— Ура. — Вдруг воскликнул Марик, и все зааплодировали, а затем подняли кубки и в унисон чокнулись.

Гномы заулюлюкали, Кожи уже доставал бочонок эля, а Гироха начал нашёптывать первые строчки будущей эпической поэмы…

Неделей позже.

Активированный портал гудел, распыляя искры энергии по стенам мастерской. Крас стоял на пороге, одной рукой поглаживая Умку за ухом, другой сжимая кристалл с координатами родного мира.

— Ну что, друзья, пора прощаться.

Вокруг столпились все: Марик, Гироха, Кожи, божественные кузнецы и даже Ши Вейж, нарушивший свою вечную суровость, сменив её на тоску.

— Не буду говорить «прощайте». Скажу — до свидания. Было приятно жить и воевать рядом с вами. Всего доброго!

Он шагнул в портал с ухмылкой…

И тут же охренел.

Тьма. Абсолютная. Густая, как дёготь, и холодная, как космический вакуум.

— Твою мать… — Крас замер. — Опять эта тьма. Ой, чую — не к добру.

В тронном зале бывшего коменданта Гольта.

— Уважаемые члены совета, сегодня мы собрались здесь, дабы решить дальнейшую судьбу Холпека, а именно — назначить нового коменданта, — вещал Разумный, сидя за массивным круглым столом.

Его голос звучал властно и чётко. Это был мужчина немного за тридцать с красивым волевым лицом. Густые распущенные волосы, едва покрывающие плечи, отливали холодным серебром, а голубые глаза действительно напоминали глубины лазурного моря. Его ослепительные латы окружал настолько плотный энергетический барьер, что казалось — они выдержат удар даже самого мощного метеорита.

— Михаил, хватит этого фарса, — резко прервал его Архидемон Карниван. — Все присутствующие прекрасно понимают реальную причину нашего собрания. Холпек могут решить и наши замы, таких планет у каждого по десятку.

— Карниван, я слышал, в ваших мирах существует институт этикета. Видимо, ты его не посещал.

В разговор вмешался ещё один представитель Порядка — человек, выглядевший старше и мудрёнее своего собрата. Странно, но одет он был в матово-чёрный доспех поглощавший свет, как чёрная дыра, а его голова была полностью лишена волос, что придавало ему вид аскета-воина.

— И я рад тебя видеть, Гавриил. Давненько не виделись. Насколько помню, последний раз — когда я насиловал и подчинял твою дочь? — Архидемон растянул губы в похабной ухмылке, его глаза вспыхнули грязным блеском при этих воспоминаниях. Было видно, что он наслаждается своей речью.

Но лицо Гавриила оставалось каменным. Казалось, сквозь него проходят слова, не оставляя следа — как дождь по бронированному стеклу.

— Красный, где Люцифер? — резко вклинился Михаил, перебивая тягостную паузу. — Почему он прислал своего цепного пса? Разве наша встреча недостойна его внимания?

Огромный дракон Тиамат кряхнул, и от его басовитого голоса задрожали витражи:

— Вашего начальства мы тоже не видим. Видимо, для них Земля и Фарад — просто пыль под когтями. Или им просто нравится смотреть, как мы грызёмся, как голодные ящеролюды над костью?

В его голосе явно читалась тревога — сегодня решалась его судьба. Больше всех в этой игре терял именно он.

— Предлагаю не тянуть резину, — Карниван щёлкнул когтями по столу. — Наша позиция проста: мы признаём поражение в земном турнире, а вы отдаёте нам Фарад.

Из ноздрей Тиамата вырвались две яростные струи пара. Его чешуя дёрнулась, когти впились в гранит пола — но дракон сдержался. Молчание было красноречивее любых протестов.

Михаил позволил себе снисходительную улыбку, прежде чем продолжить:

— Красный, а дракончику, кажется, не по вкусу твоё решение. Вы верно просчитали, что Земля для вас потеряна — стоит только Кравцову вернуться в родной мир, он быстро наведёт там порядок. Конечно, вы можете потратить ещё кучу ресурсов Равновесия и попытаться выкрутиться… — он сделал театральную паузу, — но ведь демоны по своей природе такие трусливые существа. И нет, мы не собираемся просто так отдавать Фарад.

