У делегации Норнета челюсти поотвисали от услышанного, но Кошмар даже не моргнул, продолжая сверлить взглядом собеседника. Он знает, кого называют Великим Грандмастером. За хребтом Боулинь он считается полубогом и бессмертным могущественным воином.

Одиннадцатый пробовал оценить возможности этого воина, но дальше гипотез дело не зашло. Однако не возникает сомнений в том, что Инай Кул говорит правду. Это подсказывает интуиция и почтительное отношение остальной делегации неприятеля.

— Давай оставим своих представителей, которые закрепят на бумаге договоренность, а сами отойдем в сторонку. Я хочу обсудить действительно важный вопрос.

— Ладно, — Кошмар поворачивается и идет в сторону. И останавливается только тогда, когда доходит до берега Ярми, русло которой сильно изменилось три дня назад. Сейчас псионики из Кватанса возвели настоящие каменные мосты со своей стороны, по которым можно легко перемещаться даже большими группами.

Эльф из Анклава Чести шел за спиной и ничего не говорил, пока Кошмар не остановился. В пяти шагах шумит быстрое течение в оковах крутых берегов, а солнечные лучи играют бликами на поверхности.

— Что ты хотел обсудить? — прямо спрашивает Кошмар.

— Я перейду сразу к сути. Но сначала скажи мне, откуда ты? Как ты оказался здесь?

— Прискакал на коне из Арк-Форта, — пожимает плечами Одиннадцатый, чем вызывает хохот у Иная.

— Ладно, подловил меня. Я хотел узнать, как ты вообще оказался в этих краях.

— А зачем тебе это?

— Ты ведь из Города Вечной Бури? — Инай Кул спокойно отвечает на прямой взгляд.

— И что с того?

— Насколько мне известно, в стазисном поле никто не должен был сохраниться, но с тобой этот фокус не сработал. Интересно, почему?

«Раз он знает, что такое стазисное поле, значит, один из представителей галактических государств, что пытались после войны овладеть Акалиром», — приходит к выводу Кошмар. Даже будет интересно побеседовать с кем-то, кто не считает псионику — магией, а пистолет — демоническим артефактом.

— Сам не знаю. Проснулся, а тут такое, — разводит руками эльф. — А ты, надо полагать, дожидался все эти пять тысяч лет, пока стазис прекратит действие?

— Ты прав, — улыбается Инай Кул. — Я был оставлен здесь именно для этого. Впрочем, как и другие. Кто бы мог подумать, что население планеты скатится до такого после того, как система окажется отрезанной от прочей галактики большим расстоянием. Когда Сакрамен провел ту диверсию, инфраструктура всей галактики накрылась медным тазом. И здесь она уже не смогла восстановиться.

— Как именно всё накрылось?

— Первыми пострадали транспортные Гейты, которые не сразу удалось привести в норму. Встали производства и мануфактории, сошли с ума бортовые и навигационные системы. Системы климат-контроля, освещения, утилизации отходов на разных планетах тоже перестали функционировать. Параллакс считался неуязвимым, но и на него нашлась управа. А Сакрамен добровольно пожертвовал собственным Фантазмом.

— Но для уничтожения всего этого не хватило.

— Не думаю, что Сакрамен собирался уничтожить именно что всё. В этом нет смысла. Они хотели устранить тиранию Юнион Дарка, но не учли того, Параллакс выйдет за пределы мета-экзиста.

— Я в курсе, что в галактике появились аномалии. Возможно, ИИ Юнион Дарка попал в одну из таких. Но зачем ты мне это говоришь? Что тебе вообще нужно?

— То, что сокрыто под столицей Сакрамена, — невозмутимо пожимает плечами Инай, глядя на бегущую воду. — Там находится Транзит-Кор.

— Там находится что? — не понимает термина Кошмар.

— Вообще без понятия, что это такое, — смеется эльф. — Мне просто сообщили это название и сказали, что нужно будет захватить эту вещь, когда стазисное поле спадет. В самом Городе Вечной Бури оно больше не действует, но подземная часть все равно заблокирована. Именно поэтому весь мир сходит с ума и целится на бывшую несчастную столицу Сакрамена.

