— Вечер не закончился, учитель, — пробормотал Лев.

Учитель оскалился:

— Мне по нраву твой ответ. Не правда ли, сладка борьба против зазнаек, которые с рождения наделены всеми благами?

Лев счёл речи учителя не ко времени бунтарскими. Хорошо, что окружавшие всполохи поглощены исступлённой поддержкой своей команды.

Полынь придвинулся поближе:

— И мы пытались победить богачей в том, где они уверены в своём безраздельном преимуществе.

— Вы же тоже были вьюном.

Учитель не упустил возможности напомнить:

— Редкий выпуск страты Ветра, какой прошёл весь путь обучения. Хотя наши ряды весьма поредели к последнему году, — он грустно осмотрел колоны и свод арены. — Немногое поменялось с тех пор, стены Трезубца всё те же.

— Как вы думаете, мы… то есть вьюны справятся?

— Нами тоже брезговали, ущемляли во всём. Тем не менее строптивцы, которые продолжали бороться и терпеть, сумели закончить обучение. Даже такой скромный парень, как я, приобрёл друзей среди тех, кому раньше боялся смотреть в глаза.

Лев не заметил, как дыхание пришло в норму:

— Так как нам сейчас победить?

Полынь непонимающе нахмурился:

— Откуда мне знать?! Глупая беготня для оболтусов, которые жаждут внимания таких же недалёких барышень.

Полынь, достав бутыль, отпил из неё порядочный глоток и крякнул. Облик наделённого мудростью учителя сошёл на нет.

— Вы же пьяны в стельку, — разочарованно простонал Лев.

— Учитель попросил укрытие, — объяснил Дым.

— Ага, тут нет надоедливого Трехрука, да и милашка Скобель нынче лишь бранится. Как там ваши друзья? Живы?

Дым удовлетворительно кивнул.

Клим оказался неожиданностью для противника. Всполохи не учли, что вьюны заменят скоростного капитана на медленного, но неуступчивого Клима.

Лев встал к сетке. Неподалёку Клим выставил щит навстречу задиристому всполоху. Они оба повалились на лёд, а комету подхватил Вий. Хоть Клим и поднялся на ноги последним, всё же выиграл время. Его глаза под криво напяленным шлемом лихорадочно блестели.

— Как ты, Лев? — обратился Дым. — Пимен вымотан. Твоя скорость будет полезна при следующей комете. Если не получится закинуть луну, то станет совсем туго.

Лев был согласен с ним полностью, но что толку — он не знал, как провернуть следующую атаку. Всполохи сильны в катании, и их замены обновили силы всей команде.

— Не бойся хитрить, сударь-трубочист, — лениво протянул Полынь. — Нравоучительные басни врут, говоря, что хитростью наделены лишь злодеи. Она помогает слабым существам одержать победу над более развитыми и сильными. Одной хитростью можно сокрушить армию.

«К тому же если у противника не всё ладилось в сплочённости», — смекнул Лев.

Лель призывал поменять расстановку, но его приказы тонули в гуле арены или же не воспринимались всерьёз. Особенно задирой, который, похоже, посчитал, что после ухода скоростного вьюна игра уже выиграна.

Шар всполохов потух, обе команды вымотались. Лель подбадривал своих игроков, а Часлав же бил об лёд битой.

— Замена! — проорал Лев. — Пимен!

Сорока оказался дальше всех от калитки купола. Лицедей вышел бы из него прекрасный — он долго и вымучено скользил к своей скамейки. Уловка давала оставшейся команде привести дыхание в порядок.

— Хорошо справляешься, Клим, — похвалил Лев вьюна, когда выкатился на лёд.

Клим жалостно посмотрел на капитана, словно моля о том, чтобы его выпустили из купола.

— Защита ловчего, — шепнул капитан остальным.

Споров не последовало — берегли воздух в лёгких. Только Вий удивлённо поднял брови.

Зелёный шар ворвался в игру, и Лев на всей скорости помчался ему наперерез. Всполохи даже не последовали за ним, ведь глупо пытаться усмирить комету с молодым пылом.

Лев понимал, что если не осилит собственную задумку, то не отмоется от репутации дурака. Как только комета оказалась на уровне груди, трубочист накрыл её черпаком, а парус выставил в противоположную сторону. Льва дёрнула вперёд-назад и распяло двумя силами. Ремни, связывающие доспехи, заскрипели. Защита не давала вывихнуть суставы, но ощущение весьма неприятные. Мощность паруса, усиленная янтарём, превосходила реактивную тягу кометы, а шар будто от злости пыхал чёрным дымом в лицо Льва. Сила ветра и огня оторвали трубочиста ото льда.

