— Я так не думаю, — отвечаю я, хотя честно признаться, понятия не имел, что вообще происходит, но все же быстро подбежал к Летти, и поцеловала ее в щеку. — Спасибо за беседу, — сказала я Гейджу, спеша покинуть его дом.

— Ты собираешься захватить этот набор инструментов, когда будешь уходить? — сказал Гейдж, как только я подошел к его задней двери.

Обернувшись, я покачал головой, почти забыв, что выбрал такое нелепое оправдание, чтобы появится у него без предупреждения. Хотя он итак знал, что это чушь собачья.

— В следующий раз. — сказал я, входя через его парадные двери, пробормотав извинения Бейли.

Я выехал на шоссе, значительно превысив скорость, направляясь к катку. Я только, что выбрался из дерьмового списка тренера и не дал бы ему другого повода вернуть меня в него обратно.

Вбежав в здание и пробежав через раздевалку, я сделал это примерно за двадцать секунд до конца отведенного мне времени. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся, я постучал в его открытую дверь.

— Тренер?

Он развернулся в кресле, фиолетовая вена на его лбу уже сморщилась и пульсировала.

К черту мою жизнь. Что я уже успел сделать?

— Садись. — Он указал на стул напротив своего стола, и я опустился в него.

— Что происходит? — Выпалил я, не в силах держать рот на замке. Я надрывал задницу на тренировках, был невероятно хорош в играх и вот уже месяц держался подальше от баров. Я не должен был получать подобные сообщения от Тренера, черт возьми.

Он поставил локти на стол, сплел пальцы вместе и сделал долгий, глубокий вдох.

— Ты помнишь, когда я сказал тебе, что горжусь тобой?

Кислота забурлила у меня в горле, и я проглотил ее.

— Да, сэр.

— Ты думал, это был код для того, чтобы снова сойти с рельсов?

— Что? Нет. Конечно, нет.

— Когда я сказал, что мисс Тернер была хороша для тебя, ты думал, я имел в виду, что она хороша для тебя, так, почему бы тебе не подмочить ее репутацию?

— Извините, что говорю это, сэр, но что, черт возьми, происходит?

Тренер фыркнул, не впечатленный моим полным равнодушием к какой бы то ни было ситуации. Он развернул свой монитор, показывая мне фотографию, которая занимала половину его большого экрана. Я прищурился на снимок, мой разум быстро пытался рационализировать, когда он был сделан.

Линда обвила руками мою шею, мои руки были на ее бедрах, когда я смотрел на нее сверху вниз, и мы были за пределами катка.

— Черт! — Огрызнулась я, мгновенно стиснув челюсти. Рядом с этой фотографией была изображена Пейдж, в одиночестве вытирающая слезы с глаз. снимок был сделан крупным планом, как будто папарацци увеличили ее лицо, но я узнал воротник футболки, которая была на ней, — в основном потому, что вспомнил, как снимал ее с нее после долгого, тяжелого рабочего дня на стройплощадке.

Заголовок наводил на мысль, что я был изменяющим ублюдком, который разбил сердце Пейдж, и теперь ее эмоциональная стабильность и благополучие были под вопросом.

— Это неправда, тренер. — Я махнул рукой в сторону изображений.

— Так ли это? — Крикнул он. — Есть еще десять сайтов, на которых размещены те же фотографии. И у каждого из них своя история. Некоторые говорят, что она увела тебя у другой, называя ее прелюбодейкой.

— Это неправда! — Я вскочил со своего места, адреналин бушевал в моей крови слишком сильно, чтобы я мог сидеть. — Этот снимок был сделан несколько месяцев назад. Еще до того, как мы с Пейдж… — Произнесение ее имени было как напоминание, чтобы я сделал глубокий гребаный вдох, что я и сделал.

Он изучал меня прищуренными глазами, но в конце концов вздохнул.

— Я тебе верю, — наконец сказал тренер, глядя на стул. Я снова сел, каждый мой мускул был напряжен. — Но это именно тот дерьмовый шторм, который нам не нужен. В этом сезоне у нас есть реальный шанс выиграть чемпионат, и война СМИ с такой компанией, как CranBaby, не поможет тебе сохранить голову в игре.

