— Ага — я кивнул — тоже мне спаситель. Сейчас он этот народ, который шел спасать, активно убивает.

— Конечно же это бред для внутреннего потребления. Даже если бы твоя мать была кровавой убийцей и вешала крестьян по сто штук в день, просто ради развлечения, это все равно меньше чем погибает на этой войне. К тому же это были ее люди, а сейчас на войне погибает народ с обеих сторон.

— Да я понял куда вы клоните — кивнул я — мы обсуждали уже. Если бы я не стал воевать и просто сбежал, войны бы не было, но теперь то что об этом говорить?

— Просто хочу напомнить насколько глупо ты звучишь когда заявляешь своей целью заботу о холопах. Запомни Арт, на случай если вдруг будешь вести переговоры с кем-то из других крупных правителей. Плебс это базовый расходный материал, если ты кому-то скажешь что рискуешь жизнью ради плебеев, подумают что ты либо наивен и глуп, либо зачем-то пытаешься обмануть.

— Ладно — я отпил вина и отставил в сторону стакан — я лично убил пару тысяч человек и угробил еще несколько тысяч в войне, ради того чтобы сохранить за собой трон. Вы это хотели услышать?

— На Дель рассмеялся и подлил вина в наши бокалы — что-то такое.

— Да убил. И еще столько же убью.

— Звучит как тост!

Мы выпили и несколько минут молча ковырялись в своих тарелках. О чем думал На Дель я не знаю, а сам я, уже в который раз задумался, над тем, чего ради я все таки влез в этот блудняк?

Я придумывал себе кучу оправданий все это время, и они даже казались мне весьма убедительными, но выходило, что лучше бы мне было свалить в самом начале. Жил бы себе, поживал, грел пузо на солнышке а теперь мало того что кучу народа перебил, так еще и страну ждет намного более печальная участь в случае поражения.

Ладно, черт с ними с плебеями, как и говорил На Дель, если мы проиграем у меня все еще остается опция сбежать, как мы можем победить пока непонятно, но даже если выйдем каким-то образом вничью, то всех собак ведь на меня повесят. Я это вдруг понял внезапно но четко.

Да, оборона держится на мне, все лавры мои, но и за все неудачи тоже я ответ несу, благо их пока немного… Хм, сразу стало понятнее почему Агата почти что самоустранилась и на передние места всегда выдвигает меня, сама предпочитая править из тени… С лордами дела ведет она, и в международных делах тоже в основном через нее большая часть дел, а вот для внутренней публики попроще — я уже икона. Сейчас чернь меня любит и превозносит но что будет после войны? И ладно бы после грандиозной победы, но вот что если ее не будет? Если будет какой-нибудь компромиссный мирный договор, который вернет все на примерно те же позиции, минус десяток сел и тысячи человек? Уж не окажусь ли я самым крайним? А если окажусь, кто выступит в мою защиту?

Я прокрутил в голове события последних недель. Лордов я от войны отстранил, они конечно не шибко довольны, но зато и дружины свои берегут, то есть я получаю недовольных своим положением людей, с полнокровными дружинами. Моя армия и кригговцы, конечно мне верны, и народ меня вроде как любит, пусть и побаивается немного, но если война затянется, будет ли народ любить меня так же, через несколько лет тягот и лишений? Ведь именно на плебеев основные тяготы и придутся. Я конечно планировал завершить эту войну за несколько месяцев, но чем черт не шутит?

Моя армия несет потери, и сколько ее останется после того как война закончится? Смогут ли отряды спецуры за меня вступиться? А не озлобятся ли они сами на меня к концу войны? Недовольных после войны будет много и всех их надо будет как-то заткнуть. Уж не моим ли трупом? Нет — я покачал головой словно отгоняя неприятные мысли — убить меня вряд ли смогут, отобьюсь и улечу, а потом вернусь и перебью всех поодиночке, побоятся. К тому же я все еще будущий зять одного из крупнейших вольных королевств… Нет, убивать не станут, а вот изгнать…

— О чем думаешь? — наконец нарушил молчание На Дель.

— Думаю как голову не сложить — ответил я — а сложить её, есть все шансы. Я был у своего связного, он получает птиц из Альды. Дела на фронте не очень, имперцы теснят моих ребят. Без меня с производством боеприпасов не справляются.