Всё произошло за мгновение, и в просветах дыма Лев видел, как к нему мчатся всполохи. Вьюны принимали каждого на щит, кроме Клима — тот на льду запутался в ногах противника, что тоже принесло пользу. Кто-то вовремя выбил дух из Леля, и тот на коленях поправлял свой глухой шлем.

Тяга покидала комету. Коньки Льва вновь коснулись поверхности, и тогда он опустил черпак и вдавил его коленом в лёд. Снопы искр смешались с паром. Огонь гасит воду — непреложный закон даже в мире чаровников.

Лель пробился сквозь заслон вьюнов прямо ко Льву. Тот не стал ждать нападения и запустил шар к планете. Там её поджидал Вий.

Теперь осталась вторая часть задумки. Задиру Лев заприметил сошедшимся с Лиром. Он даже не пытался объехать их, ведь то был кратчайший путь.

— Лир, сзади! — крикнул Лев.

Близнец инстинктивно отступил от противника, ожидая удара в спину. Освободившийся Часлав усмехнулся и встретил Льва выставленным коленом. Трубочист грохнулся об лёд и заскользил к ближайшему постаменту.

Больно, но…

Автоматон над ним встал в полный рост и объявил механическим голосом:

— Злоумышление вдали от кометы!

…оно того стоило. Следующий раунд вьюны проведут в большинстве.

Вий между тем забросил луну на срединную орбиту и заставил арену умолкнуть на время. Лев приподнялся на локти и в толпе болельщиков заметил Полынь. Учитель поднял бутыль за здравие трубочиста.

Тишину арены сперва робко разбили хлопки, а после превратились в уверенные аплодисменты. По крайней мере, росы оценили старание вьюнов.

При следующей комете вьюны будто вспомнили прелести детской игры с горячей картошкой. Приручённый снаряд они перебрасывали между собой, и четыре всполоха не поспевали навязать борьбу.

Вий пнул бесполезный дымящийся шар и глянул на Льва с надеждой. Они обязаны победить. Подобная мысль посетила и трибуну росов, где Первыш взял на себя роль заводилы. Примирившись с обидным поражением, он поднял на ноги «мусорщиков», которые в громкости едва уступали своему урядчику. Их свист поддержки звонко скакал по подземелью и, как казалось Льву, хорошо сочетался с кислыми лицами всполохов.

Пимен с нетерпением поменялся с выжатым и ошеломлённым Климом.

— Эй, капитан, не всё тебе блистать на льду! — шутливо обиделся Сорока.

— Боишься, что за нашим сиянием останешься без умилённых взглядов барышень? — усмехнулся Вий.

— Не про твою честь сказано, лапшаголовый.

Дружеское подначивание Пимена Лев не воспринял всерьёз, однако робко оглядел трибуны. Сквозь сетку купола Есения неотрывно смотрела на него. Трубочист вовремя сдержал улыбку: за спиной княжны стоял Аскольды Миронов. Ухмылку же на его лице доброй не назвать.

Следующая комета также не доставила радости всполохам. Отбыв наказание, Часлав, вероятно, поддался нахлынувшим чувствам. Он вознамерился повторить трюк Льва и усмирить молодую комету. Да только наглец не учёл, что обычно у первогодок в Соборе блюстители не происходили из дораскольных времён.

Комета протащила Часлава на животе в сторону трибун страты Воды. Там его встретил громогласный хохот Первыша и Пимена. Сорока ловко выкрал комету и закинул присмиревший снаряд на дальнюю орбиту.

Вьюны выигрывали, и Лель взял перерыв. Его команда распадалась, хотя преимущество в свежести оставалось на их стороне.

— Долго он ждал, — когда вьюны собрались в круг, Вий указал на неразбериху у всполохов.

Аскольд вознамерился прибрать игру в свои руки. Часлава, утратившего доверие, усадили на скамейку. Сам задира и Лель возражали, ведь Часлав лучший игрок в команде после капитана, но старший брат даже не удосужился выслушать доводы младшего. Аскольд что-то шепнул на ухо задире, и тот, побледнев, задвинулся в дальний угол. Нервозность мигом распространилась на всю скамейку запасных.