Д е в у ш к а с к н и г о й. Это чтобы веселее было.
В а л е н т и н. Да, очень весело… Может, кружки какие-нибудь у вас работают?
Д е в у ш к а. Раньше был хоровой. Как пели хорошо, в других колхозах выступали, даже в город ездили. Давно уже, когда Агния Сергеевна молодой была.
В а л е н т и н. Агния Сергеевна — это кто?
Д е в у ш к а с к н и г о й. Учительница наша, из начальной школы.
В а л е н т и н. Уехала?
Д е в у ш к а с к н и г о й. Зачем уехала? Живет. Да только Купидон — муж ее.
Д е в у ш к а. В Ливанихе, где средняя школа, драмкружок есть. Так туда разве примут! Там в кружок свои не умещаются.
В а л е н т и н. Свой бы кружок организовали.
Д е в у ш к а с к н и г о й. Пробовали — не получается. Пьеску одну разучили — так не больно нам хлопали.
Д е в у ш к а. Какой драмкружок без руководителя!
Д р у г а я д е в у ш к а. Кроме Агнии Сергеевны да Терентия, у нас образованных нету.
Д е в у ш к а. Терентий — он агроном.
Д е в у ш к а с к н и г о й. И секретарь комсомольский.
Д р у г а я д е в у ш к а. Ну, девки, проверяй часы — ровно десять.
Гаснет свет. Визг, смех. Кто-то поёт.
Давай, подружка, погорюем,
У нас горюшко одно:
У тебя-то отбивают,
У меня отбит давно!
С м е ш л и в а я д е в у ш к а. И-и, смеху-то!
Д а ш к а (поет).
По залетке я скучаю,
Не ем хлеба, не пью чаю…
Б а б к а А н и с ь я вносит керосиновую лампу. Лампа освещает затейливую картину. Минутой темноты воспользовались кто как мог и хотел. Д а ш к а — похоже, что напоказ, — целует Я к о в а.
В а л е н т и н. Это и есть воронья минутка?!
Г о л о с а. Она самая…
Б а б к а А н и с ь я (ставит лампу). Ну-ко, ладушки, ну-ко, милые, вот вам керосиновка. Веселитесь, милые! Эх, мне бы ваши лета!.. И-их! (Уперла сухие руки в бока, притопывает.) И-их, и-их!.. (поет).
Топни-ка, ножка,
Правая немножко,
Левая маленько,
Вот и стало веселенько!
Я к о в. Сыпь, бабка Анисья!
Б а б к а А н и с ь я. Прогневила господа, мало пожить дал.
Я к о в. Да тебе уж слава богу!
Б а б к а А н и с ь я. А и что из того? Еще бы столько отстукала, и еще столько, и обратно было бы мало… Веселитесь, сладкие, живите и не помирайте!.. (Уходит.)
Д а ш к а (поет).
Ты, милашка, не балуй,
При народе не целуй.
Целуй, целуй в улочке,
В темном переулочке!
В а л е н т и н. Не надоедает вам про миленков петь?
Д е в у ш к а. Эта тема бесконечная.
О д н а и з д е в у ш е к (неожиданно).
Неприятный сон приснился,
Будто миленький женился.
С м е ш л и в а я д е в у ш к а. И-и, помру, смеху-то!..
В а л е н т и н. Да… Неостроумно живете, ребята!
Взял свой чемоданчик, идет к выходу.
В а л е н т и н (поравнявшись с Яковом). Это ты — Яков?
Я к о в. Ну, я… А что?
В а л е н т и н. Да так… Ну, пой, пой. (Уходит.)
Пауза.
Д а ш к а (поет).
Погоди, милый, жениться.
Походи по улице.
Еще перина не готова —
Перышки на курице!
Пляшет.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Комната в доме Т е р е н т и я. Н а с т я вносит лампу. Т е р е н т и й сидит за столом, держится за щеку. На столе книги, научные журналы, бумаги.
Т е р е н т и й. М-м…
Придвигает к щеке лампу, греет. Обжегся, плюнул. Стук в дверь.
Н а с т я. Ой, кто это так поздно?
Т е р е н т и й. Говорил — не запирай, пока спать не лягу. Ко мне люди ходят. (Схватился за щеку.) М-м, проклятый зуб…
Н а с т я выходит в сени отпереть. Слышен ее возглас: «Ой, это доктор!» Т е р е н т и й утыкается в книгу. Входят Н а с т я и В а л е н т и н.
Н а с т я. Доктор пришел!
В а л е н т и н и Т е р е н т и й здороваются.
В а л е н т и н. Валентин.
Т е р е н т и й. Терентий. М-м…
Н а с т я. Садитесь, доктор.
Т е р е н т и й. Это сестра моя, Настюха.
Н а с т я (протягивает руку). Настя, очень приятно.
Т е р е н т и й. Настюха, тебе спать пора.
Н а с т я. Тереша, я же не маленькая…
Т е р е н т и й. Кому сказал?.. М-м…
Н а с т я обиженно уходит.
В а л е н т и н. Ты секретарь? Мне бы на учет встать. Что со щекой?
Т е р е н т и й. Зубы, проклятые…
В а л е н т и н. Лечить надо.
Т е р е н т и й. Ты доктор, вот и лечи.
В а л е н т и н. Не по моей специальности вроде.
Т е р е н т и й. М-м… Учуяли медицину, еще пуще занялись…
В а л е н т и н. К стоматологу надо.
Т е р е н т и й. Двадцать километров… Распутица… Черт его бабушку так перетак… И машинки этой боюсь!
В а л е н т и н. Какой машинки?
Т е р е н т и й. Ну, эта: ж-ж-ж… ы-ы… Лечи без машинки, а?
В а л е н т и н. Покажи.
Т е р е н т и й. Вот… (открывает рот) …и-ишь?
В а л е н т и н. Вижу.
Т е р е н т и й. И что?
В а л е н т и н. Удалять надо.
Т е р е н т и й (делает крендель по комнате). М-м… Валяй! А то на учет не поставлю.
В а л е н т и н. Не могу. Инструмента такого нет.
Т е р е н т и й. У бабки есть щипчики для сахара. Принести?
В а л е н т и н. Ладно, не надо щипчиков для сахара… (Роется в чемоданчике.) Раскрывай рот.
Т е р е н т и й. А глаза можно закрыть?
В а л е н т и н. Валяй.
Т е р е н т и й хочет что-то сказать.
Не трепыхайся, секретарь организации… Кстати, чего это ты работу комсомольскую завалил?
Т е р е н т и й. Кто? Я?
В а л е н т и н. Ты.
Т е р е н т и й. М-м… Хоть на стенку лезь.
В а л е н т и н. Сколько у тебя комсомольцев?
Т е р е н т и й. Сорок… Будешь тащить?
В а л е н т и н. Сиди! А клуб почему закрыт?
Т е р е н т и й. Дрова…
В а л е н т и н. Слыхал… А лес рядом! А два десятка здоровых бугаев частушки у бабки Анисьи поют! Полюбила-разлюбила, разлюбила-полюбила… Кроме вреда, пользы никакой.
Т е р е н т и й. Хочешь, под ложечку суну?
В а л е н т и н. Зачем?
Т е р е н т и й. Для интересу… Может, тогда хоть кулаком мне зуб вышибешь.
В а л е н т и н. А-а… Ну, закрывай глаза. Закрывай, закрывай! Ну какой же ты к чертовой матери секретарь! У тебя в комсомольцах этот Яков ходит!
