Перспективы… ну да, кто бы сомневался! И первопричину нашей подзатянувшейся на весь день экскурсии я вычислил верно — Монти хотел, чтобы я поближе познакомился с местной технической мыслью в приложении к спортивно-развлекательному времяпрепровождению. Которое, как я прочувствовал на собственной шкуре, отнюдь не сводилось к одной лишь капоэйре вечером на пляже. Дьогу и компания скорее исключение из правила, а не само правило. По той простой причине, что самым популярным развлечением здесь, на островах, являлись… гонки. Ну кто бы мог подумать, хе-хе! Никогда такого не было, и вот опять! Правда, гонки очень специфические. Ну а поскольку я всю дорогу до архипелага был не просто занят, а откровенно задалбывался к исходу каждого последующего дня, то этот аспект общественной жизни островитян ускользнул от моего внимания. Зато Монти подготовился заранее, а потому уже за каких-то пару дней в Бейра-ду-Сеу погрузился в пучины здешней спортивной жизни с головой. И моментально обзавёлся нужными связями. Или, как я уже раньше упоминал, поднял старые, которые и позволили ему завязать знакомство с Карлосом и Бенитой — как выяснилось уже ближе к концу нашей импровизированной морской прогулки, главной движущей силой гоночного сообщества архипелага. Потому что до их появления на Илья-ду-Аманьесер вся движуха держалась на энтузиастах и доморощенных тюнерах. Ну а Карлос с Бенитой внесли толику упорядоченности в царивший ранее хаос и, не побоюсь этого слова, откровенный бардак, за что и отхватили нешуточную благодарность дона Хайме — бессменного мэра Бейру-ду-Сеу — выраженную в негласном покровительстве городского головы. Собственно, будь у этой парочки ещё хотя бы пара лет в запасе, они бы наверняка замутили что-то вроде собственной гоночной лиги архипелага. И — не сомневаюсь — со временем вышли бы на головную организацию в Порто-Либеро. Но им не пришлось — люди из «лос атлетас» нарисовались на островах сами. Наверняка ведь Монти сделал им предложение, от которого они не могли отказаться. И не смогли, конечно же. То есть очень быстро сообразили, что лучше лечь под могущественного конкурента, но лечь на приемлемых — и где-то даже своих собственных — условиях, нежели на чужих. То есть наглядно продемонстрировали ум и сообразительность. И неважно, чьи именно — решение коллегиальное, как я понял из обмолвок Монти. Который, между прочим, на ходу подмётки режет! И чем дольше я его знаю, тем сильнее убеждаюсь, что очень крупно нам с Вовой повезло в той заварушке, когда мы попытались столкнуть лбами сильных мира сего из Порто-Либеро. Ведь он, Монти, запросто мог нас в коленно-локтевую позу поставить, несмотря на родственные связи с Инес. Но вместо этого принял нашу сторону, продемонстрировав гибкость мышления и аналитические способности. Ну и склонность к авантюрам, куда ж без них?

Ну и «атлетам» с Монти подфартило. Если бы не тот несчастный случай, поставивший крест на его гоночной карьере, хрен бы они такого управленца заполучили! Алонсо и без этих ваших «интриг, слухов, расследований» нашёл бы, к чему приложить собственную пассионарность. Но и любовь к скорости никуда у него не делась. И раз уж нельзя самому сесть за штурвал, то нужно участвовать во всём, что сопутствует собственно гоночному процессу. А иной раз и не отказывать себе в удовольствии с кем-нибудь прокатиться. Вот как сегодня, например. Вроде бы скорость движения на глиссаде и не поражает воображения — сколько там? Пятьдесят в час? Семьдесят? Да пусть даже сто на какие-то краткие мгновения! — но когда ты сам находишься на борту этой разогнавшейся махины, которая к тому же, того и гляди, сейчас от водной глади оторвётся и отправится пусть в низенький, но полёт, ощущения получаешь просто непередаваемые! И это мы ещё внизу сидели, под защитой кабины! А вот Бенита не постеснялась на «летящий» мостик забраться и почти всю дорогу там проторчала, изображая женскую версию Кристу Хедентор, она же статуя Христа-Искупителя из Рио-де-Жанейро, открытую всем ветрам. Ещё и волосы распустила, зараза, чтобы их крайне эффектно трепал набегающий поток воздуха! Зрелище неописуемое, доложу я вам. Похожее впечатление на меня только Инка производила, и то лишь тогда, когда сливалась с квадом в единое целое. Но моя зазноба предпочитала комбезы в облипку, и желательно чёрного цвета. А здесь совершенно другой контраст. Но тоже ничего себе!

