Глаза старика сверкнули в свете костра.

— Когда наступил день поединка, Т'рак-са встал так, чтобы солнце было за его спиной. Вождь "Огненного когтя", ослепленный отраженным от символа светом, не смог увидеть быстрый бросок Т'рак-са. Наш воин победил не силой, а умом и знанием природы. С тех пор "Кривой клинок" стал символом нашего клана, напоминая, что победа достигается не только силой, но и хитростью, не только отвагой, но и мудростью.

Легенда была знакома всем, но ее слушали с таким же вниманием, как если бы слышали впервые. Такова была традиция — через повторение старых историй укреплялась связь поколений, сохранялась мудрость предков.

После сказания начались танцы — ритуальные движения, имитирующие охоту и сражения. Молодые воины демонстрировали свое мастерство, соревнуясь в ловкости и изяществе. Музыка создавалась ударными инструментами — барабанами из растянутых шкур и полыми стволами деревьев, по которым били специальными палочками.

Тха'кта-де не присоединился к танцам. Он дождался, пока внимание всех будет приковано к танцорам, и незаметно покинул собрание, направившись к своему жилищу.

Оказавшись внутри, он зажег небольшую масляную лампу, дающую мягкий, теплый свет. Его жилище было еще скромным — он недавно стал полноправным охотником и только начинал собирать трофеи, которые со временем украсят стены. Пока здесь висело лишь несколько черепов мелких хищников и церемониальная маска, которую он изготовил для своей инициации.

Тха'кта-де сел на шкуру, расстеленную у небольшого очага в центре жилища, и достал из пояса подарок Н'дхи'и — резной клык на кожаном шнурке. Теперь, при свете лампы, он мог рассмотреть его в деталях.

Клык принадлежал к'тха'ру — опасному хищнику, обитающему в горах на территории клана "Огненного когтя". Охота на этих зверей была испытанием даже для опытных воинов. На поверхности клыка были вырезаны тонкие линии, складывающиеся в сложный узор. Тха'кта-де не сразу понял, что это карта — схематическое изображение горной цепи с отмеченной точкой.

Он задумчиво вертел клык в руках, пытаясь понять, что означает этот подарок. Было ли это приглашение? Вызов? Или что-то еще, чего он пока не мог понять?

Образ Н'дхи'и встал перед его глазами — гордая осанка, уверенные движения, пронзительный взгляд золотистых глаз. Она была другой, не похожей на женщин его клана. В ней чувствовалась сила, которая одновременно пугала и притягивала его.

Тха'кта-де привязал клык к своему ожерелью из мелких костей — первому трофейному ожерелью, которое он начал собирать после инициации. Клык Н'дхи'и был самым крупным и заметным элементом, выделяясь среди других трофеев.

Он лег на свое ложе, продолжая размышлять о странной охотнице из вражеского клана. За пределами жилища продолжались танцы и музыка, но мысли Тха'кта-де были далеко — в горах, где, возможно, в этот самый момент Н'дхи'я также думала о нем.

С этими мыслями он погрузился в сон, полный странных видений: горы, окутанные туманом; загадочные символы, вырезанные на камнях; и золотистые глаза, наблюдающие за ним из темноты.

Восход окрасил скалы кроваво-алым светом, медленно прогоняя ночную прохладу. Горный хребет Карх'ан, испещренный пещерами и покрытый редкой, жесткой растительностью, просыпался вместе с его обитателями. Поселение клана "Огненного когтя" располагалось в естественном амфитеатре между скал, частично уходя внутрь горы через систему пещер и гротов.

В отличие от растительных жилищ клана "Кривых клинков", здесь преобладал камень — прочный, суровый, неумолимый. Шатры из шкур хищников и деревянные конструкции дополняли каменную архитектуру, создавая многоуровневое поселение, буквально вырастающее из горы.

Первыми пробуждались часовые, сменяя ночную стражу. Их внимательные глаза сканировали горизонт в поисках угрозы или потенциальной добычи. Клан "Огненного когтя" жил по законам военного лагеря — дисциплина и боеготовность ценились превыше всего. Уже в ранние часы начинались тренировки воинов — жесткие, безжалостные поединки, где нередко проливалась кровь.

