Архив оказался просторным полутёмным помещением, освещённым только масляными лампами и редкими лучами солнца, проникавшими через узкие окна под самым потолком. Вдоль стен тянулись деревянные стеллажи, уставленные манускриптами, свитками и кодексами в кожаных переплётах. Воздух был сухим, с лёгким ароматом пергамента и чернил.

В центре архива, за большим дубовым столом, сидели де Шатонёф и ещё один человек — худощавый старик с длинной седой бородой, облачённый в тёмную рясу. Перед ними лежало несколько раскрытых книг и свитков.

— А, господин Крид, — де Шатонёф поднял голову, услышав шаги. — Подойдите. Я хочу представить вас брату Константину, хранителю королевской библиотеки и большому знатоку священных реликвий.

Старик поднял на Крида водянистые голубые глаза, и тот невольно вздрогнул — взгляд монаха был пронизывающим, будто заглядывал в самую душу.

— Так вот он какой, ваш северный воин, — прошелестел старик, не поднимаясь с места. — Интересно… очень интересно.

Крид подошёл ближе и слегка поклонился.

— Рад знакомству, брат Константин.

— Присаживайтесь, господин Крид, — де Шатонёф указал на свободный стул. — Брат Константин рассказывал мне удивительные вещи о Копье Лонгина. Думаю, вам будет полезно услышать это перед миссией.

Крид сел, обратив внимание на раскрытую перед монахом книгу — старинный манускрипт с выцветшими буквами и потрёпанными краями.

— Копьё Лонгина, — начал брат Константин, его голос был тихим, но отчётливым, — или Копьё Судьбы, как его ещё называют, имеет долгую и запутанную историю. — Он перевернул страницу манускрипта. — После распятия Христа оно перешло в руки римского центуриона Гая Кассия Лонгина, который, согласно преданию, обратился в христианство и сохранил копьё как символ своей веры.

Старик поднял глаза на Крида, словно проверяя его реакцию.

— В 312 году император Константин Великий имел при себе наконечник этого копья в битве у Мильвийского моста против Максенция. Победа, как известно, была полной, и Константин увидел в этом знак Божьего благословения. — Монах перевернул ещё несколько страниц. — Затем реликвия находилась в Константинополе, пока в 1204 году, во время Четвёртого крестового похода, не была захвачена латинянами.

Крид слушал внимательно, ощущая странное волнение. История реликвии вызывала в нём чувство, похожее на déjà vu, хотя он не мог вспомнить, откуда ему известны эти факты.

— После этого следы Копья теряются, — продолжил брат Константин. — Некоторые утверждают, что оно попало в сокровищницу французских королей, другие — что было перевезено в Рим, третьи — что осталось в Константинополе даже после его падения. — Старик наклонился ближе, понизив голос. — Но существует древнее пророчество, записанное ещё в VI веке неким монахом Иоанном из Антиохии. Он утверждал, что Копьё однажды будет захвачено сарацинами, но затем возвращено христианскому воину, отмеченному особым знаком. И этот воин использует силу Копья, чтобы изменить историю мира.

— И вы считаете, что это пророчество относится к принцу Пьеру? — спросил Крид, не скрывая скептицизма.

Брат Константин улыбнулся тонкой, едва заметной улыбкой.

— Принц Пьер — благородный рыцарь и истинный защитник веры. Но пророчество говорит о воине, отмеченном особым знаком. — Старик внезапно протянул руку и коснулся лба Крида. — Знаком бессмертия.

Крид резко отстранился, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Что знает этот старик? Откуда?

— Брат Константин прибыл к нам из Константинополя два месяца назад, — вмешался де Шатонёф, заметив реакцию Крида. — Он привёз с собой некоторые тексты, которые считались утерянными после падения города. В том числе и этот манускрипт с пророчеством.

— И что же это за знак бессмертия? — Крид постарался, чтобы его голос звучал спокойно.

— В тексте говорится о воине, который не умирает, — медленно произнёс брат Константин. — О человеке, который видел рассвет империй и их закат, который сражался в тысяче битв и всегда возвращался. — Старик снова пристально посмотрел на Крида. — О Бессмертном.

