Я пожал плечами, делая вид, что не замечаю колкости, и двинулся к своей кровати, аккуратно раскладывая принесенные документы на соседнем столе.

— Есть. Но мне рано им пользоваться. – Бумаги легли ровными стопками — отец приучил к порядку. — Да и насчет отца ты прав.

Цветаев засмеялся, развалившись на своей кровати. — Понятно. Маленький еще. — Мой отец говорит, что если дар не проявился к десяти — это брак. А у меня его еще нет, эх - грустно вздыхает.

Я невольно фыркнул. — У меня он проявился в пять.

Пальцы замерли. Глаза расширились. — Да ладно? Он приподнялся на локте. — А почему тогда не пользуешься?

Я повернулся к нему, сохраняя невозмутимое выражение лица. — Ну, там забавная история вышла. Ха-ха-ха.

Пауза.

— Меня съела собака.

Лицо соседа исказилось в немой гримасе — брови взлетели к волосам, рот приоткрылся, а глаза стали круглыми, как блюдца. Именно такой реакции я и добивался. Этим приемом я уже подружился с Катей и Витькой.

— О-о-о… Э-э-э… — Он замер, словно его мозг завис на полпути между шоком и недоверием. Этот ступор Цветаева сгладить всю неловкость знакомства. По крайне мере, мою точно. — Ты… что?

Я не сдержался и рассмеялся.

— Ух-ха-ха-ха! Да ты посмотри на свое лицо! Ну представляешь, в пять лет на меня, по словам мамы, напала собака. — Я ткнул пальцем в окно, где за стеклом угадывались очертания города. — Где-то там, на Дартмурском бульваре. Мы потом много раз проходили мимо того места, правда уже под охраной отца и пары слуг. — Моя улыбка стала чуть менее уверенной. — Именно тогда дар и проявился, но я все забыл. Вообще все — ни родителей, ни даже как меня зовут. Но постепенно все вспомнилось. Хе-хе.

— Постой... Ты сейчас... — пацан замер с открытым ртом.

— ЧТО? В ПЯТЬ ЛЕТ?!

— Ага! — самодовольно выпалил я, ловя его реакцию. Чёрт возьми, как же приятно иногда похвастаться!

— Так подожди-ка... — Он прищурился, явно что-то вспоминая. — Отец мне говорил, что в таком возрасте тело просто не выдержит нагрузок. Значит... тебе наложили блок?

— Именно так, — кивнул я. — С пяти лет. Но надеюсь, здесь его наконец снимут. В ближайшее время.

— Ну да, — задумчиво протянул он, — первые три класса у нас усиленный надзор. Скоро, кстати, на первом занятии выдадут отслеживающие браслеты.

В голове прокручивались мысли о тех самых браслетах, которые нам скоро выдадут. Эти штуковины - не просто украшения, а сложные приборы, постоянно сканирующие пространство в и вокруг носителя на предмет аномальных энергетических колебаний. Я мысленно представил, как выгляжу со стороны - восьмилетний мальчишка с опасным грузом в виде неконтролируемого магического ядра.

По сути, все мы здесь - ходячие мины замедленного действия. Ну, не совсем мины, конечно... Скорее непредсказуемые источники магической энергии, способные в любой момент "рвануть" неконтролируемым выбросом сил. Хотя "рвануть" - это слишком громко сказано. На самом деле, речь скорее о внезапных всплесках, которые при своевременном обнаружении можно купировать.

Браслеты - это наша страховка. И страховка от нас. Они фиксируют малейшие признаки дестабилизации ядра, позволяя преподавателям вмешаться до того, как ситуация выйдет из-под контроля. История знает много случаев, когда отсутствие такого мониторинга приводило к... неприятным последствиям.

Правда, от внешних угроз эти штуки почти не защищают. Их главная функция - не столько оберегать нас, сколько контролировать. Зато уж если что-то случится, источник проблемы вычислят моментально - каждый дар оставляет уникальный энергетический отпечаток. Сразу найдут и отследят, от кого такой тип энергии вышел. Вот так!

— Жаль только, — вздохнул я, раздражённо пожимая плечами, — что эти три года прошли впустую. С пяти до восьми — дар есть, а толку ноль. Какой смысл в раннем пробуждении, если тело ещё не готово? — Этот вопрос мучил меня давно, хотя родители и пытались объяснить.

