасные!

Фейт коротко рассказала о тех лишениях, которые им довелось перенести, на что Котти, покачав головой, заметил:

– Когда мы с отцом плыли с первой флотилией, все было не так плохо, но это все благодаря капитану Филиппу, который потом стал губернатором. Других осужденных перевозили частные подрядчики, которым было безразлично, каким доставить груз. Если кто-то по пути умирал, это было даже предпочтительнее: предназначавшуюся для него провизию продавали в колонии. Хоть губернатор и пытается как-то исправить положение, но пока безрезультатно.

Заметив, что Фейт непроизвольно широко зевнула, Котти вскочил.

– Ой, заболтался я – вам ведь пора спать, а то устали с дороги. Я принес пару одеял, они хоть и старые, но все лучше, чем ничего. Если погода позволит, завтра приду и починю крышу.

– Разве у тебя нет других дел? – удивилась Фейт.

– То, чем я занимаюсь, не зависит от времени, – усмехнулся Котти.