Усилием воли я распахнула дверь. На пороге стояла Тамара.
— Профессор, вы напали на меня? — в целом, я ожидала её увидеть, но сама ситуация в целом всё ещё была неожиданной.
— Я пыталась тебя разбудить. Я стучала в дверь минут десять, но ты не просыпалась. — виновато сказала Тамара. В целом то, как она выглядело, казалось странным. Её глаза бегали по сторонам, пальцы сжимали край пижамы а лицо было удивительно красным. Учитывая, что волосы растрёпаны не были, Тамара явно не бежала ко мне. Проблемы в делах любовных?
— Таника, мне очень нужна твоя помощь. — наконец выпалила она. Я, улыбнувшись, пригласила свою наставницу в комнату. Несмотря на то, что теперь и в отношениях с парнями у Тамары было больше опыта, кажется, она всё ещё считала меня авторитетом в этих вопросах. Хотя, казалось бы, почему?
А я попыталась настроиться на волну разговора двух подружек. Не уверена, что Тамаре сейчас нужно общение в стиле “Профессор и её ученица.”
— Тома, всё хорошо. Я обязательно сделаю всё, что смогу. — я пригласила её сесть на кровать. — Давай, что там у тебя?
Тамара несколько раз моргнула, видимо, пытаясь понять, кто такая Тома. Я задумалась о том, что, возможно, её действительно никто с глубокого детства не называл уменьшительно-ласкательной версией. Однако, коммуникативное затруднение успешно разрешилось.
— Ты же умеешь колдовать светом, правда?
— Не совсем. Это скорее преломление уже существующего света сложной системой линз и зеркал…
Тамара посмотрела на меня с отчаянием в глазах.
— Да, я умею колдовать светом. А что?
— Я… я…
Её глаза забегали ещё сильнее. Я терпеливо ждала.
— Я пригласила Кунея на свидание.
Ого! Признаться, я не ожидала, что в этой удивительной парочке Тамаре удастся хоть когда нибудь начать проявлять инициативу. Кажется, я ошибалась на этот счёт! Или за пару свиданий Куней смог вдохнуть в мою наставницу очень много уверенности в себе.
— Я сказала, что оно будет здесь, в школе. Я хочу потанцевать с ним. Я хочу танец, такой… такой… как та прогулка на лодке.
Жидкий космос, плещущийся о борта. Я, через чувства Тамары, прекрасно помнила, как она это ощущало.
— Ты можешь помочь мне с декорацией? — спросила она с такой надеждой, словно прямо сейчас в моих силах было спасти ей жизнь.
— Возможно. — кивнула я. — Это зависит от того, что именно ты хочешь.
— Я хочу, чтобы стены утопали в ночи, а мы танцевали среди мерцающих звёзд. — вдохновенно заявила Тамара, зажмурившись, и откинулась на подушки. Её тёмные волосы забавно распушились, наэлектризованные шёлком постельного белья.
А я задумалась о её запросе. Он, разумеется, не был невозможным. Более того, он был вполне реальным. Очень серьёзным испытанием для контроля — всё-таки, отдельно висящие звёздочки требуют не просто зеркал, как переливы радуг, которыми я играюсь обычно. Нужно ещё как-то сделать невидимым луч, который идёт между этими звёздочками. Однако если продумать систему зеркал и впитывающих всякий свет трубок…
Я попробовала сотворить несколько звёздочек в воздухе над Тамарой. Они замерцали, подчиняясь моей магии, а потом закружились в медленном хороводе. Тамара запищала от восторга.
— Таника, ты моя спасительница. Чего ты хочешь, просто скажи?
— Поставишь Камиде тройку в году? — вспомнила я первое, что пришло мне в голову при мыслях о желаниях, которые можно адресовать Тамаре. Тамара хихикнула и повернула голову на меня. Я позволила звёздочкам погаснуть.
— Тройку Камиде? Но она же абсолютная бездарность в Мнимой Модели!
— Как и все кроме меня. Тамара, у тебя ну вот совсем не получается массовое образование.
И мы синхронно рассмеялись.
— Таника… — вдруг спросила Тамара тихо. — А можно я останусь у тебя? Я никогда в жизни не была на ночёвке с подружками.
Тамара осеклась.
— Ну, кроме… того раза.
