Конечно, научить нас, когда именно нам полезно читать эту главу, могут лишь духовная мудрость, святая чуткость и духовное настроение, даруемые нам исключительно общением с Богом. Пришлось бы заподозрить человека в полном отсутствии духовной проницательности и духовного чутья, если бы он вздумал прочесть 15-ю главу книги Левит вслух среди собрания не настроенных духовно слушателей. Но какая этому причина? Потому ли, что эта глава не "богодухновенна" и как таковая не полезна? Нисколько, а потому что большинство слушателей не оказались бы на должной духовной высоте для усвоения чистых и святых уроков, заключающихся в этой главе.
Чему же нам надлежит научиться из этой главы? Прежде всего она учит нас ревностно оберегать себя от всего, исходящего от нашего человеческого естества. Всякое движение, всякое прикосновение плоти оскверняет. Естество человеческое, греховное и падшее, есть нечистый источник; все, из него истекающее, нечисто. Оно не может произвести ничего чистого, святого или доброго. Этот урок часто вытекает из постановлений книги Левит и особенно ясно выражается в этой главе.
Да будет слава благодати Божией, являющей нам такое обилие средств, омывающих нечистоту нашей плотской природы! Средства, которыми она для этого располагает во всех книгах Слова Божия, особенно же в изучаемой нами его части, представляется в двух различных видах; это "вода и кровь". И то, и другое связано со смертью Христовой. Кровь, которая искупает грех, и вода, отличающаяся своими очищающими свойствами, истекли из прободённого ребра распятого Христа (ср. Иоан. 19,34 с 1 Иоан. 5,6). "Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает, в свою очередь, наши привычки, наше поведение, наши пути (Пс. 118,9; Еф. 5,26). Так мы пребываем в состоянии, дающем нам право вступать в общение с Богом и служить Ему, проходя в то же время по миру, где все нечисто, и нося в себе греховное естество, каждое движение которого оставляет после себя пятно.
Мы уже заметили, что наша глава разбирает те случаи нечистоты по отношению к богослужению, которые не так значительны, как проказа. Этим объясняется, почему искупление совершается здесь не принесением в жертву тельца или ягнёнка, а самой малой из жертв - принесением "двух горлиц". Но, с другой стороны, очищающее свойство Слова Божия все время напоминает нам обряд омовения. "Как юноше содержать в чистоте путь свой? -Хранением себя по слову Твоему" (Пс. 118,9). "Мужья, любите своих жён, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за неё, чтобы освятить её, очистив банею водною, посредством слова" (Ефес. 5,26). Вода занимала выдающееся место в служении Левитов при очищении; будучи же прообразом Слова Божия, она является поучением, в высшей степени интересным и назидательным.
Таким образом, мы можем извлечь драгоценные уроки из 15-й главы книги Левит. Из неё мы черпаем неоспоримые доказательства высшей святости присутствия Божия. Никакая нечистота, никакое пятно никогда не были допустимы в этой наисвященнейшей области. "Так предохраняйте сынов Израилевых от нечистоты их, чтобы они не умерли в нечистоте своей, оскверняя жилище Моё, которое среди их" (ст. 31).
Мы также узнаем из неё, что человеческая природа есть неиссякаемый источник нечистоты. Она полна всякой скверны; и нечиста не только она сама, но она и оскверняет. Бодрствуя или пребывая во сне, сидя, стоя или лёжа, наше человеческое естество нечисто и оскверняет других. Самое соприкосновение с ним уже сообщает нечистоту. В этом заключается глубоко унизительный урок для исполненного гордости человечества, но, тем не менее, это так. Книга Левит ставит наше природное естество пред необыкновенно верным зеркалом. Она не оставляет нашей плоти никакого повода хвалиться. Люди могут превозноситься своей цивилизацией, своим нравственным развитием, своими достоинствами. Но пусть они изучат Третью книгу Моисея, и они увидят, какова настоящая цена всей их нравственности пред судом Божиим.