— Прямо-таки весь мир.

— Да, загнул. Как минимум, Аттонарейв, Санктус Делон, Сайлен, Кофон и Анклав Чести. Я хочу объединиться с вашим новым Анклавом, поэтому впервые за долгое время вмешиваюсь в происходящие события.

— И зачем Восточному Горизонту это?

— Потому что война в галактике продолжается. Пускай империя эльфов теперь стала доминирующей, другие силы не думают сдаваться. Юнион Анколор образовался из колоний Юнион Дарка, но пять тысяч лет назад к власти пришел Культ Ордината. Забавно вышло, когда выжившие люди переняли у Сакрамена желание иметь религию. Они теперь поклоняются математике и механизмам, ища сакральные уравнения и функции в окружающем мире.

Кошмар внимательно слушает всё, что говорит Инай Кул. По сути он согласился с ним поговорить только потому, что может получить данные о том, что происходило в галактике последние пять тысяч лет.

— А Царство Параллакса? — будто сам с собой рассуждает собеседник. — Это не конкретная страна, но совокупность космических кораблей, орбитальных и наземных станций, промышленных заводов, где всем управляет известный тебе Параллакс. После выхода в области мета-экзиста он стал куда более масштабным. Его флот продолжает последнюю директиву создателей, а именно «победа над всеми врагами».

— Тут еще можно вспомнить сектор и квазигосударство Альбедо Ланиакеи, которое оказалось прямо в центре огромной аномалии мета-экзиста. Никто до сих пор не смог понять, что именно там произошло, но все жители Фуримара серьезно преобразились…

Инай Кул поднимает глаза к голубому небу, словно пытается пронзить взглядом синеву и увидеть неизмеримые космические дали. А вот в памяти Кошмара встают воспоминания о том, что Ланиакеей называли сверхскопление систем, похожей на ту, в которой они сейчас находятся. А в центре галактики существует Великий Аттрактор, каким его нарекли еще в те времена, когда расы только начали изучение космоса. Впрочем, у Аттрактора есть еще старший брат, который является зоной сверхпритяжения уже для целых галактик где-то там далеко.

Недаром говорили, что сила притяжения Великого Аттрактора настолько велика, что он закручивает вокруг себя целые галактики. Никто не смог вернуться из путешествия туда по причине слишком больших расстояний. Да и если бы получилось долететь, то вырваться из зоны притяжения той области никто не сможет. Может, там сверхмассивная черная дыра или сотня звезд вращается на клочке пространства, или аномалия мета-экзиста. В общем, сейчас это неважно.

— И ты хочешь, чтобы я помог Восточному Горизонту захватить этот Транзит-Кор?

— Именно так. Думаю, что ты с большей охотой поддержишь соотечественников, нежели кого-то другого, — уверенно произносит Инай Кул.

— Почему ты думаешь, что я вообще хочу кого-то поддерживать?

Далеко от происходящего разговора приподнимается маскировочный плащ цвета степной травы. Из-под него показывается длинное черное дуло снайперской винтовки. До ставших лагерями Анклавов Чести и Долга примерно семь километров, но это не помеха стрелку, лежащему на вершине холма.

Снайпер в глухом шлеме экзоскелета является одним целым с оружием, поэтому видит многократное увеличение и прицельную шкалу даже не поднося правый глаз к оптическому прицелу. На сетчатке глаза мигают индикаторы всех расчетов от угла стрельбы до «Персонификации оружия». Одна единственная пуля сейчас ждет отправки в полет, а по стволу течет черный дым.

Ментальная энергия окутывает оружие, изливаясь из снаряда в стволе. Стрелок дожидается нужного момента и нажимает на курок. В этот момент блок управления стрельбы, вшитый в снайперскую винтовку, создает стоп-ключ на программном уровне. Когда снаряд покидает дуло, возникает второй стоп-ключ. И так через каждый километр вплоть до самой цели…

… Вместо ответа Инай Кул лишь улыбнулся, а потом резко переменился в лице, словно почувствовал смертельную опасность. Такое же чувство пронзает затылок Кошмара, который рефлекторно активирует телекинетическое поле, но целью атаки являлся именно собеседник.