Дать мне ответы на эти вопросы могла бы сама Тамара. Вообще, я никогда не расспрашивала её о событиях между её победой на Бойне и началом её преподавательской карьеры. А это, кажется, дико интересный момент.
Я вышла у её личной комнаты в преподавательском крыле из коридора, которого совершенно точно не существовало, когда я прибегала сюда в прошлый раз. Дверь была заперта и я несколько раз громко постучала, надеясь, что Тамара не глушит внешние звуки. Было ещё достаточно рано, чтобы ожидать, что она не спит.
Мои ожидания оправдались: через несколько секунд дверь открылась. Тамара всё ещё была не в пижаме, а значит, я даже не оторвала её от процесса засыпания. Замечательно. Мне не хотелось бы больше быть для неё той, кто мешает спать.
— Таника? — удивлённо и радостно воскликнула она. — Спасибо тебе за вчерашнее! Ты даже не представляешь, как это было прекрасно!
Сказать ей или не сказать? Думаю, гордость за ученицу пересилит в ней стыд за то, что за её свиданием подсматривали. Тем более, она и так знает, что я подсматривала.
— Полагаю, что представляю. Я немного подглядела за вашими чувствами с помощью Мнимой Модели.
По щекам Тамары побежал румянец, а её взгляд дёрнулся вниз, так, словно разрыв зрительного контакта чем-то поможет. Не поможет, Мнимую Модель можно было использовать даже если вовсе не видеть глаза. Главное уметь чувствовать то же, что чувствует человек, на котором ты её используешь.
— Профессор, я бы хотела задать вам несколько вопросов. И попросить вас провести со мной несколько экспериментов.
Стоит вернуть официальный тон. Это позволит Тамаре спрятаться за него и быстрее выйти из смущения. Можно было бы попробовать, конечно, ещё раз атаковать её Мнимой Моделью, чтобы прервать это чувство, однако если она заметит — может отреагировать ещё хуже. А мне хотелось, чтобы Тамара чувствовала себя комфортно, а не ожидала атаки в любой момент.
— Да, разумеется. Рада, когда у моих учениц есть вопросы.
Тамара радостно уцепилась за официоз как за спасительную шпаргалку на экзамене и распахнула дверь шире.
— Проходи, буду рада помочь тебе.
У Тамары не было второго стула в комнате. Вообще, её комната была весьма аскетична. По ней было довольно сложно сказать, кто в ней живёт. Единственное, что ярко говорило о Тамаре — это наличие огромного зеркала со столом и полками, на которых лежали предметы, о назначении которых средняя волшебница знает только из книг. Гребни, расчёски, губочки и кисти для нанесения пудры, ножницы для волос, пилочки для ногтей, пачка салфеток, какие-то загадочные щёточки и предметы, которые мне уже даже сложно было описать.
Иными словами, у Тамары был полный арсенал для прихорашивания вручную. Наличие подобного стола однозначно указывало на то, что человек, живущий в комнате, не одарён магически. В случае Тамары, правда, “Не одарён Стандартной Моделью”.
И всё-таки, несмотря на наличие двух столов, стул у неё был всего один. И мне пришлось сесть на кровать.
— Профессор, можете, пожалуйста, рассказать мне, что произошло между тем, как вы победили Митрани и началом этого учебного года. Исследовали ли вас хоть как нибудь, прежде чем отправить преподавать Мнимую Модель?
— Да. — мгновенно ответила Тамара. — Примерно через неделю после моей победы ко мне зашёл директор и попросил меня отправиться в Столицу вместе с ним. Мне задавали кучу вопросов и просили проходить какие-то опросники и тесты.
— Можете, пожалуйста, вспомнить, кто именно делал это? Название института или организации?
Тамара замотала головой.
— Мне тогда было в основном страшно. — призналась она, снова отведя взгляд. — Я почти ничего не запоминала.
Ладно. Если по этому была написана хотя-бы одна статья, то Рахиль найдёт мне её. Слава нашему школьному библиотекарю, чем бы оно не являлось.
— Хорошо. Есть ещё один важный вопрос. Можете ли вы описать модель, по которой вы применяете магию? Расскажите, как вы сами научились ей пользоваться? Вы не против, если я запишу ваши ответы?
