– Скользящим? – Руднев рассмеялся. – Дорогой мой, вы всё ещё не понимаете? Это не они используют нас. Это мы используем их. Я и другие… заинтересованные лица. Люди, которые видят дальше обычных горизонтов.

– Что вы имеете в виду? – Василий почувствовал, как холодок пробежал по его спине.

– Я имею в виду, что будущее принадлежит не древним существам из других миров, а людям, – объяснил Руднев, подходя ближе и присаживаясь на край каменной скамьи, служившей пленнику постелью. – Людям, которые возьмут лучшее от обоих миров – магию и технологию, силу и знания. И создадут нечто новое, нечто великое.

– Звучит неплохо, – осторожно заметил Василий. – Но какое отношение это имеет к открытию Врат и вторжению Скользящих?

– Скользящие – лишь инструмент, – пожал плечами Руднев. – Источник энергии, источник знаний. Они считают, что используют нас для своих целей, но на самом деле всё наоборот. И когда они выполнят свою роль… их можно будет отправить обратно.

– Вы играете с огнём, – покачал головой Василий. – Скользящие древнее и могущественнее, чем вы думаете. Они не позволят манипулировать собой.

– Возможно, – согласился Руднев. – Но это делает игру только интереснее, не так ли? А теперь, – он встал и направился к двери, – отдыхайте, господин Лебедев. Завтра у нас будет длинный и, я надеюсь, продуктивный день. Подумайте о моих словах. О возможностях, которые я могу вам предложить. И о том, что альтернатива сотрудничеству… не столь привлекательна.

С этими словами он вышел из камеры, оставив Василия в полутьме, наедине с тревожными мыслями и пульсирующими путами, которые, казалось, были живыми и реагировали на каждое движение своего пленника.

Техномаг откинулся на холодную стену, пытаясь собраться с мыслями. Он должен был найти способ сбежать и предупредить Николая и остальных о новых планах Руднева. Но как это сделать, когда он заперт в этом подземелье, без доступа к своим устройствам и инструментам?

Впрочем, у него было преимущество, о котором Руднев, возможно, не подозревал. Одно из его устройств, миниатюрный эфирный маяк, было спрятано в подкладке его жилета, слишком маленькое, чтобы его обнаружили при поверхностном обыске. Если оно всё ещё работало, Николай мог использовать его для отслеживания местоположения Василия.

Надежда была слабой, но это было лучше, чем ничего. И с этой мыслью техномаг начал осторожно изучать свои путы, ища способ освободиться или хотя бы получить доступ к спрятанному маяку.

Битва была выиграна, но война, очевидно, только начиналась. И Василий Лебедев, молодой техномаг из Санкт-Петербурга, неожиданно для себя оказался в самом её центре, с ролью, значимость которой он ещё не до конца осознавал.

Рассвет над Санкт-Петербургом в это утро казался особенным – воздух был удивительно чист, словно омытый не только ночным дождём, но и светлой магией проведённого ритуала. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь разрывы в облаках, падали на купола соборов и шпили дворцов, заставляя их сиять неземным светом. Город словно пробуждался после долгого кошмара, хотя большинство его жителей даже не подозревали о той невидимой битве, которая произошла этой ночью.

Дом Николая Левшина на Фонтанке стал временным штабом для участников этой битвы. В просторной гостиной, где обычно детектив принимал своих клиентов, сейчас собрались те, кто участвовал в ритуале Семи Врат: капитан Соколов, чьё обычно суровое лицо сейчас выражало крайнюю степень усталости; доктор Штерн, невысокий седовласый мужчина с внимательными глазами и аккуратной бородкой; статский советник Истомин, представитель тайного отдела имперской канцелярии; Марфа Тихоновна, домоправительница Левшина, она же – потомственная ведунья и хранительница древних знаний. Даниил сидел несколько в стороне от остальных, у окна, словно подчёркивая своё особое положение.

Не хватало только двоих: Василия Лебедева, всё ещё не подавшего никаких сигналов после ночного ритуала, и Анастасии Воронцовой, которая сейчас находилась в соседней комнате под наблюдением приглашённого доктора.

