На отдых времени не было, и после лёгкого перекуса, основную часть которого составило большая кружка крепкого горячительного ― убийца любой заразы ― отряд отправился в путь. На этот раз я ехал рядом с разведчиками, впервые за многие дни не чувствуя на себе осуждающих и насмешливых взглядов, вдыхая полной грудью сырой весенний воздух и улыбаясь собственным мечтам…

Нет, это было не мимолётное счастье от долгожданной «победы» ― меня, наконец-то, признали те, кем я всегда искренне восхищался, или радость от того, что в очередной раз удалось обмануть старуху-смерть. Перед глазами снова и снова проносилось видение, в котором Ле, задорно смеясь, подшучивал над одуревшим от счастья другом, лихо расправляясь с врагами, и мог видеть… Он признался, что тоже скучал, и только от одной мысли об этом глупое сердце Ворона заходилось в щенячьем восторге. И всё же…

Что-то меня смущало, не давая радоваться в полную силу. После мрака последних «встреч» с Леамом, эта ― была слишком уж светлой. Как ему удалось так быстро справиться с проблемами: похоже, нашлась полная карта для поисков «Золотой сети», и с глазами всё вдруг стало в порядке даже без особенных очков…

Разве в жизни так бывает? Бывает, если ты по уши в дерьме, имя которому ― Запретное колдовство…

Во что же ты опять вляпался, Лисёнок?

Умоляю, скажи, что я ошибся…

После отступления из разрушенного монстрами Мехора, отряд капитана Шверга бросился вдогонку за Тварями из прорехи, чтобы уничтожить убийц…

Старый Мехор дымился, как брошенная в костёр мокрая трухлявая деревяшка. Чёрный дым и пепел его пожаров ещё долго сопровождали наше отступление, раздражая горло и заставляя глаза слезиться, хотя у многих бойцов отряда капитана Шверга обветренные щёки намокли совсем по другой причине… Подготовиться к тому, что мы увидели вчера, войдя в город, когда-то бывший столицей Герцогства и слывший по всему Западному побережью «истинным украшением Империи» ― было невозможно. А ведь мы спешили на помощь изо всех сил…

Распахнутые ворота, чьи стальные пластины были вспороты Тварями из прорехи и смяты, словно листы серебристой бумаги. Разрушенные, ещё недавно казавшиеся такими надёжными укрепления, новые пушки, раздавленные гигантскими лапами как скорлупки лесных орехов, огромные вмятины и дыры на фасадах прекрасных соборов, сброшенные на землю священные колокола…

Всё это не так пугало, как впитавшееся в рыхлые камни старинных зданий и брусчатку улиц море крови. И тела несчастных горожан ― разорванные, поруганные монстрами, словно специально выставленные на показ, чтобы мы, опоздавшие, боялись… И нам было страшно ― даже тем закалённым в боях ветеранам, что, видя усеянное трупами поле боя, обычно цинично сплёвывали себе под ноги, ругая паршивых командиров и свои неуспевающие заживать раны.

А что говорить о молодых новобранцах, для которых этот поход стал первым, если даже Избранные, наделённые сильной магией, дрожали, пряча глаза и потея, как простые солдаты. Потому что все были бессильны перед этими исчадиями тьмы, как, брызгая слюной, называли их священники в красных рясах. Те самые, которых боялись не меньше Тварей, ведь вместо того, чтобы усердно молить бога о помощи или хотя бы поделиться собственными богатствами с Империей для борьбы с этой напастью, они предпочитали отправлять на костёр любого, заподозренного в недостатке веры…

Губы скривились в горькой усмешке, и пришлось быстро спрятать её от любопытных глаз, ведь за одни только подобные мысли даже высокородного Избранного ждали пыточные подвалы, а, возможно, и жаркое пламя «очистительного костра». Дар догнал меня у поворота дороги, ведущей в Призрачный лес, прозванный так в народе за многочисленные странные происшествия, байки о которых достигли даже Императорского двора.

И хотя я не верил этой мистической чепухе, но в тайне от не отходившего ни на шаг слуги Тимса осенил себя охранным знаком. Так, на всякий случай. Дар пристроился рядом и какое-то время ехал молча, нежно поглаживая шёлковую гриву своего вороного Понча, которого безмерно любил.