Крид почувствовал, как внутри поднимается странная смесь страха и гнева.

— Звучит как сказка, — сказал он сухо. — Бессмертных людей не бывает.

— Конечно-конечно, — поспешно согласился де Шатонёф, бросив предостерегающий взгляд на монаха. — Это лишь аллегория, поэтический образ. Но сама реликвия вполне реальна, как и её сила. — Он наклонился над столом. — Согласно нашим источникам, Копьё находится в тайной сокровищнице под Великой мечетью Александрии. Раньше на этом месте стояла христианская базилика, посвящённая святому Марку. Мамелюки не уничтожили потайные помещения под ней, а просто надстроили сверху свой храм.

Крид кивнул, обдумывая услышанное. План звучал рискованным, но выполнимым.

— Как я попаду туда во время штурма? — спросил он практично. — Мечеть наверняка будет охраняться.

— У нас есть союзники в городе, — ответил де Шатонёф. — Местные христиане, которые живут под гнётом мамелюков. Они проведут вас тайными ходами прямо к сокровищнице. — Он развернул на столе карту города. — Вот путь, который вы должны будете пройти. Запомните его, ибо доверять карту бумаге слишком опасно.

Крид внимательно изучил карту — замысловатую сеть улиц, переулков и подземных ходов, ведущих к центральной мечети города. Память услужливо фиксировала каждый поворот, каждую деталь маршрута.

— Когда намечен поход? — спросил он, закончив изучение карты.

— В октябре, — ответил де Шатонёф. — Через два месяца. К тому времени должны прибыть корабли наших союзников, и мы сформируем флот достаточно сильный, чтобы атаковать Александрию. — Он сделал паузу. — А до тех пор вы должны подготовиться. Изучить всё об этой реликвии, о городе, о возможных трудностях.

Брат Константин, молчавший во время этого разговора, внезапно подал голос:

— Но мне кажется, господин Крид уже знает об Александрии больше, чем показывает. — Старик наклонил голову набок. — Не так ли?

Крид встретился взглядом с монахом. В водянистых глазах старика читался вызов, словно он знал некий секрет и проверял, осмелится ли Крид его раскрыть.

— Я бывал там, — осторожно ответил Крид. — Как уже говорил капитану де Шатонёфу. Но мои воспоминания… фрагментарны.

— Память — странная вещь, — задумчиво произнёс брат Константин. — Иногда то, что мы забываем, важнее того, что помним. — Он закрыл манускрипт. — Я дам вам несколько текстов для изучения, господин Крид. Возможно, они помогут вам… вспомнить.

Де Шатонёф поднялся.

— Оставлю вас наедине с братом Константином, — сказал он. — У меня есть другие дела, требующие внимания. — Капитан положил руку на плечо Крида. — Изучите всё тщательно. Судьба королевства может зависеть от вашего успеха.

С этими словами он покинул архив, оставив Крида наедине со странным стариком.

Как только дверь закрылась, брат Константин подался вперёд.

— Теперь мы можем говорить свободно, — прошептал он. — Я знаю, кто ты, Виктор Крид… или как бы тебя ни звали в этой жизни.

Крид напрягся, рука непроизвольно легла на рукоять шамшира.

— О чём вы говорите?

— О том, что ты — Бессмертный, — спокойно ответил монах. — Один из тех, кто проходит сквозь века, не старея и не умирая. Я изучал таких, как ты, всю свою жизнь. — Он улыбнулся. — Не бойся, я не враг тебе.

— Вы ошибаетесь, — холодно произнёс Крид. — Я обычный человек.

— Правда? — брат Константин хитро прищурился. — Тогда почему ты не знаешь, сколько тебе лет? Почему твоя память разорвана на фрагменты? Почему твои раны заживают быстрее, чем должны?

Крид замер. Откуда старик знает о его ранах?

— Я наблюдал за тобой, когда ты сражался с Легри, — пояснил монах, словно читая его мысли. — Видел, как его клинок оцарапал твою руку. К концу поединка от раны не осталось и следа. — Старик откинулся на спинку стула. — Это дар, Виктор. Редкий, драгоценный дар.

— Или проклятие, — тихо произнёс Крид, удивляясь собственным словам.