— Тренер, я обещаю вам, что это не имеет под собой никаких оснований. Пейдж и я… Ну, я люблю ее. — Черт, с таким же успехом я мог бы сделать гребаное объявление в самом популярном блоге «сплетен» о том, скольким людям я уже рассказывал о своих чувствах. Может быть, это помогло бы покончить с этой ситуацией. — Я бы никогда не сделал ничего, что могло бы причинить ей боль. Особенно что-то вроде этого. — Я снова указал на экран, и он повернул его обратно к себе. — Это чертовы папарацци. Они жаждут крови.

— Разве они не всегда такие? — Тренер потер лоб, закрыв глаза. — Я должен был увидеть твою реакцию, сынок. Вот почему я вызвал тебя сюда. Я верю тебе. Вижу по твоим глазам, что ты любишь эту девушку. — Наконец он поднял на меня глаза. — Но могу я дать тебе несколько советов?

— Пожалуйста.

— Нужно залечь на дно. Вам двоим. Какое-то время держаться подальше от публики, дай ищейкам время заскучать и поохотиться на кого-нибудь другого.

Я кивнул, чертовски желая найти того папарацци, который сделал тот снимок Линды и меня. Потому что, я, блядь, вспомнил тот день. Тогда я отталкивал Линду, а не притягивал ее ближе. Долбанные репортеры.

— Пейдж хорошо справляется с этим? — Спросил тренер, и я вскинул голову, мои глаза округлились. Я встал с открытым ртом. Видела ли она это уже? Видел ли это ее отец и пришел ли он к ней требовать объяснений?

— Мне нужно идти. — Я повернулся к двери, прежде чем остановиться. — Я имею в виду, могу ли я… вы не против, если я…

— Иди, — оборвал меня Тренер. — Будь честен с ней. Убедись, что она знает правду.

— Хорошо, — сказал я и выскочив за дверь. Казалось, что все, что я делал сегодня, — это бегал. Только теперь я направлялся навстречу шторму, который, я не был уверен, что переживу. Если бы Пейдж мне не поверила, — что этим фотографиям было несколько месяцев, — тогда я бы ее потерял.

Ледяной страх сковал меня изнутри, когда я сел за руль своего внедорожника. Только сейчас я понял, насколько сильно люблю ее, и я не собирался позволять кому-либо все испортить.

ГЛАВА 14

— Объясни это. — Мой отец швырнул тонкий журнал на мой стол, сила этого действия заставила меня подпрыгнуть.

Обложка журнала полностью затмила изложенное в общих чертах высказывания, которые я читала до того, как он ворвался. Я несколько мгновений изучала изображение и четыре раза перечитала заголовок и подтекст.

Вице-президент "Cranbaby Organics" Пейдж Тернер, увела у Линды Уоллес, которая, по слухам, постоянно грела сиденья на стадионе "Акул", плохого парня из "Сиэтльских Акул" Рори Джексона. Возможно, всем известная благодетельница не так невинна, как нам всем хотелось в это верить.

Слова были напечатаны над фотографией Рори, сжимающего бедра светловолосой девушки (зайки), которую я видела за пределами раздевалки "Акул" больше раз, чем могла сосчитать. В моей груди образовалась трещина, и что-то сильно обожгло. Он сказал, что между нами все было по-настоящему. А до этого он подписал, чертов контракт, гарантирующий мне эксклюзивность.

Печально известный игрок. Плохой мальчик, предпочитающий секс на одну ночь. Прозвища, которые средства массовой информации часто использовали для его описания, мелькали в моем сознании, каждый раз наполняя мою голову все большим и большим сомнением. Он что, играл со мной?

— И что? — Рявкнул мой отец, прежде чем я смогла собраться с мыслями достаточно, чтобы принять решение. Он ослабил галстук на шее, и я сдержала слезы, угрожающие вырваться из моих глаз. Сейчас было не время проявлять эмоции. Не здесь. Не на работе. Перед моим отцом / боссом.

— Эта фотография могла быть сделана в любое время до того, как мы начали встречаться, — сказала я, поднимаясь со своего места, чтобы соответствовать его позе. — Он не был ни с кем связан, когда мы начали встречаться. — Ударения, которое я придала своим словам, было почти достаточно, чтобы убедить мое сердце, но история неразборчивости Рори заставила сомнения просочиться сквозь каждую трещину в стене вокруг моего сердца. То самое сердце, на котором Рори недавно поставил свое гребаное клеймо. — Она могла бы быть другом, — добавила я, снова взглянув на фотографию.