Вот тут-то я и вспомнил, что подобные обещания были очень в духе нашего любителя поэкспериментировать с самодельными горячительными напитками… Док вывалился на порог с красным от возмущения лицом и огромным фингалом под маленьким, недобро вытаращенным глазом. Его рёв был подобен стону раненого быка:

― Кто посмел ― ты, урод? Так получи… ― не успел я и рта раскрыть в своё оправдание, как мощный удар вынес меня вместе с запоздавшим:

― Прости, друг! ― с крыльца прямо в грязную лужу под корявым деревом.

И пока я тщетно пытался вновь научиться дышать, он приблизился, засучивая рукава:

― Ты кто такой, парень? ― его круглое, как луна в сегодняшнем небе, лицо склонилось над побеждённым противником, обдав ароматом, в котором мой тренированный нос безошибочно определил любимые ингредиенты «мастера»:

― Хмельная трава, шишарник, семена чистоплюя… и… змеиный язык?

Он счастливо улыбнулся щербатым ртом:

― Не-а, болотная жаба, друг! ― постанывая, я принял протянутую им руку, ― эх, как тебе досталось, бедняга, ик…Пошли со мной к нашему столу, раз Док виноват, Док всё исправит ― пару глотков замечательного напитка, ― он от души рыгнул, ― прости… и будешь как новенький. Кстати, как тебя зовут, знаток стоящей выпивки?

Я покачал головой:

― Похоже, парень сильно перебрал, раз своих не узнаёт, ― но вслух сказал, ― Терри, а для друзей просто Ворон… Слышал обо мне?

Док глубокомысленно наморщил лоб:

― Уверен, что не ошибся? А, да фиг с ним, пойдём, познакомлю с нашими ребятами, ик…

Я покорно плёлся за ним, но интуиция уже начала грустно нашёптывать на ухо:

― Готовься, Избранный, что-то тут нечисто…

Сердце Ворона замерло на миг, снова пустившись в бешеный пляс, стоило увидеть склонившегося над кружкой печального Старика, уронившего на руки растрёпанную голову бледного Батисту и других разведчиков, с мрачными лицами поедавших подрумяненную тушку какого-то небольшого упитанного зверька. За столом стояла такая зловещая тишина, что показалось, будто меня занесло не на весёлую попойку друзей, а на чьи-то поминки…

Док толкнул «гостя» на лавку:

― Присаживайся, парень… Познакомься, командир, это… как там тебя, друг?

Я сглотнул, надеясь услышать долгожданное:

― Раскрой глаза, Док ― это же наш Ворон вернулся!

Но реальность решила меня окончательно добить: Дар поднял голову, и окинув «гостя» равнодушным взглядом, рявкнул на разведчика:

― Какого демона ты тащишь к нам всякое г… Мы здесь оплакиваем погибшего товарища, отдавшего за нас свою жизнь, а ты, пьяная скотина… ― он с такой силой ударил кулаком по столу, что все кружки разом опрокинулись, залив скатерть вином, словно кровью. Батиста поднял голову, и, прежде чем снова отключиться, его глаза рассеянно скользнули по «пришельцу», но от меня не укрылись грязные дорожки на его несчастном лице…

Док плюхнулся на колени, застонав:

― Прости, командир, бес попутал…

И тут я не выдержал ― оттолкнув Дока, подбежал к Старику и, вцепившись в его рубаху, вытащил из-за стола, прокричав в лицо:

― Да что с вами всеми происходит? С ума сошли, что ли ― такие шутки шутить, сволочи… Посмотри внимательно, Дар ― это же я, Терри! ― и, вглядываясь в его потемневшие злые глаза, уже тише добавил, ― неужели проклятый Некромант и здесь опередил…

Удар отбросил меня к стене. Старик приближался, угрожающе сжимая кулаки, мрачные разведчики молча следовали за командиром, чей голос был полон настоящей боли:

― Что тебе известно о Некроманте, парень? Эта тварь недавно у всех на глазах убила первого мага разведки, нашего дорогого Терри-Ворона, утащив его тело с собой… Мы поклялись найти эту дрянь и прикончить любой ценой. Так что лучше признайся по-хорошему ― он подговорил тебя прийти сюда, чтобы окончательно нас сломить? Сколько мерзавец заплатил за это представление…

Обливаясь слезами, я не реагировал на горячие толчки «силы», требовавшей немедленно выпустить её на волю. Нет, что бы ни происходило, Ворон никогда не поднимет руку на друзей… Мечи взбешённых разведчиков уже уткнулись в мою грудь, и я прикрыл мокрые веки, приготовившись к худшему, когда внезапно Дар их остановил:

