— А вы думаете, я могу создать общую модель магии?

— Я не исключаю такую возможность. Хотя прецедентов открытий такого масштаба в столь юном возрасте пока не было.

Хэмдж перевёл взгляд на Тамару.

— Ваша подопечная растёт, профессор. Может быть, вы сможете ещё и убедить её быть прилежнее на моих уроках?

— Я-я-а… Д-да, обязательно! — Тамара уставилась в пол.

— Благодарю. Не смею больше вас задерживать. Таника, жду вас с более подробным и обоснованным проектом исследования — и тогда мои ресурсы и ресурсы нескольких моих знакомых будут в вашем распоряжении.

— Таника, пожалуйста, будь прилежнее на уроках Хэмджа. — попросила меня Тамара как только мы вышли за пределы кабинета. — И… Что он вообще от тебя хотел?

— Он хотел, чтобы я нормально оформила заявку. — хихикнула я. — Написала письмо на предоставление магических мощностей, с обоснованием целесообразности и прочими скучными штуками. Отец рассказывал, что в науке очень много такой ерунды.

— И ты знаешь, как это делать?

— Примерно представляю. А что?

— Да так…

Ещё несколько минут мы шли молча. Тамара время от времени украдкой бросала на меня взгляды. Пару раз я чувствовала зуд разных эмоций, настолько слабых, что мне было сложно их различить.

Длинные замковые коридоры извивались и изобиловали поворотами. Через несколько лет учёбы ты выучиваешь, как по ним ходить, однако сейчас, выбитая из собственных рассуждений Хэмджем, я посмотрела на них свежим взглядам, и вновь восхитилась тому, насколько отвратительно они спроектированы. Желание Директора сделать магическую школу, подражающую древним школам, породило этот каменный лабиринт, полный арок, колонн и анфилад.

Сделать логистику школы лучше смог бы даже ребёнок. Можно было бы просто сделать квадрат и расположить все классы по его сторонам — сконфигурированная таким образам, Восточная Симмерийская стала бы куда более человечной в своей планировке.

Однако, Директор хотел замок. И потому мы вынуждены были идти по винтовой лестнице в башню, чтобы потом пройти внутри замковой стены и выйти к классам, среди которых был в том числе класс Тамары.

Сегодня у меня должно было состояться очередное дополнительное занятие с моей наставницей.

— Кажется, у тебя начало получаться использовать Мнимую Модель. — всё ещё отводя глаза и краснея при воспоминаниях о вчерашнем праздновании, Тамара начала свой урок.

Мы сидели в пустом кабинете друг рядом с другом, словно соседки по парте. Впервые я видела её в этом кабинете не за учительским, а за ученическим столом. Тамара никак это не обосновывала: просто когда мы зашли в кабинет, она пригласила меня сесть рядом с собой.

— Ты уже поняла, почему у тебя начало получаться?

Будь на её месте любой другой педагог, это наверняка был бы вопрос, которым меня пытаются навести на какую-то мысль. Однако, в случае Тамары, полагаю, имел место искренний интерес. Она пытается формализовать свой опыт? Может, она действительно хочет стать хорошей учительницей?

— Не уверена. — кажется, мне подвернулся отличный шанс обобщить всё, что я выяснила, хотя-бы для самой себя. — Однако, на данный момент мне кажется, что Мнимая Модель как-то связана с вами. Все разы, что мне удавалось её применить, я делала это или на вас, или очень глубого раздумывая о том, как вы мыслите.

— Связана… со мной? — Тамара удивлённо заморгала. — То есть, это не просто магия, которую умею только я, а какая-то моя личная магия, которую никто другой освоить не может?

Я замотала головой. Да, такое объяснение могло бы всё объяснить, но слишком уж много у него было дыр.

— Практики Мнимой Модели использовались и до вас. Просто нечасто, и чем сильнее развивалась Стандартная — тем реже. Да и не может быть, чтобы целая отрасль магии была привязана к какому-то одному человеку. Мироздание просто не может так работать. Законы мира, какими бы они не были, не делают исключений и не меняются под кого-то из нас.

— А что тогда ты имеешь в виду?

— Скорее всего, вы как-то иначе мыслите. Что-то умеете, что не умеет больше никто. Я, если честно, долго думала над этим.