Центром поселения служила "Огненная яма! — гигантский кратер естественного происхождения, где постоянно поддерживался огонь. По преданию, этот огонь был зажжен первым вождем клана и никогда не должен был погаснуть. Несколько молодых Яутжа постоянно дежурили у ямы, подкладывая особую древесину и контролируя интенсивность пламени.

Вокруг "Огненной ямы" располагались основные общественные сооружения клана: арена для поединков — круглая площадка с высокими стенами, усыпанная песком, впитывающим кровь; трофейный зал — огромная пещера, стены которой были увешаны черепами и оружием побежденных врагов; совет старейшин — крытый павильон с каменными скамьями, расположенными амфитеатром; и жилище вождя — самое большое сооружение в поселении, частично выдолбленное в скале, частично построенное из огромных каменных блоков.

Текущий вождь клана, К'атха-де, занимал свой пост уже три десятка циклов. Его тело, покрытое боевыми шрамами, свидетельствовало о бесчисленных сражениях и охотах. Однако возраст брал свое — движения становились медленнее, реакция притуплялась. Клан ждал, когда он объявит своего преемника, и этот момент неумолимо приближался.

В этот день Н'дхи'я проснулась еще до рассвета. Она всегда была ранней пташкой — привычка, выработанная годами охоты. Ее жилище располагалось на верхнем уровне поселения, частично в естественной пещере, стены которой она расширила и укрепила. Интерьер был аскетичен: спальное место из шкур, оружейная стойка, несколько сундуков с личными вещами и обширная коллекция трофеев.

Каждое утро начиналось с одного и того же ритуала. Н'дхи'я разминала тело серией сложных упражнений, разработанных специально для поддержания гибкости и силы. Затем следовала медитация — не созерцательная, как у некоторых других кланов, а активная, боевая. Она воображала битвы, просчитывала удары, готовила разум к принятию мгновенных решений.

После медитации она надела свою легкую броню — нагрудник из шкуры к'тха'ра, усиленный металлическими пластинами, наручи с выдвижными лезвиями, поножи из той же шкуры, украшенные металлическими вставками. Пояс с множеством кармашков для различных инструментов и оружия завершал экипировку. На шею она повесила ожерелье из когтей различных хищников — символ ее статуса в клане.

Н'дхи'я вышла из жилища и на мгновение остановилась, вдыхая прохладный горный воздух. С высоты она могла видеть всё поселение, уже пробуждающееся к новому дню. Воины собирались на тренировочных площадках, ремесленники разжигали горны, дети бежали к своим наставникам.

Она заметила своего брата, Р'гака, ведущего группу молодых охотников к тренировочной площадке. Его движения были резкими, почти агрессивными — верный признак плохого настроения. Н'дхи'я слегка усмехнулась. Р'гак никогда не умел скрывать свои эмоции, что было серьезным недостатком для будущего вождя.

Когда-то он был главным претендентом на этот пост. Сын высокопоставленного воина, с детства готовившийся к лидерству, обучавшийся у лучших наставников клана. Но годы шли, и становилось всё очевиднее, что Н'дхи'я превосходит его во всем — в охоте, в стратегии, в боевых навыках. И хотя женщины-вожди были редкостью среди Яутжа, но не беспрецедентным явлением, многие теперь видели в ней будущего лидера клана.

Н'дхи'я спустилась по каменным ступеням, высеченным в скале, на нижний уровень поселения. Здесь кипела жизнь — Яутжа клана "Огненного когтя" начинали свой день раньше многих других кланов и работали с такой же интенсивностью, с какой сражались.

— Честь клану! — приветствовал ее молодой воин, склонив голову в знак уважения.

Н'дхи'я ответила кивком, но не остановилась для разговора. В клане "Огненного когтя"не поощрялась излишняя болтливость. Слова были для слабых, действия говорили громче. Эта философия отражалась во всем — от тренировок, где наставники скупо комментировали действия учеников, до совета старейшин, где долгие речи считались признаком неуверенности.