― Постойте, кажется, парень просто не в себе, оставьте его в покое. Эй, Док, налей бедняге вина, пусть остаётся ― судя по всему, ему сегодня тоже крепко досталось; не хочу, чтоб по моей вине погиб невиновный ― сынку бы это точно не понравилось…

Кто-то помог мне встать, усадив на лавку рядом с Даром и всунув в руку кружку с вином. Я опрокинул её в себя, и, порывшись в кармане, протянул Старику медальон его жены, бросив остальные «сувениры» на стол перед разведчиками:

― Я нашёл это на якобы «вашей могиле». Некромант пытался убедить меня, что никого больше нет в живых. Это всё его жестокие игры. Кажется, заклинание не даёт вам вспомнить, но, умоляю, Дар, присмотрись внимательно ― сам же учил, «чтобы не совершить ошибку, надо включать не только голову, но и сердце»…

Командир побледнел, сжимая в руке медальон, и кивнул одному из бойцов:

― Принеси большую миску с водой…

Тот поставил на стол широкую чашу, а грустный Дар подвинул её ко мне:

― Загляни в неё, парень…

И я бесстрашно наклонился над водой…

Это, несомненно, было моё лицо ― несколько старых уродливых шрамов пересекали его, лишая юношеской привлекательности, один глаз был слегка прищурен, и тёмная бровь над ним поделена тонкой белой полосой пополам. Когда-то белоснежная кожа оказалась безнадёжно испорчена неприятной краснотой большого пятна, вероятно, оставшегося после сильного ожога…

Да, теперь обладателя «этого богатства» можно было назвать «красавцем» только в насмешку, но всё же… Это было не лишённое обаяния, вполне узнаваемое прежнее лицо Терри-Ворона. Почему же до сих никто этого не заметил?

Я провёл пальцем по замершей поверхности воды, любуясь, как внезапная рябь скрывает мою новую, прямо скажу, неожиданную личину, и решительно произнёс:

― И что? Да, пусть со шрамами и дурацким пятном на щеке, но это по-прежнему я, всё тот же Терри, которого мой дорогой командир так часто называл «сынком». А теперь отвернулся и, похоже, не хочет признавать, поверив в иллюзию «смерти», навязанную ему паршивым колдуном-Некромантом. Не ожидал от тебя этого, Дар…

Не знаю, что произошло в тот момент ― звук был такой, словно лопнула крепко натянутая струна, оглушив всех за столом сумасшедшим звоном… Я схватился за голову, пытаясь унять дикий крик мёртвого Некроманта, проклинавшего Особенного мага до седьмого колена, когда горячие руки Дара прижали меня к себе:

― Не может быть ― Терри, сынок, ты выжил… Я сегодня чуть не умер от страха, когда увидел, как мерзавец якобы «вырвал твоё сердце»… Глупый мальчишка с дурацкой косой, что ж ты делаешь со Стариком, так тебя перетак…

Крепко обнял его в ответ, прижимая голову к плечу человека, заменившего Ворону погибшего отца и впервые не скрывавшего слёз, вслушиваясь в восторженные вопли разведчиков, от которых задрожали окна в трактире, а не понимавшие, что происходит, веселившиеся посетители испуганно притихли…

И только один человек не принимал участия во всеобщем ликовании, потрясшем этим вечером «Дружелюбную корову»: совершенно трезвый Батиста сидел, подпирая голову руками и счастливо улыбаясь, но вырвавшийся из объятий разведчиков Терри-Ворон заметил и капли пота на его высоком лбу, и напряжённые вены на висках Недостойного Избранного…

Я обнял его, искренне сказав:

― Спасибо за помощь, брат…

На что тот, смущаясь, пробормотал, неуверенно похлопывая меня по спине:

― Всё в порядке, Терри, я же дал Леаму слово «сдувать с тебя пылинки»…А что касается лица, обещаю подумать, как решить эту проблему. С наскока, увы, не получилось, прости… брат.

Несмотря на неприятное преображение, в этот вечер я чувствовал себя по-настоящему счастливым, хотя слова командира, что отряд капитана Шверга почему-то задерживается, заставили меня поволноваться. Но после сытного обеда и пары кружек вина усталость, наконец, взяла своё, и первого мага разведки так разморило, что Дар попросил Батисту отвести «найдёныша» в свою комнату, уложив спать.