— Не волнуйся, я совершенно трезвая. Оставайся конечно. — я потрепала её по волосам, снимая с них статическое электричество. — Единственное — я стараюсь ночью действительно спать. Поэтому, увы, игр в карты и сплетен не будет. Думаешь, почему у меня мало подруг?
— Если не сплетничать и не играть в карты у тебя будет мало подруг? — с искренним удивлением спросила Тамара
— Не знаю… — улыбнулась я. — Я вот не сплетничала и не играла, а подруг за этот месяц у меня прибавилось.
Тамара резко повернулась и уткнулась лицом в подушку. В такой темноте было не разглядеть, но я готова была поклясться, что сейчас она красная как вареный рак.
Когда я проснулась, Тамары уже не было. Ассистировать ей мне предстояло вечером, потому я направилась в зал — тренироваться. Ночью у меня было не было проблем с несколькими звёздочками — но тут мне будет нужно наполнить ими целый зал, так ещё и двигать всю эту систему так, чтобы танцующие Тамара и Куней ни во что не врезались.
И потому здесь, в зале с полом, замощённом гранитной плиткой, я вот уже четыре часа упражнялась в свой магии, от которой, кажется, я вовсе не могла устать.
В зале была непроницаемая, непроглядная темнота, в которой мерцали тысячи звёзд. Если бы кто-нибудь посмотрел на это не человеческим глазом, а через какие-нибудь очки, проявляющие телекинетическую пленку, то всё величие моей работы явилось бы ему в полной мере.
Есть два способа создать звёздочки. Во-первых, я могу поджигать воздух. С этим есть проблема: воздух плохо горит. На постоянное горение этих звёзд придётся расходовать запас — причём удивительно много, если сранивать с количеством света и тепла, которые будут выделяться.
Во-вторых — и это тот способ, который нашла я — можно не делать отдельные звёздочки. Можно сделать длинную, разветвлённую трубку зеркал и пустить в неё луч света. Просто показывать этот луч только в некоторых точках трубки, в остальных же — скрывать. Благо, темнота на моей стороне.
Минус этого способа — мне всё время придётся следить за тем, чтобы кто-нибудь в эту трубку не врезался. Иначе для Кунея это будет выглядеть так, словно он налетел головой на чистую темноту, зависшую среди мерцания звёзд.
Но, право, у меня было достаточно контроля, чтобы сделать это. Как минимум, именно в этой сфере у меня было достаточно контроля, чтобы сделать это.
Тамара и Куней пришли под самый вечер. Они держались за руки, и Тамара снова была в своём космическом платье, с серебристыми нитками, вплетёнными в волосы. И, несмотря на то, что это свидание проходило по инициативе самой Тамары, Куней всё ещё, казалось, шёл чуть впереди и вёл её в зал, который я подготовила для них. О, как же я постаралась подготовить его для них.
Тамара хотела повторить то чувство, что видела на лодке — а значит мне предстояло соревноваться с красотой ночного неба в одиночку. И я действительно считала, что могу выиграть эту дуэль.
Они вошли в зал по дорожке, сотканной из серебристого лунного света, который я подводила зеркальными трубками из дальнего окна. Звёзды пока не горели: Тамара отпустила руку Кунея и ступила в темноту. Я сгустила тени ещё сильнее, позволяя ей раствориться в чёрном квадрате дверного проёма. На лице парня на мгновение промелькнула растеянность, он дёрнулся, озираясь.
И заиграла музыка. И из зала забрежжил неровный, мерцающий свет тысяч точек, рассеянных в воздухе.
Тамара шагнула в глубокий поклон и Куней, мгновенно уловив настроение, пригласил её на танец.
Моя наставница и лучший артефактист после Хэмджа из тех, кого я знала, кружились в вихре из звёзд, мерцающего тумана, который я творила из уплотнённого воздуха прямо здесь. Каждый шаг оставалася на полу лунно-белыми следами туфелек и ботинок, документируя на плитах следы этого танца.
Я творила магию, синхронизуясь с музыкой. Что-то внутри меня требовало, чтобы я сама присоединилась к этому танцу. И я поняла, что могу это сделать — пускай и не через своё тело. Прямо сейчас мне не надо было тратить время на настройку: я прекрасно знала, что чувствует Тамара. Потому что я уже переживала эти эмоции в прошлом.