— Да, конечно…
Я достала заготовленную бумагу и чернила. Начался эксперимент, и мне надо его документировать. Тамара несколько раз глубоко вдохнула, преодолевая сопротивление. Ей не хотелось снова погружаться в те воспоминания. Мне не очень хотелось её в них возвращать. Но если она не расскажет мне об этом, я не смогу составить обоснованную гипотезу.
Ещё неделю назад она ни за что не рассказала бы мне о таком. Кажется, мы с Кунеем растопили ей сердце. С разных сторон.
— Не то что бы я толком знала, на что способна, до Бойни. Я просто хотела чтобы меня не замечали. Я очень много наблюдала за тем, как другие девочки обращают на что-то внимание. Как это связано с тем, что произошло, с тем, что они чувствуют, какое у них настроение… Есть множество тонкостей настроения, знаешь? То, как Митрани или Микава… — на этом имени Тамару передёрнуло. Я видела, как она делает усилие, чтобы продолжить. — … Даже то, как они ходят, очень многое значит. В зависимости от того, раскачивала Микава бёдрами или нет, я могла определить, захочет она…
— Я знаю, что делает Микава, профессор. Разочек попробовала. — прервала Тамару я. В глазах Тамары проскочила ощутимая благодарность.
— Да… И таких факторов — их очень-очень много. Я как-то научилась замечать все. А потом… меня вдруг перестали видеть. Я видела Митрани или Микаву, и сразу понимала, в каком они настроении. На что и в каком порядке будут обращать внимание. И мне очень-очень хотелось, чтобы в этом порядке не было меня. И в какой-то момент ситуации, когда они могли пройти мимо даже не увидев меня, начали случаться всё чаще. Это действительно было похоже на волшебство. Они словно смотрели сквозь меня, как сквозь пустоту. А потом…
— …Потом вы пришли на Бойню?
— Это вышло случайно. — призналась Тамара. — В один из раз Митрани её стая всё-таки прижали меня. Как-то так вышло. Наверное, не уследила… Они начали смеяться, а я вдруг ляпнула, что в этом году не буду в зрительницах Бойни. Случайно. А потом… Ну, если бы я не пришла, они бы начали искать меня специально и избегать их было бы труднее. И я пришла. И оказалось, что можно не только убирать себя из внимания других девочек. Это работало и для других эмоций. Я поняла, что я могу очень захотеть — и они начнут чувствовать себя лучше или хуже. Могу заставить их не только не замечать меня, но и замечать меня там, где меня нет.
— Иллюзии?
— Не те, что делает профессор Альма. — покачала головой Тамара. — Они скорее как… уверенность в том, что я где-то там. Сейчас покажу.
Я резко почувствовала, что Тамара стоит возле окна. Это ощущение было настолько отчётливым, что мне пришлось начать вслух шептать “Её там нет. Это магия.” И даже несмотря на это, Тамара, которая должна была сидеть передо мной, пропала. Вернее, не столько пропала, сколько я не могла её увидеть. Я могла убеждать себя, что её нет около окна, однако на это уходили все мои силы. Я не могла одновременно не видеть её у окна и видеть сидящей передо мной на стуле. Знание о том, что она сидит на стуле, тоже не помогало: мои чувства спорили друг с другом, словно я сходила с ума.
Проще всего было бы это разрешить, просто согласившись с тем, что Тамара стоит у окна.
Я уверена, что тогда я сразу же увидела бы её там.
Знать, что её там нет, было до тошноты сложно.
Поэтому я просто закрыла глаза, позволяя факту того, что теперь я совершенно точно не знаю, где Тамара, справиться и со следами знания о “Тамаре-на-стуле” и с давящим ощущением “Тамары-у-окна”.
Это помогло. Принять, что я вообще без понятия, где Тамара, с закрытыми глазами было гораздо легче.
Но для того, чтобы понять это и осмыслить едва-едва хватило моего уровня рефлексии. Я была уверена: у Митрани времён Бойни такой не было. Ни у кого не было. Подобная способность действительно сделала бы Тамару абсолютно неуязвимой.
— Однако, тогда я не умела делать это настолько здорово. — отметила Тамара, прекращаяя воздействие и возвращаясь на стул. Мой разум заплакал от подобных издевательств, но принял новый факт за правду.
