— А если что-то пойдёт не так?

— Тогда я умру, пытаясь стать богом. — Господин Никто улыбнулся — выражение жуткое на его изменившемся лице. — Но лучше умереть, пытаясь изменить мир, чем жить, смирившись с поражением.

Он убрал сердце обратно в сундук, запирая его на несколько замков.

— Приготовьте лабораторию. Соберите нужных алхимиков. И найдите мне торговца редкостями — самого лучшего в Эссосе.

— А тело Ирры?

— Сожгите с почестями. Она была врагом, но достойным врагом. — Господин Никто направился к выходу. — И передайте в Браавос — сделка завершена. Безликие получат оплату в полном объёме.

Дверь закрылась за ним, оставив Джакса наедине с телом женщины, которая умерла за мечту о воскрешении мёртвого ребёнка.

А в сундуке пульсировало сердце мёртвого короля, ожидающее своего часа. Час, когда снова начнёт биться в груди воскрешённого властелина.

Но на этот раз — в груди раба, а не хозяина.

Игра продолжалась.

***

**Возвращение льва**

Господин Никто стоял в центре ритуального круга, начерченного кровью семи магических существ на каменном полу древнего подземелья под Пентосом. Вокруг него располагались кристаллы силы, каждый стоил целое состояние. А в самом центре, в специальной подставке из валирийской стали, пульсировало сердце Короля Ночи.

Два года поисков. Два года изучения запретных текстов. Два года подготовки к этому моменту.

— Вы уверены в расчётах? — спросил мейстер Корос, алхимик из Ассая, которого он нанял за огромные деньги. — Путешествие во времени... никто не делал этого веками.

— Валирийцы делали, — ответил Господин Никто, проверяя последние приготовления. — Записи сохранились в библиотеке Драконьего Камня. Правда, доступ к ним стоил мне половины оставшегося состояния.

— Но они никогда не возвращались в собственное тело...

— Потому что у них не было сердца существа, способного замораживать время. — Он указал на пульсирующий кристалл. — Это не просто источник магии. Это осколок чего-то большего. Силы, которая может остановить саму смерть.

Мейстер Корос кивнул, отступая к безопасному расстоянию. За долгие месяцы работы он привык к безумным идеям своего патрона, но эта превосходила все предыдущие.

— Временная точка выбрана?

— Двадцать восьмой день седьмого месяца, 266 год после Завоевания. — Господин Никто закрыл глаза, представляя тот день. — Мне двадцать лет. Я только что унаследовал титул лорда Утёса Кастерли после смерти отца. Ещё не женат, ещё не имею наследников. Идеальный момент для... корректировки судьбы.

— А если ваше сознание не сможет слиться с телом того времени?

— Тогда я умру, а молодой Тайвин проживёт жизнь как положено. — Он пожал плечами. — Но я не собираюсь умирать. Я потратил слишком много времени на планирование мести.

Он начал читать заклинание на высоком валирийском — древние слова, которые когда-то использовались для управления драконами. Но теперь они служили другой цели.

Сердце Короля Ночи засветилось ярче. Кристаллы силы запульсировали в унисон с ним. Воздух в подземелье стал плотным, словно перед грозой.

— *Дракарис велос! Аекс темброн! Сетхилон эмбас!* — голос Господина Никто эхом отражался от каменных стен.

Время начало замедляться. Сначала незаметно, потом всё сильнее. Пламя свечей застыло, перестав колебаться. Пыль в воздухе остановилась, словно янтарные капли.

А затем — разрыв.

Реальность треснула, как старое стекло. Через трещину хлынул холодный свет, несущий с собой видения прошлого. Господин Никто видел историю, текущую назад — падение Короля Ночи, войны, интриги, его собственную молодость...

— *Теперь!* — закричал он, хватая сердце голыми руками.

Боль была невообразимой. Холод прожёг его до костей, ледяная магия ворвалась в каждую клетку тела. Но он держался, направляя свою волю через кристалл в разрыв времени.

*Я — Тайвин Ланнистер. Я — лорд Утёса Кастерли. Я — лев Запада. Пусть время склонится перед моей волей!*

Мир взорвался белым светом.

***

Тайвин Ланнистер проснулся в своей спальне в Утёсе Кастерли, и первое, что он понял — это не его спальня. То есть его, но... другая.

Он сел в кровати, осматривая комнату. Всё было на своих местах, но выглядело новее, ярче. Гобелены не выцвели, мебель не потёрта временем. Даже воздух пах по-другому — без этого едва уловимого запаха старости, который пропитал замок за десятилетия.

— Милорд? — в дверь постучала служанка. — Вы проснулись? Мейстер Вормин хочет осмотреть вас после вчерашнего обморока.

Обморок? Тайвин попытался вспомнить, что происходило "вчера" в этом времени. Память была странно двойственной — он помнил и свою истинную жизнь, и жизнь двадцатилетнего лорда.

— Войдите, — сказал он, узнавая собственный голос. Но более высокий, молодой, без хрипотцы возраста.

Служанка вошла — молоденькая девушка, которую он не помнил. Конечно, не помнил. В его истинной жизни она давно была мертва.

— Принести завтрак, милорд?

— Зеркало, — сказал он. — Принесите зеркало.

Девушка удивилась, но выполнила просьбу. Тайвин взглянул в отражение и увидел лицо, которое не видел пятьдесят лет. Двадцатилетний Тайвин Ланнистер — золотые волосы, зелёные глаза, лицо без морщин. Красивый, уверенный в себе молодой лорд, которому принадлежит самое богатое княжество Вестероса.

Но в глазах было что-то новое. Холодная мудрость, которой не должно быть у двадцатилетнего.

— Милорд? — служанка беспокоилась. — Вам нехорошо?

— Нет, — он вернул ей зеркало. — Со мной всё прекрасно. Лучше, чем когда-либо.

Когда девушка ушла, Тайвин встал и подошёл к окну. Внизу расстилались Западные земли — зелёные, богатые, процветающие. Его земли. Снова его земли.

Но на этот раз всё будет по-другому.

Он знал будущее. Знал каждую ошибку, каждое неверное решение, каждую упущенную возможность. Восстание Роберта, война Пяти Королей, появление Короля Ночи — всё это ещё не произошло. Всё это можно изменить.

*Первое* — Эйрис Таргариен. Безумный Король ещё был относительно вменяемым. Но Тайвин помнил, как развивалось его безумие. Нужно действовать на опережение.

*Второе* — Роберт Баратеон и Лианна Старк. Их роман спровоцирует восстание. Но если предотвратить их встречу...