Наконец, мы снова познаем из неё и безмерное значение искупительной крови Христа, а также очищающее и освящающее действие драгоценного Слова Божия. Помышляя о безукоризненной чистоте святилища, в то же время имея в виду неисправимую испорченность нашего природного естества и поэтому спрашивая себя: "Как мы можем вступить в него и в нем пребывать?", мы находим ответ в "крови и воде", истёкших из ребра распятого Христа, Христа, отдавшего на смерть жизнь Свою, дабы мы жили для Него. "Три свидетельствуют на земле: Дух, вода и кровь", и - благодарение Богу - "сии три об одном" (1 Иоан. 5,8). Дух Божий не свидетельствует нам о чем-либо, не находящемся в Слове Божием; Слово же и Дух вместе возвещают нам бесконечную цену и значение крови.
Не приходится ли нам, таким образом, признать, что 15-я глава книги Левит написана для нашего назидания? Не имеет ли она своего определённого места в числе душеполезных божественных книг? Несомненно. Исчезновение её оставило бы ничем не восполнимый пробел. Из неё мы научаемся тому, чему не могли бы научиться ни из какой иной книги. Правда, все Писание свидетельствует нам о святости Божией, о нечистоте нашего плотского естества, о силе крови, о значении Слова Божия; но глава, только что рассмотренная нами, представляет нашему уму эти истины и начертывает их в наших сердцах совершенно особым, ей одной свойственным образом.
Да будет же любая часть Слова нашего Отца дорога нашему сердцу! Да будет Его любое свидетельство для нас слаще мёда, слаще сот мёда! Да пленяется наше сердце "всеми правыми судами Его!"
Глава 16
Эта глава содержит в себе изложение важнейших истин, доступных изучению возрождённой души. Учение об искуплении звучит в ней с необыкновенной силой и замечательной полнотой. Мы должны, одним словом, считать 16-ю главу книги Левит одною из драгоценнейших и важнейших частей всей богодухновенной Книги, если вообще допустимо сравнение там, где все божественно.
В историческом отношении эта глава повествует нам о постановлениях великого дня очищения, которыми устанавливалось и поддерживалось общение Израиля с Иеговой и которыми изглаживались и искупались все грехи, ошибки и немощи народа, вследствие чего Господь Бог мог обитать среди него. Кровь, проливавшаяся в этот торжественный день, служила основанием престола Иеговы среди общества собрания. Во имя этой крови святой Бог мог пребывать среди народа, несмотря на все его слабости "Десятый день седьмого месяца" был единственным в своём роде днём для Израиля. Во всем году не было дня, подобного ему. Жертвы, приносившиеся в этот день, были основанием путей благодати, милости, великодушия и долготерпения Божия.
В этой части Божия повествования мы узнаем, кроме того, что "путь во святилище не был ещё открыт". Бог скрывался за завесою, и человек должен был стоять вдали. "И говорил Господь Моисею по смерти двух сынов Аароновых, когда они, приступив (с чуждым огнём) пред лицо Господне, умерли. И сказал Господь Моисею: скажи Аарону, брату твоему, чтобы он не во всякое время входил во святилище за завесу пред крышку, что на ковчеге, дабы ему не умереть; ибо над крышкою Я буду являться в облаке" (ст. 1-2).
Не был ещё открыт путь, по которому человек мог бы в любое время входить в присутствие Божие; также не существовало среди длинного ряда постановлений Моисея и какого-либо средства, делавшего возможным постоянное пребывание человека пред лицом Божиим. Бог находился в глубине святилища, далеко от человека; и человеку позволялось оставаться только вне этого места, вдали от Бога; "кровь козлов и тельцов" не могла создать постоянной близости. Для этого требовалась превосходнейшая жертва и драгоценнейшая кровь. "Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними. Иначе перестали бы приносить их, потому что приносящие жертву, бывши очищены однажды, не имели бы уже никакого сознания грехов. Но жертвами каждогодне напоминается о грехах, ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи" (Евр. 10,1-4). Ни священное левитское служение, ни ветхозаветные жертвы не могли сделать человека совершенным. Неудовлетворительность последних была очевидна, несовершенство первого не подлежало сомнению; и то и другое оказывалось недостаточным. Несовершенный человек не мог сделаться совершенным священнослужителем, а несовершенное служение не могло сделать человека совершенным. Аарон не был подготовлен и не стоял на достаточно высоком духовном уровне, чтобы занять место за завесою святилища; приносившиеся же им жертвы не могли разорвать завесу.