Я встала и подошла к доске, словно готовилась читать лекцию. Но на самом деле я писала скорее для себя, чем для Тамары. Туман мыслей о проблеме начинал воплощаться в тезисах.

— Во-первых, есть очевидный факт: Мнимой Моделью не пользуются.

Мел заскрипел по доске. Я держала его телекинезом, пристально наблюдая за реакцией Тамары. Кажется, как минимум мой телекинез её больше не раздражал.

— Такое может произойти из нескольких причин: или это очень сложно, или очень ресурсоёмко, или бессмысленно.

Тамара кивнула, кажется, погрузившись в роль слушательницы на лекции.

— Очевидно, Мнимая Модель слишком эффективная. Вряд-ли всякий, кто её вновь открывает, считает её бесполезной. Очевидно и что её использование крайне дёшево: если моя гипотеза верна, и у вас есть запас, просто очень маленький, то средний маг не ограничен вообще.

— Значит, остаётся сложность?

— Верно, остаётся сложность. Мнимая Модель явно как-то связана с образом мышления, в конце концов, у меня начало получаться именно когда я начала иначе мыслить. Но… откуда у вас такое мышление? Девушек и юношей, подобных вам в прошлом, довольно много. Но почему-то Мнимую Модель освоили только вы. Как это получилось? Чем вы столь уникальны, профессор Тамара? Чем вы отличаетесь от всех до последнего магов в этой стране?

— Не знаю… — протянула Тамара, уставившись куда-то в пустоту. — Кажется, я не особо выделялась. Ну, до моей победы в Бойне.

У меня тоже не было ответа на этот вопрос. Впрочем, этот ответ был важен лишь вторично. Сейчас нужно было узнать в чём именно заключается особенность мышления Тамары. Ключ к Мнимой Модели — он лежит именно там.

— Вы… могли бы рассказать, как это происходит? Как и что движется в ваших мыслях, когда вы пользуетесь Мнимой Моделью?

Я почувствовала волну тревоги и стыда. Тамара потёрла лоб костяшками пальцев и уставилась на свою волшебную палочку так, словно видела её в первый раз. Она всё ещё ходила с палочкой, и теперь, пожалуй, я готова была признать её милым аксессуаром, а не глупым выпендрёжем. Потребовалось всего лишь стать для Тамары ближе, чем кто бы то ни было. Куней не в счёт — да и я не знаю, как далеко они продвинулись.

Ещё одна волна — на этот раз, к моему удивлению, резкого аппетита — накрыла меня на несколько секунд, выбив мысли из головы. Я вновь посмотрела на Тамару, ожидая, пока она начнёт рассказывать.

Но она только замотала головой.

— Не понимаю! — с ноткой надрыва в голосе сказала она. — Не знаю я, как оно в голове! Всё просто происходит!

Кажется, мне придётся проводить рефлексию для Тамары. Я никогда, никогда-никогда не делала это для других. Но именно это от меня и требуется сейчас, верно?

— Хорошо. Профессор, тогда я задам вам несколько вопросов. Могли бы вы ответить на них абсолютно честно?

— Я-а… — Тамара замялась и её глаза забегали по комнате. — Слушай! Сейчас же битва Митрани на арене! Её кто-то на дуэль вызвал! Профессор Альма сказала мне привести тебя посмотреть, говорила что ты должна увидеть это!

Тамара нашла лучший из возможных поводов избежать рефлексивных вопросов. Я ещё вернусь к этой теме — но не когда мне предлагают увидеть, что там заготовила Митрани.

Я в два шага-прыжка преодолела кабинет и распахнула дверь. Обернулась на Тамару — а она, кажется, опешила от резкости, с которой изменилось моё поведение. Ну и ладно.

— Догоняйте, профессор! — я рассмеялась и выскочила из кабинета, и бегом направилась к арене.

Толпа, собравшаяся поглазеть на битву Митрани не уступала той, что наблюдала за отборочным этапом военного курса. Смуглая кожа школьной суперзвезды выделялась на белом песке, которым вновь засыпали поле битвы. Митрани сидела, скрестив ноги, и смотрела куда-то перед собой.