А уж каким незабываемым получился собственно старт! Вот честно, вообще не ожидал такого! Думал, сейчас потихоньку, полегоньку, с трудом вытесняя скулами воду прямо по курсу, да оставляя буруны за кормой… и так до тех пор, пока нос не задерётся, и лодка не выйдет на полноценную глиссаду. Для этого и нужно-то всего километров до двадцати в час разогнаться — медленно и печально, хе-хе. А на деле получилось… совсем по-другому получилось, вот.

Что там Карлос сказал перед тем, как в кабину нырнуть? Держитесь и постарайтесь не свалиться за борт? Вот это я понимаю, напутствие! Кстати, я ещё успел сам себя вопросом озадачить — интересно, с чего бы? — а потом рухнул пятой точкой на ларь, он же лавка, и судорожно вцепился руками в поручень.

Ого!!! Вот это рывок! Буквально сама из-под себя лодка выпрыгнула! Это какая же у движка тяга⁈ Да и что за движок? Судя по отсутствию рёва и визга, наверняка электрический. А вот насчёт движителя есть вопросы… нет, уже нет никаких вопросов! Вон какой хвост! Даже не хвост, а хвостище! Однозначно водомёт, и не один! Хотя в местных условиях логичнее было бы толкающий винт использовать. Как на той же «Мурене» кэпа Секейры… или даже в этом специфика «Марлина» проявляется?

Верным оказалось последнее предположение. Не успели мы как следует разогнаться (за полтинник точно, но учитывайте, что это в километрах, а не в узлах!), как Карлос чуть сбросил скорость и снизил напор на левом водомёте, что закономерно привело к повороту влево же — довольно плавному и пологому, по широкой дуге. Такой, чтобы вписаться в очертания бухты, из которой, собственно, мы как раз в этот момент и выходили на… хотел сказать «просторы», но вовремя прикусил язык — просторами в этой части архипелага и не пахнет. Вот километров на двадцать если к югу сместиться, то тогда совсем другое дело! Если, конечно, карте того же старины Педру верить. А здесь, в ближайших окрестностях Бейру-ду-Сеу, мель на мели, и мелью погоняет. А также рифы, подводные скалы и просто отдельно лежащие здоровенные валуны. Только примитивные звукоотражающие сканеры, сиречь курсовые сонары, и спасают, плюс крайне низкая осадка подавляющего большинства здешних посудин…

В общем, немудрено, что скорость Карлос сбросил до вполне приемлемой — что-то в районе сорокета — и леденящий душу ужас постепенно отступил. Я даже начал получать некое извращённое удовольствие от прогулки, заодно про себя удовлетворённо отметив, что комбез мой не продувается. Мало радости подхватить воспаление лёгких практически на ровном месте. А без привычки, да в таких вот условиях это проще простого.

А потом появилась Бенита, одарила нас с Монти охлаждёнными бутылками с пивом и поднялась на «летящий» мостик, устроив выдающееся (особенно в нижней части фигуры) представление уже из самого процесса подъёма. А какие позы она там, наверху, принимала! Моё почтение! И ей довольно суровый ветер доставлял истинное наслаждение — вот что значит привычка! Впрочем, об этом я уже рассказывал…

— Энрике, очнись!

— А⁈

— Очнись, говорю! У тебя опять слюни до пола! Бениту вспомнил?

— Ну так!..

— Понимаю, — с чувством вздохнул Монти. — Но я тебя прошу, Профессор: сосредоточься! Мне очень важно услышать твоё мнение. И не про Бениту, с ней уже всё предельно ясно. Давай лучше про гонки.

— Ладно, как скажешь, — с некоторым трудом, но всё же настроился я на рабочий лад. — Думаю, перспективы есть.

— И всё? — разочарованно вздёрнул бровь Инкин родственник.

— А тебе мало?

— Ну, как бы… жажду подробностей!

— А я, в таком случае, жажду пива! — выкатил я встречное условие. — И чего-нибудь на закуску существенного. Чтобы ещё и пожрать.