— Ну не скажи! — оживился Цветаев, его глаза заблестели от внезапного озарения. — Блок же работает только на выпуск энергии! Само ядро-то всё это время развивалось! — Он сделал паузу для важности. — И раз было защищено от дестабилизации, то просто укреплялось и развивалось. Не так сильно, как при активном использовании дара, но и не стояло на месте, прогресс точно был!

Я замялся, нервно заложив руки за спину.

— А... э... посмотрим. Всё равно я не знаю, что у меня там с даром. Начинать учиться придётся почти с нуля, наравне со всеми. — Говорил быстро, словно оправдываясь. — Тут уже не талант решит, а упорство и...

Не договорив, резко сорвал перчатку.

— Но кое-что уже есть! Смотри! — И протянул обнажённую ладонь к металлической ручке стола.

Щщщщ-ЩЁЛК!

Между моими пальцами и металлической ручкой проскочила яркая сине-белая искра, очень насыщенная. Я дёрнул руку назад, потирая покалывающие кончики пальцев. — Ауч! Чёрт, больно... — скривился я, вспоминая слова домашнего врача. — Блокировка и правда слабеет, вот энергия и прорывается наружу. Вот так я и понял, что у меня точно аспект молний! Должно быть, от деда передалось. Он ведь был воздухан… воздушником, хоть и с уклоном в молнии... Да и отец не слабак как молниевик. — Намеренно умолчал о других возможных аспектах. Во-первых, сам толком не знал. Да и последнее, чего хотелось — прослыть тем самым воздуханом.

— Офигенно! Прям охленительно! — сосед буквально подпрыгнул на кровати, его глаза горели как прожекторы. — Значит, после собаки... это типа стресс-тлиггел сработал? А предметы по стихиям будешь брать? — он сыпал вопросами, как из автомата, даже не давая передохнуть. — А у деда какого уровня были аспекты? А у лодителей? О, а у меня в роду...

Я отпрянул, когда он в экстазе схватил меня за рукав. Его лицо выражало такое неприкрытое любопытство, будто перед ним живой экспонат. Глаза бегали, брови дёргались, а губы растянулись в восторженной ухмылке. Всё это выглядело одновременно забавно и... неприлично. Словно он забыл этикет. Еще и картавить начал от возбуждения. Кто же так откровенно лезет в родословную при первой же встрече?

— Стой! — резко поднял я руку, перебивая его поток слов. — Вообще-то, как тебя зовут?

Он моргнул, вынырнув из потока своих мыслей.

— А? Ну... Максим Цветаев. — Парень выпрямился с преувеличенной важностью. — Но можно просто Макс. — Затем с игривым вызовом добавил: — А тебя? Фамилию-то знаю, но как величать тебя, о великий Рен Экрон?

Я фыркнул:

— Ха-ха, да брось! Влад. Владислав. — Потом, подумав, добродушно добавил: — Хотя "просто Влад" — в самый раз.

— Понял, Влад. — Он с преувеличенной торжественностью протянул руку для рукопожатия, но в момент касания раздался резкий щелчок статического разряда.

— Бах-ха-ха! — покатился я со смеху, наблюдая, как он дёргает обожжёнными пальцами.

— Чёрт возьми, Влад! — фыркнул Макс, тряся рукой. — Ну-ка надень свои проклятые перчатки!

— Хе-хе, точно, прости. — Я покорно натянул перчатку. — Мама обычно серебряное кольцо носит — немного сдерживает разряды. — Затем, спохватившись, добавил: — Ладно, рад знакомству! Мне надо к родителям — попрощаться перед отъездом.

Макс кивнул, потирая пальцы:

— Да, мне тоже. Пойдём вместе — а то я уже забыл, куда идти.

— Давай, — согласился я, и мы вышли в коридор, оставив за спиной нашу новую комнату.

***

— Ну что скажете, уважаемый Рен? — Директор аккуратно сложил пальцы перед собой. — Я полностью осознаю все риски и вашу тревогу за сына... Но позвольте предложить ему период адаптации. Это даст нам возможность наблюдать, изучать его особенности. А за это время — разработать индивидуальную программу обучения...

— Ваша логика безупречна, — ответил массивный мужчина, глава рода Экрон. Его басистый голос дрогнул едва заметно. — Риск — неизменный спутник нашей реальности. Но между вынужденной опасностью и осознанным выбором — пропасть. Особенно сейчас, когда Империя... — Он сделал многозначительную паузу. — Лучше подготовить детей к грядущим испытаниям заранее. Сын поймёт. Жена... — Мужчина нервно провёл рукой по бороде. — С женой будет сложнее. Давайте три месяца — до пика учебного сезона.