– Нам нужно обсудить результаты и определить дальнейшие действия, – Николай стоял посреди комнаты, выглядя удивительно собранно для человека, не спавшего всю ночь. – Ритуал прошёл успешно, все Врата запечатаны, барьер стабилен. Но у нас есть две серьёзные проблемы: состояние Анастасии Дмитриевны и исчезновение Василия.

– Что с девушкой? – спросил Соколов, массируя переносицу. – Она справится?

– Доктор Рязанцев сейчас с ней, – ответил Левшин. – Физически она в порядке, хотя истощена. Но есть опасения по поводу… следов присутствия Скользящего. Даниил, вы можете что-то сказать на этот счёт?

Демон отвернулся от окна и окинул всех собравшихся своим странным золотистым взглядом:

– Связь между Скользящим и его жертвой не так легко разорвать полностью, – медленно произнёс он. – Даже при успешном изгнании остаются… отголоски. Особенно если контакт был продолжительным и глубоким.

– Что это значит для Анастасии? – нахмурился Николай.

– Она может испытывать остаточные эффекты, – пояснил Даниил. – Видения, воспоминания, не принадлежащие ей самой. Возможно, даже отголоски эмоций существа. Это будет постепенно угасать, если… – он сделал паузу.

– Если что? – напряжённо спросил Левшин.

– Если Скользящий действительно покинул ваш мир, – закончил демон. – Если же он каким-то образом остался, эта связь может поддерживаться или даже усиливаться.

– Но это невозможно, – вмешался Истомин. – Ритуал должен был выдворить всех Скользящих обратно в их измерение и запечатать все возможные точки входа. Иначе какой в нём смысл?

– В теории – да, – согласился Даниил. – Но практика часто бывает сложнее теории. Особенно когда дело касается существ такой древности и силы, как Скользящие.

– Вы что-то недоговариваете, – проницательно заметил Николай, пристально глядя на Даниила. – Что именно?

Демон выдержал его взгляд, затем слегка пожал плечами:

– Есть… легенды среди моего народа. О том, что некоторые Скользящие настолько сильны, что могут частично интегрироваться в физическую оболочку носителя. Стать с ним единым существом, в определённом смысле. В таком случае ритуал мог изгнать основную сущность, но оставить… фрагмент.

– И что происходит с таким фрагментом? – спросил Соколов. – Он может снова вырасти в полноценного Скользящего?

– Нет, не в условиях действующего барьера, – покачал головой Даниил. – Но он может влиять на носителя, использовать его тело и разум для своих целей. И со временем, при определённых обстоятельствах, найти способ призвать основную сущность обратно.

В комнате воцарилась тяжёлая тишина. Каждый осмысливал услышанное и его последствия.

– Вы считаете, что с Великим князем Алексеем Павловичем могло произойти именно это? – наконец спросил Левшин.

– Это… вероятно, – осторожно ответил Даниил. – Его положение, доступ к древним артефактам, возможность влиять на государственную политику – идеальные условия для Скользящего, желающего закрепиться в вашем мире.

– Но мы не можем просто взять и обвинить члена императорской фамилии в том, что он одержим потусторонним существом, – заметил Истомин. – Даже с нашими полномочиями это было бы… рискованно.

– Не говоря уже о том, что сначала нужны доказательства, – добавил Штерн. – Иначе мы рискуем создать политический скандал на пустом месте.

– Согласен, – кивнул Николай. – Поэтому предлагаю действовать по двум направлениям. Первое – установление постоянного наблюдения за Великим князем. Второе – поиски Василия. Эти задачи могут быть связаны, если предположить, что его исчезновение – дело рук Руднева и его высокопоставленного покровителя.

– Я могу помочь с наблюдением за дворцом, – предложил Даниил. – У меня есть определённые… преимущества в этой области.

– Я займусь официальной стороной вопроса, – сказал Истомин. – Под видом расследования недавних беспорядков в городе можно получить доступ к информации о передвижениях Великого князя и его контактах.