Легкий поцелуй в губы и я заметно оттаиваю в его руках. Уходит напряженность из тела. Переместив одну руку мне на щеку, погладил, вновь целуя нежно, целомудренно, напоминая, как я ему дорога. Ох, милый, это взаимно.

Прислоняясь лбом к моему, прошептал лишь для моих ушей:

- Я приму весь удар на себя, Лер. Чек выпишут на мое имя. Не волнуйся. Не накручивай. Не разрушай себя.  Иди расслабься, а позже все вместе покушаем и посмотрим какой-нибудь фильм.

Доменик старается. Вижу. Выкладывается на полную, лишь бы угодить. Не дать мне зарыться в собственных мыслях, виня себя за то, чего я не делала. Отвлечь от тех убитых девятерых парней. Показать, что даже монстр имеет право быть счастливым. Ему важно позаботиться обо мне, чтобы самому держаться на плаву. Не могу отказать.

Через полтора часа мы все сидели на полу в гостиной, где раскидали подушки и устроили своеобразный пикник посередине квартиры. Александр тоже к нам присоединился. Доменик держал меня у себя на коленях, не давая самостоятельно есть и его не волновало, что я стесняюсь перед Алисой и Алиной. Массаж превратил меня в некую пластилиновую субстанцию и я таяла в руках Доменика, не имея сил возражать. Маски, маникюр, педикюр все включено. Не так уж и плохо, как я предполагала.

Пережевывая лапшу, запила соком, как и дети, ведь остальные пили вино по понятным причинам. Эх, если бы не моя особенность, то я бы тоже выпила глоточек.

Пока дети слушали очередной забавный рассказ Александра, как и Маша, которая глазела на него, вообще без зазрения совести, не замечая за собой, Доменик наклонился к моему ушку.

- Я могу дать тебе глоточек, но только при одном условии – ты будешь связана.

Изобразив гнусную мину на лице, дернула локтем и ударила его в стальной торс.

- Ой, как смешно, - убавив тон, добавила: - Извращенец.

Его восхитительный смех завораживал. Бабочки раскрывали крылья у меня в животе и я забывала обо всем. Должна остерегаться. Тормозить, чтобы потом не было так больно от потери, но нет – несусь на полной скорости.

Когда мальчики с Алисой и Алиной ушли на поиски настольных игр, которые затерялись где-то в квартире, мы с Машей уселись на диван. Она не из тех, кто будет молчать, когда какой-то вопрос, пускай и не уместный держится на языке, но не можешь озвучить из-за некоторых опасений.

- Лер, это как-то странно… - протянула Маша, подперев щеку рукой, смотря на меня.

- О чем ты?

- Понимаешь, зная тебя, пережитый тобой опыт совсем непонятно, как ты можешь находится в идиллии с собой в мире Доменика. То есть, пойми меня правильно, со стороны выглядит так, как будто ты родилась в этой среде.

Горькая ухмылка сорвалась с моих губ, а глаза прикрылись, чтобы скрыть болезненность. Попала в самую точку. Я нахожусь в середине двух миров и не могу устоять ровно на своих ногах в одном из них полноценно, не вернувшись опять в середину. Если я могла бы объяснить.

- Не сказала бы, что в идиллии… - протянула я задумчиво, обнимая подушку, открывая глаза и отстраненно смотря перед собой. – У нас на улице жила одна семья, когда я была маленькая. Папин друг к которому мы постоянно ходили и у него была дочь. Она постоянно заплетала мне красивые косички, кормила драниками и играла со мной. Ей было на тот момент около тридцати лет.

- Не понимаю, что ты хочешь сказать.

- Она отсидела за убийство, когда приемный сын ее матери, чуть ли не изнасиловал ее. Маму ее. Приставил нож к горлу, но девочка подоспела вовремя, ударив его по голове ломом, убивая мгновенно. Я узнала об этом, когда мне было лет семнадцать от силы. Вспомнила о ней, спросила у мамы, ведь они давно с отцом переехали. Ее мать поместили в психушку. Стала неконтролируемой, вот и оказалась в том злополучном месте. То есть, - подвела я итог, «просыпаясь» от воспоминаний и посмотрев на Машу, - я не боялась убийцу. Та девушка, которую я знала вообще на нее не похожа. Нам не подвластно понять то, чего мы не пережили. С Домеником нечто похожее. Я не могу винить его за то, что он родился с той фамилией, которую носит.

