– А где моя машина, позвольте узнать? – глянул он на Николая.

– Зачем она вам? – вместо Николая спросил Поляков.

– Вдруг наследники объявятся? Все ж – имущество.

– Поставили на стоянку возле Павелецкого вокзала, – без выражения сообщил Николай.

– Умеете работать, – «жалко» улыбнувшись, похвалил Роман.

– А то…

Главное, не переиграть, чтобы не испортить все раньше времени. Еще один глоток – а затем разбить блюдце о стол, одновременно броситься к Полякову и приставить ему осколок блюдца к шее. Едва ли охранники откроют огонь в сторону хозяина, ведь пули могут срикошетить и попасть в него… У этого тонкого фарфора скол острее, чем стальное лезвие, и Николай не может этого не знать. Одним движением можно перехватить горло от уха до уха. Взять старика в заложники, для пущего эффекта порезать слегка ему шкурку – пустить немного крови, затем продиктовать свои условия. Выполнят как миленькие, эта развалина трясется за свою жизнь, и, увидев собственную кровь, Поляков будет согласен на все, лишь бы остаться в живых.

Роман лениво сдвинул ноги (на самом деле готовясь к броску), сделал последний глоток, зажал покрепче край блюдца – и в этот миг грохнул страшный взрыв. В помещение вместе с осколками пуленепробиваемого окна и огненной вспышкой ворвалась взрывная волна, сметая все на своем пути.

Роман вместе с остальными упал на пол, но быстро откатился в сторону, под прикрытие тяжелого дивана. Не успел он спрятаться за диван, в пролом окна один за другим стали запрыгивать люди в уже знакомой Роману черной униформе и масках.

Один из охранников и Николай не растерялись и открыли дружный огонь по нападающим. Второй охранник лежал в луже крови – острый, как штык, осколок стекла насквозь пропорол ему грудь.

Двое из нападавших были убиты на месте, еще трое рассыпались по комнате, прячась за мебелью. Во всем доме слышалась яростная стрельба и взрывы гранат. Роман понял, что худшие его предсказания сбылись. Дом-крепость Полякова был атакован большими силами.

Николай с охранником с одной стороны и трое нападавших с другой вели перестрелку. О Романе на время забыли.

Он поискал глазами Полякова. Тот лежал гнилой колодой на полу, вытаращив глаза и задыхаясь. Было похоже, что его ранили.

Роман перекатился по полу, схватил автомат убитого охранника и подобрался к Полякову:

– Что с вами?!

– Спасите меня, умоляю, спасите… – захрипел тот.

Роман увидел боковым зрением черную тень, метнувшуюся в его сторону, и дал по ней длинную очередь, выпустив за раз едва не половину рожка. Нападавший, разбрызгивая кровь из головы, отлетел к стене. Его товарищи на время затаились.

– Вы ранены? – спросил Роман, отыскивая возможные ранения на теле Полякова.

– Не знаю… Не могу встать. Помогите мне! Вытащите отсюда! Я вам заплачу…

Старик не был ранен, но при падении получил контузию и не мог передвигаться самостоятельно.

– Я помогу вам, – пообещал Роман, – но вы сначала назовете мне имя того человека…

Снова загремели выстрелы. За их шумом Поляков не расслышал, о чем его спрашивали, и Роману пришлось повторить вопрос, крича в самое ухо:

– Как зовут того человека, который заказал кислоту?!

– Беляев… Генерал-майор Беляев, – торопливо зашептал старик, теряя силы.

– Какие войска? Какой округ? Как его найти?

– Не знаю… У него в петлицах были крылья… И шрам на шее, возле челюсти. Ах, вытащите меня отсюда!

«Куда? – подумал Роман. – Они пришли за тобой и не уйдут, пока не прикончат тебя. Старый дуралей, не поверил мне. Думал, деньги защитят от всех…»

В комнату из коридора подоспела подмога в лице двух охранников и здоровяка Степана. Степан, зыркнув на Романа, бросился на помощь к Полякову, но был тут же убит засевшим возле окна бойцом.

Метким выстрелом Николай сразил стрелка. Присев за шкаф и перезарядив пистолет, он глянул на Романа. Роман понял, что Николаю пришли в голову те же мысли, что и ему. Спасти Полякова было невозможно. Нужно было срочно спасаться самим.

В этот миг в комнату сквозь пролом влетела граната, за ней еще несколько. Из них с противным шипением густо повалил слезоточивый газ. Нападавшие, видя, что их атака захлебнулась, запросили помощи снаружи.

Вслед за гранатами запрыгнули еще три бойца в черном. На них уже были надеты противогазы. Теперь все решали секунды.

Роман сдернул покрывало с кресла, закрыл нижнюю часть лица. Газ уже заполнил всю комнату.

– Спасите меня… – побурев до синевы, захрипел Поляков, хватая Романа за рукав. – Спасите… Генерал Беляев! Я говорю вам правду! Спасите меня…

Роман метнулся к выходу, чувствуя, что у него начинают чесаться глаза. Нет, дорогой, теперь спасайся кто как может, уж не взыщи.

– Я с тобой, капитан! – крикнул Николай, тоже закрыв лицо какой-то тряпкой. Он яростно отстреливался от напавших, которые настойчиво продвигались все ближе и ближе к середине комнаты.

Поляков выгнулся в мучительном кашле, испуская дух. Ветхое его тело, поддерживаемое диетой и лекарствами, быстро растеряло остатки жизненных сил. Он и так был не жилец, а заглотнув убийственную порцию газа, сломался окончательно.

Николай лишь на долю секунды задержался возле хозяина, убеждаясь, что ему уже ничем нельзя помочь, и вслед за Романом выскочил в дверь.

– Надо пробиваться к гаражу! – крикнул он Роману.

Роман кивнул и побежал к лестнице. Повсюду кипела перестрелка. То тут, то там завязывались яростные стычки. Как долго продлится бой, сказать было трудно. Возможно, нападавшие, узнав о смерти хозяина дома, поспешат ретироваться. Возможно, они не успокоятся, пока не перебьют всех, – ведь им нужно эвакуировать своих убитых и раненых. А также убрать всех свидетелей нападения.

В любом случае задерживаться здесь не стоило. Роман знал, что его уж точно не выпустят живым отсюда. Не те, так эти прикончат. Он теперь для всех неугодный свидетель. Если люди Полякова сумели раскопать о нем столько сведений, то и нападавшие уже наверняка знают о нем всё. Вряд ли им было известно, что он находится здесь в качестве пленника Полякова. Но как только они это узнают, шлепнут без всяких церемоний. Еще и порадуются, что одним выстрелом сразу двух зайцев укокошили. Так что надо уносить ноги под шумок, а там – как бог даст.