— Птенчик, — прошипел Карниван, — не забывай, мы можем вернуть и Кравцова, и Ши Вейжа досиживать свой срок до конца. Они покинули Холпек незаконно…

— А-а-а-а, вот тут ты ошибся, дорогой, — Михаил поднял палец, будто читая лекцию нерадивому студенту. — В правилах чётко сказано: как только разумный попадает на Холпек, начинается отсчёт его наказания, который заканчивается при покидании мира-тюрьмы. — Его голос стал сладким, как мёд с ядом. — И заметь, там ни слова нет о том, каким именно образом это будет сделано.

Архидемон растянул губы в злобной ухмылке, обнажив ряды острых зубов. Казалось, он прекрасно знал, что скажет Михаил дальше.

— Именно так, — кивнул Разумный. — Эти правила писали сами демоны, чтобы вытаскивать своих прихвостней по единичным помилованиям. Как говорится, что посеешь… — он намеренно сделал паузу, — то и пожнёшь.

— Я голосую за то, чтобы оставить всё как есть, у нас ещё есть шанс победить на турнире Земли, один герой может и не решить исход всей битвы. — Ответил Дракон.

Дракон тяжко вздохнул, и из его ноздрей повалил густой дым:

— Я голосую за сохранение статус-кво. У нас ещё есть шанс победить в земном турнире — один герой не может переломить ход всей войны.

Архидемон повернулся к молчавшему до сих пор Гавриилу:

— Твоя очередь. Решение за тобой. Прими моё предложение — и спасёшь миллиарды душ. Фарад обречён — у них нет героя, способного победить гранд-магистра. Земля же ещё может отделаться малой кровью. — Он сделал паузу. — Но есть условие: Кравцов должен быть обнулён и возвращён в родной мир с полностью стёртой памятью.

Гавриил наконец пошевелился. Его голос прозвучал спокойно, но в нём чувствовалась стальная твердь:

— Знаешь, Карниван, я был готов поддержать твоё предложение… пока не услышал последнее условие. — Его губы искривились в холодной усмешке. — Тебя по-настоящему пугает этот «мальчишка», как сама тень Равновесия. Неудивительно — он заставил дочь Люцифера крутиться, словно моторчик в портале кузнецов. — Гавриил рассмеялся, и его смех звонко разнёсся по залу. — Держу пари, именно поэтому сегодня отсутствует твой повелитель. Эта новость облетит все миры быстрее, чем мытарская молва!

Он повернулся к Михаилу:

— Я присоединяюсь к своему собрату. Голосую за сохранение текущего положения.

Карниван вскипел от ярости. Его фигура начала расплываться в клубах серного дыма:

— Вы ещё пожалеете об этом! — прошипел он, прежде чем полностью исчезнуть из тронного зала.

Гавриил поднял руку, останавливая готовящегося к уходу дракона:

— Тиамат, не торопись. Осталось решить главный вопрос, собственно, ради которого мы и собрались.

Чешуйчатая морда Тиамата исказилась в гримасе ярости:

— Нечего тут решать! У вас все козыри на руках. Этот идиот Гольт записывал каждое поручение, которое выполнял для Хаоса! — Из его пасти вырвалось пламя, опалившее края мраморной колонны. — Мы бессильны и даже не сможем подать на апелляцию.

Гавриил кивнул, его лицо оставалось невозмутимым:

— Ты прав. Поэтому мы считаем, что Марик станет идеальным комендантом Холпека. — Он бросил на стол голографическую проекцию отчётов. — Он уже удвоил поступление беспошлинных ресурсов. Гольт же… — в голосе прозвучало отвращение, — воровал слишком много. И судьба настигла его. Как же мелочны бывают разумные.

Тиамат фыркнул, выпуская клубы дыма:

— Михаил, делайте что хотите. Сегодня победа на вашей стороне.

С последними словами дракон мощно расправил крылья, создав ударную волну, от которой задрожали витражи тронного зала и опустил их, накрыв своё величественное тело. В следующее мгновение его массивная фигура растворилась в искривлённом пространстве, оставив после себя лишь запах серы и тлеющие угольки на полу.

Гавриил тяжело вздохнул, наблюдая, как рассеивается серный дым:

— Как много пафоса… Ничему их жизнь не учит. — Он повернулся к пустому пространству: — Уравнитель, можешь выходить. Наши «гости» покинули совет.