Настала очередь Блинкова-младшего рассказывать о похищении Энни. На ее маму было мало надежды – она себя не помнила от горя. Когда он сообщил то, что нам с вами уже известно, все решили, что увезший Энни «милиционер» – конечно же, незнакомец, он же шофер, он же Палыч-Гутенберг. Ведь в корзине воздушного шара было всего двое мужчин – Маркиз и «милиционер». За час до этого участковый Снетков упустил тоже двоих, не считая Зинки, – Маркиза и незнакомца. «Миллионеров» изображала все та же компания: Зинка, Маркиз и второй мужчина – шофер. На остров за Блинковым-младшим приплыли Маркиз и незнакомец (Роберт Портянкин нам сейчас неинтересен). Сообщники Маркиза все время менялись, но никто никогда не видел вместе «милиционера» и шофера или шофера и незнакомца. Потому что это был один человек – загримированный Палыч.

– Водевиль с переодеваниями. Бред собачий, но приходится верить, – завершил обсуждение Измятый майор.

«Москвич» катил вдоль поросшего травой летного поля. Вдали виднелась вышка диспетчерской с трепещущим над ней матерчатым конусом, похожим на полосатый чулок. Бетонная полоса была одна и короткая, для легких самолетов. На краю ее стоял единственный вертолет, старенький облупленный «Ми-8». Его лопасти прогибались под собственной тяжестью, как обвисшие усы, к борту был присобачен лишний бак с крупной надписью «Ядохимикаты».

Блинкову-младшему этот летательный аппарат почему-то не внушал доверия.

Измятый майор подъехал к вертолету вплотную и посигналил. Из пилотской кабины высунулся заспанный летчик в сдвинутой набекрень фуражке. Он посмотрел на пеструю компанию в «Москвиче» и решительно сказал:

– Деньги вперед!

За свою долгую механическую жизнь вертолет, похоже, успел послужить не то в армии, не то в аэроклубе. С тех времен под потолком у него осталась длинная труба, чтобы пристегивать к ней вытяжные фалы парашютов. Электрическую лебедку с толстым капроновым тросом установили недавно. Летчик сказал, что две недели назад в окрестностях горели торфяные болота, и по этому тросу он спускал пожарных. На полу грудой валялись оранжевые спасательные жилеты, ящик с оставшимся от пожарных снаряжением и тюк с надувным плотиком. Жилеты полагалось брать с собой, поскольку лететь предстояло над озером. Плотик тоже от кого-то остался.

Летчик плоховато помнил, что от кого осталось. Вчера он опрыскивал какой-то дрянью картошку, на которой расплодились колорадские жуки. Позавчера перевозил овец. Два дня назад катал подвыпивших бизнесменов. А неделю назад бандиты пытались угнать его вертолет в Финляндию. Но летчик им объяснил, что с финнами у нас договор о выдаче преступников, и бандиты ушли по-хорошему.

Блинков-младший в жизни не встречал такого флегматичного человека.

Представьте, вваливается к вам в вертолет компания. Полковник неизвестно какого рода войск (а может, он просто купил камуфлированную форму? Сейчас ее даже в охотничьих магазинах продают). Женщина-подполковник в парадной тужурке с орденами. Еще одна женщина, заплаканная и несчастная, гражданин в штатском и подросток. Причем у штатского за поясом джинсов торчит пистолет, а женщина-подполковник сразу же бросается к лебедке, потом требует найти для себя какой-нибудь комбинезон. У нее тоже под мышкой выпирает пистолетище нескромного размера.

Но всех круче полковник. Он бесцеремонно усаживается в кресло второго пилота и начинает доставать из сумки непонятные трубки и коробочки и – клац, клац – ловко их соединять. Довольно быстро из трубок и коробочек составляется какое-то невиданное и, судя по всему, страшное оружие.

– Куда летим? – спрашиваете вы.

И полковник невозмутимо объявляет маршрут: на Псковское озеро, в сторону государственной границы.

Представили?

Ну и что бы вы сделали на месте пилота?

Блинков-младший, честно говоря, удрал бы. И не считал бы себя трусом.

А летчик рассказал ту самую историю о бандитах, которые хотели угнать его вертолет, но раздумали. Странная компания никак не показала, что поняла намек. Тогда летчик пересчитал полученные от Энниной мамы деньги и по рации запросил разрешения на взлет.