— Уверен ты справишься. Я вообще считаю что это у вас с нашим стариком такая прелюдия к переговорам.

— Ничего себе прелюдия — я внезапно понял, что я почему-то, категорически против любых переговоров — у нас вообще-то, фронтальная война идет.

— Это пустяки Арт — На Дель уже опустошил свой стакан и теперь подливал еще — если имперская столица не горит, значит дела у тебя идут хорошо.

— Может наоборот? Когда начнет гореть столица империи, это будет значить что у меня хорошо идут дела?

— Нет, не наоборот. Во времена войны с Халифатом, столица империи горела по два раза в неделю.

— Поясните? — мне стало интересно что же старый маг имеет в виду.

— Видишь ли — На Дель отрезал кусок щупальца тушеному кальмару лежавшему на его тарелке, прожевал, недовольно поморщился — хм, и чем эти водяные твари так понравились Ланте, что он скупил все их запасы? Так о чем я говорил?

— Что-то о войне с халифатом.

— Да, точно. Когда стало понятно что халифат проиграет, вместо усилий на фронте, они сосредоточились на диверсиях. Империя слишком огромна, и держать на замке всю границу просто невозможно. Агенты халифата начали проникать на нашу территорию, поштучно или малыми группами, и устраивать я бы даже не сказал диверсии, скорее уж откровенные акты устрашения в столице.

— Ага, понял — кивнул я — вы уверены что когда я начну проигрывать, столица империи тоже начнет гореть?

— Не только я — согласился На Дель — все уверены в том что как только тебя серьезно прижмут, нам всем здесь не поздоровится. Сейчас ты сдерживаешься просто потому что хочешь создать себе хорошую репутацию, но когда тебе будет уже не до таких мелочей как общественное мнение, ты начнешь развлекаться со страшной силой.

— Не скажу что они совсем уж не правы.

— Лорды во многом потому и не хотят серьезной эскалации — то как война идет сейчас, выгодно всем. Император ослабляет личные войска, ослабляет тебя, а они пока, вроде как не при делах.

— Я пока не заметил чтобы империя ослабла — недовольно поморщился я — с мест сообщают что давят даже активнее.

— Ослабла — улыбнулся На Дель — как минимум имперская власть точно.

— Например?

— Ну — он задумался — о ягодном прииске слыхал?

— Нет — признался я.

— Золотой рудник, назван так потому что открыли его когда искали место для ягодной плантации, ну и тут недавно пара лордов этот самый золотой рудник делила. Он находится на территории одного мелкого баронства. Глава правящего рода, вместе со всей своей дружиной, умер недавно. Расшибся о твою оборону кстати, ну и баронство начали дербанить два соседствующих с ним графства. Раньше в таких спорах арбитром император выступал а в этот раз, графы друг дружке войну почти объявили, и ни тот ни другой у императора мнения не спрашивали. Каждый хочет забрать прииск себе.

— Вы думаете это от того что император половину своей личной армии об меня убил? Теряет власть?

— Понемногу теряет.

— А лорды значит и не против?

— Не сильно — усмехнулся На Дель — они могли бы выступить единым фронтом и вряд ли бы у тебя получилось удержать такую орду, но если Альда падет, и фронт на котором сейчас взаимно утилизируются тысячи солдат исчезнет, ты и остатки твоих воронов, просочившись вместе с беженцами в империю, сделаете так, что фронт будет в каждом отдельно взятом дворе и замке. Думаю никто не хочет чтобы с их родовым дворцом произошло то, что произошло с несчастным городком рудокопов. Ты и твои вороны это не полудикие халифатцы, а ведь они в свое время держали всю столицу в страхе.

— Интересно, каким это образом?

— В первую очередь они были опасны своими смертниками. Маги халифата изучают особую школу управления праной. У них это называется «горячая кровь» и они могут при нужде использовать вместо маны жизненную силу. Это конечно же старит и разрушает их тела, за все надо платить, но у них была очень гадкая способность — они могли выплеснуть всю свою жизненную силу, весь остаток своей жизни, одним последним импульсом. Они конечно же мгновенно умирали, но мощь волшбы была страшной. С тем что делаешь ты конечно не сравнится, но убить своим последним ударом несколько сотен человек вполне могли.