Бросил на него взгляд из-под капюшона лёгкого светлого плаща ― солнце сегодня, в последний день весны, разошлось не на шутку, и от его проказников-лучей веснушки на моей белой коже стали ещё ярче ― за эти дни командир разведчиков заметно постарел. Проклятые переживания отнимали у него последние крохи здоровья, и это сводило меня с ума, ведь сейчас для Терри-Ворона не было человека дороже. Разве что Леам ― глупый Лисёнок, вечно попадавший в неприятности друг, от которого после происшествия с ведьмой до сих пор не было известий…

Усталый голос «Старика», как между собой разведчики с любовью называли Дара, показался мне особенно печальным:

― Что скажешь, сынок? Такого ужаса даже я не припомню ― столько жертв посреди хорошо укреплённого города… Как Тварям удалось пробить ворота? Неужели нашёлся сумасшедший, пустивший их внутрь?

― Всё проще, Дар ― прореха открылась прямо за крепостной стеной в районе рыночной площади, сегодня там было много людей ― никто не убежал, да и невозможно спрятаться от такого… Я определённо почувствовал характерные следы магического возмущения, а вот ушли они через ворота, напоследок вволю «порезвившись». Их трое, уверен. Свидетелей, конечно, не осталось, но в воздухе слабо видны отпечатки, напоминающие что-то продолговатое с крыльями. Думаю, Твари скрылись в этом лесу…

В ответ он только кивнул:

― Что ж, тогда вперёд… Нельзя допустить, чтобы эти… убийцы и дальше творили подобное ― соседний городок всего в трёх днях пути. А что если они направляются туда? Сейчас пора весенних праздников, там соберутся сотни людей…

Он не договорил, потому что возле нас резко остановился серый конь, накрытый дорогой, вышитой серебром попоной. Я завёл глаза к небу, корча недовольную мину, а Дар, усмехаясь, тихонько ткнул меня в бок, чтобы не паясничал, вежливым тоном обратившись к спешившемуся молодому Избранному, чей надменный взгляд вызывал у меня желание немедленно оттаскать его за слишком ухоженную косу, ткнув носом ну, хотя бы, вон в тот муравейник. Или усадить на него высокомерную задницу зазнайки Граста из Дома Звёздного неба.

Однако пришлось ограничить разгулявшуюся фантазию, сплюнув прямо под ноги серого коня и выражая взглядом своё презрение к типу, недавно посмевшему у всех на глазах ударить замешкавшегося солдата:

― Долгожданное пополнение, надутый заср…ц, так-перетак…

Новичок Избранный, неделю назад «осчастлививший» своим присутствием отряд, церемонно отвесил поклон, процедив:

― Приветствую брата-Избранного… ― его холодные прищуренные глаза обещали, как минимум, выпотрошить мои внутренности. В общем, мы друг друга поняли…

Граст смотрел куда-то поверх головы уже спешившегося Дара, слова слетали с его губ, как колючие льдинки:

― Командир Шверг прислал меня к Вам, чтобы получить сведения о проведённой разведке.

Я выразительно поднял брови, сделав «удивлённые» глаза:

― Да неужели? ― но, взглянув на недовольного Дара, надел маску «смирения и скуки», прислушиваясь, как Старик рассказывает новому магу-Избранному то, что мне итак уже давно было известно, одновременно вглядываясь в обманчиво спокойную зелень раскинувшегося перед нами леса, по слухам, населённого призраками погибших бойцов. А ещё поговаривали, что все увиденные здесь сны ― вещие. Ну-ну…

― И какие олухи верят в подобные россказни? ― я хмыкнул, и в этот момент совсем недалеко раздался сильнейший взрыв, от которого заложило уши. Кони заржали и, рванув поводья, сбросили своих седоков. Повсюду раздавались стук копыт, тревожное всхрапывание испуганных животных и крики растерянных людей ― на ногах удержались только Дар и новый Избранный, ведь они итак уже стояли на земле.

Я же не выпал из седла, потому что хорошо выдрессированный Верный был, как всегда, спокоен: легко взбрыкнув, он ограничился недовольным фырканьем и, прядая ушами, «пританцовывал» на месте, скосив умные глаза на поднимавшийся к небу серебристый дым.