Вертолет завыл, завизжал и загрохотал.

Блинков-младший не почувствовал, как он оторвался от земли. Просто стоявший у иллюминатора рыжий «Москвич» вдруг провалился вниз и стал быстро уменьшаться. Поплыл внизу похожий на траву лес, рассеченный трещинкой шоссе. А потом как-то вдруг под вертолетом оказалось озеро, не гладкое и не волнистое, а серое и тусклое, как асфальт.

Измятый майор сел у открытой двери, свесив ноги в бездну, и стал осматривать воздух в бинокль. Откуда этот бинокль взялся, Блинков-младший не понял. Наверное, майор выпросил его у начальника охраны.

Полковник, объяснив пилоту, что они ищут, вместе с мамой возился у лебедки. На них были парашютные лямки, только без парашютов. Лямки и комбинезон для мамы нашли в пожарном ящике.

План оперативных мероприятий был такой. Измятый майор берет автомат Ивана Сергеевича и старается наделать в шаре как можно больше дырок. Разумеется, шар от этого не лопнет – он же не резиновый, – а начнет плавно снижаться. Когда он упадет в озеро, Блинков-младший немедленно сбрасывает спасательный плотик. В тот же момент вниз по тросу десантируются мама и полковник. Они возьмут преступников, когда те будут беспомощно бултыхатьея в воде. Измятому майору было поручено командовать лебедкой. Участвовать в задержании ему не придется, потому что милиционеров не учат десантироваться по тросу.

Вертолет вышел на точку, до которой, по прикидкам летчика, мог долететь воздушный шар, и стал прочесывать квадрат ходом малярной кисти: вправо и вперед, потом влево и вперед. С каждым заходом он приближался к границе.

Полковник и мама приготовились к десантированию. Они продели трос в карабины на своих парашютных ремнях и завязали его скользящим альпинистским узлом. Первым вниз уйдет Иван Сергеевич, он самый тяжелый. Трос хорошенько натянется под стокилограммовым весом полковника, и за ним соскользнет мама.

Чтобы не запутаться в тросе, группа захвата расселась в том порядке, в каком будет прыгать. Мама устроилась на металлической скамейке, а полковник сел в раскрытом дверном проеме, рядом с Измятым майором, и тоже свесил ноги вниз. На них было страшно смотреть.

– У вас в налоговой полиции все такие?! – прокричал ему Измятый майор. То, что на захват идет хрупкая мама, его не удивляло – контрразведка есть контрразведка.

Лукавый Иван Сергеевич не стал объяснять, что начинал служить вместе с мамой и прошел подготовку, которая и не снилась майору милиции.

– Если тебя выгонят из милиции, переходи к нам, тогда увидишь! – предложил он.

– Нет уж, лучше вы к нам! – фразой из «Бриллиантовой руки» ответил Измятый майор.

Шар заметил не майор с его биноклем, а Наталья Константиновна. Такие вещи матерям подсказывает сердце.

– Там! – закричала она, показывая на крохотную точку в оранжевом закатном небе.

Блинков-младший кинулся к пилоту. Объясняться в грохочущем вертолете, да еще когда на летчике наушники, было бесполезно. Тронув его за плечо, Митек молча указал пальцем на точку. Издали казалось, что шар неподвижно висит в воздухе. Летчик заметил его, кивнул и заложил крутой вираж.

Погоню можно было считать оконченной. Преступники не могли уйти от вертолета. Их воздушный шар на глазах превратился из точки в жирную запятую, потом на нем стали видны арбузные полоски, а еще через минуту – силуэты людей в корзине.

Измятый майор отошел от дверного проема, раскрыл иллюминатор и высунул в него ствол автомата.

– Ближе! – прокричал он Блинкову-младшему. – Трясет, цель прыгает!

Блинков-младший еще раз сбегал к пилоту и жестами показал: ближе! О больной ноге он совсем забыл.

Вертолет проскочил мимо воздушного шара, лег на бок, заскользил и пошел сужающимися кругами. Слившись с автоматом, Измятый майор выжидал, когда цель станет еще ближе. Его не торопили. Народ подобрался бывалый, и все, кроме Натальи Константиновны, понимали, что такое стрельба в движении, да если к тому же трясет. Ствол сдвинется на миллиметр, а пуля уйдет на несколько метров в сторону. Нет, нужно стрелять наверняка, чтобы случайно не попасть в Энни.