Мария не нашлась, что ответить, а просто притянула меня в объятия. Мотивы у всех разные, оправдания и наказание тоже. Доменик же имеет огромные деньги за продажу смерти. Главный поставщик «радости» и оружия на сегодняшний день не только в Италии, России, но и в других странах. Кара его настигнет.

Наша маленькая компания стала собирать пазлы и воспользовавшись этим, увильнула. Налив себе чашку чая, вернулась, бросив на них мимолетный взгляд. Семья. Мои близкие. Я не хочу никому из них, чтобы причинили вред, но это же очевидно, что когда-нибудь попытаются.

Подходя к окну, окинула ночную Москву глазами, грустно улыбаясь своему отражению в стекле. Город возможностей. Хотела очиститься, начать жизнь с чистого листа, стать обычной девочкой без намека на грязное прошлое. Глупо, ведь я попала в эпицентр. Жалею? Глаза защипало от непролитых слез и я сделала обжигающий глоток, прикрывая стеклянные от влаги глаза. Смех моих самых родных людей наполняли грудную клетку, напоминая для чего мне стоит жить. Я им нужна. Как второстепенный элемент, но все же. У Алисы и Алины есть родители, появится муж,  дети и они изредка будут вспоминать свою чудную тетушку. Маша избавится от мыслей, что когда-нибудь Александр бросит Диану, найдет своего избранника и я тоже отодвинусь на задний план. Доменик… А что, если я погибну и это и станет его расплатой за все грехи? Остановиться ли он? Перестанет убивать, лишая кого-то сына или брата? Нет, потому что это его наследие. Отказ здесь даже не непозволительная роскошь, а недопустимость.

Я приоткрыла глаза вовремя, заметив, как руки Доменика хотят меня обхватить, но отшатнулась, выставляя ладонь перед собой. Сама должна справится. Это моя личная терапия. Поможет, если я расставлю все по полочкам, озвучу у себя в голове все самое важное и найду решение, которое поможет мне избавится от нахлынувших истощающих эмоций, которые жрут меня изнутри.

- Мне нужно принять душ… - я поправила себя, когда Доменик сделал шаг ко мне, отрезвляющим, суровым тоном. – Одна. Дай мне пространство, пожалуйста.

Больно? Безусловно. Я знала, что он убивал, но лишь теперь до меня доходит, что это происходит со мной. Нужно переступить барьер и нет, не принять, а смириться с участью и ждать расплаты, также, как и сейчас. С чашечкой чая в руках. Справлюсь. Я боец по натуре и не сдамся. Не в этой жизни.

Приняв душ, переоделась в фиолетовую рубашку с черными кружевными вставками по краям и накинув шелковый халатик до колена, пошла проведать обстановку. Мне открылась интересная картина. Маша собирала с Александром пазлы, увлеченно что-то рассказывая, а тот внимательно слушал. Так, ладно, потом разберем эту ситуацию.

Доменик же укладывал Алису с Алиной, сидя на кресле и читая сказку «Красавица и чудовище» в соседней спальне. Зайдя бесшумно, уселась к нему на колено, обхватив за талию и укладывая голову на его надежное плечо. Как же хорошо. Размеренный стук сердца, его приятный тихий голос, жар тела и дурманящий запах.

Девочки уже заснули, но Доменик все равно дочитал до последней страницы. Доводит все до конца. Черта характера. Я же всегда бросаюсь из стороны в сторону, не доводя ничего до середины. Слишком вспыльчивая порой, но меняюсь. Из-за жестокости людей, целого мира, который обесценивается, меняюсь. Порой мне кажется, что конец света произойдет именно из-за нас. Людей. Жадных, циничных, думающих лишь о себе и плюющих на окружающих.

Захлопнув книгу, Доменик убрал ее на край кровати, не выпуская меня из своих рук. Вот бы так остаться до конца жизни. В таком же положении, рядом дети, которых я безумно люблю, мужчина держащий меня у себя на коленях, без которого я больше не вижу смысла жить.

- С ними же ничего не случится? – слабый шепот и Доменик меня обнимает сильнее, чуть ли не задушив, но я не жалуюсь.

Я озвучила наши совместные опасения. У нас с ним имеются близкие, ради которых мы пройдем девять кругов ада, но не позволим, чтобы их коснулась малейшая опасность. Те, кто хотят нас убить, не остановятся ни перед чем. Я до сих пор помню того зеленоглазого мальчика, когда мои мысли не на месте и я не знаю, что творится с моей жизнью, над которой я не имею власти.