Когда Ворон приблизился к ней, женщина вдруг покачнулась и упала — ничего удивительного! За ночь из-за ливня все дороги развезло, и теперь даже выносливому оборотню было тяжеловато было идти по грязи. Как истинный мужчина, он деликатно подхватил женщину под локоток и неожиданно понял, почему ее фигура не давала ему покоя.

— Ты?!

— Ты?! — эхом отозвалась Агнет, пытаясь выдернуть руку. Так как Ворон тут же перестал ее держать, она не рассчитала силу и улетела в грязь. Наемник посмотрел на нее, как на самое дурное предзнаменование. Если бы сейчас на дорогу выскочил отряд демонов, он бы так не разозлился.

— Ты, — обреченно повторил Ворон, а потом накинулся на поднимающуюся из грязи девушку: — Что ты тут делаешь?! Я ясно сказал, сидеть в городе! Зачем ты пошла одна? До Рестании ходят торговые караваны, тебя, мага, подвез бы любой!

— Мне не нравилось, как они на меня смотрели, — высокомерно отрезала Агнет. Это звучало бы красиво, если бы она сейчас не стояла вся по уши в грязи. — Я решила, что справлюсь одна.

— Одна ты только можешь умереть, — огрызнулся Ворон. — Куда ты вообще идешь? Рестания в противоположной стороне!

— Ничего подобного! Рестания на северо-западе от Роздона.

— Тебе не смущает, что эта дорога на юго-восток от Роздона? — язвительно поинтересовался Ворон. — Во-он, смотри! Солнце встает. Сама определишь остальные стороны?

Агнет тут же надулась, опустив глаза.

— Так, сейчас разворачиваешься и идешь обратно, — приказал Ворон. — В Роздоне перестаешь воротить нос и просишься к одному из купцов. Поняла?

— Я не могу, — плаксивым голосом ответила Агнет, шмыгая. — Я устала.

Ворон окинул взглядом ее тщедушную фигурку. Девушка, и правда, едва стояла на ногах. Вот нужна она ему? Нет, абсолютно нет! Но то ли привычка заботится об этой дуре, то ли совесть, периодически просыпающаяся ото сна цинизма, не позволяли ему просто пойти дальше, оставив Агнет позади. Наконец Ворон смог прийти к компромиссу с самим собой и провозгласил:

— Доведу тебя до деревни, здесь недалеко. Там, у селян, отдохнешь, а потом с кем-нибудь вернешься в город. Они часто должны ездить, у Роздона активная торговля с окружающими деревнями. Поняла меня? — В последний вопрос он подпустил угрозы.

Агнет робко кивнула. На нее было жалко смотреть, но Ворона ее вид не растрогал — сама виновата. Он схватил ее за запястье и поволок. Уже через десяток метров она запротестовала:

— Я не могу так быстро! Отпусти!

— Не ной, — огрызнулся злой Ворон. — Сейчас я тебя отпущу, а через пару шагов ты полетишь в грязь.

— Тогда иди медленнее.

— Если мы будем идти медленнее, мы никогда не дойдем.

— А если будем идти также, то мы точно не дойдем, потому что я свалюсь.

— Как же ты меня достала, — пробормотал себе под нос Ворон, но скорость сбавил.

Вопреки мрачным прогнозам наемника, до деревни они добрались как раз к полудню. К тому моменту Агнет окончательно выдохлась — последние пару часов пути Ворон серьезно опасался, что ему придется тащить на себе ослабевшую девчонку. К счастью, такие жертвы все же не потребовались, и Агнет дошла сама.

Село было настолько большим, что даже имело свое название, начерченное на прибитой к столбу доске: "Утки".

— Ну хоть не Озерная, — проворчал Ворон, вспоминая самые "оригинальные" название деревень, встречавшиеся ему.

— Что ты сегодня такой злой?

— Тебя встретил! И не лезь ко мне, скажи спасибо, что не бросил в грязи, где тебе самое место!

Агнет прожгла его взглядом, но так, как сил ей недоставало даже для того, чтобы стоять, она промолчала.

В Утках их встретили хорошо — убить сразу не попытались, хотя на Ворона смотрели с любопытством. Иногда он даже не знал, что хуже: открытая враждебность, потому что его приняли за демона или еще какую-то нечисть, или липкий мерзкий интерес к уроду, который отличается от всех них.

Ворон доволок Агнет до домика знахарки — своей ведьмы в этом селе не было, — а сам отправился расспрашивать местных о нужном его человеке, благо даже в тюрьме Вередона ему удалось сохранить нарисованный портрет — спасибо все тому же потайному отделению в ремне. Опрос почти ничего не дал, если не считать отрицательный результат результатом. К вечеру Ворон вернулся в домик знахарки, где его ждала отогретая и выспавшаяся Агнет. Вот зараза, он бы тоже не отказался от горячей похлебки. Впрочем, знахарка — уже довольно пожилая человеческая женщина — тут же предложила второму своему гостю ужин. Ворон бы списал ее приветливость на целый золотой, которым он пожертвовал ради Агнет (и чтобы хоть ненадолго избавиться от нее), но цепкий взгляд старухи ясно давал понять, что больше ее интересует он сам.

— Благодарю, — буркнул он, садясь за стол.

Когда хозяйка вышла, Ворон заметил внимательный взгляд Агнет. Он отличался от тех, которыми его обычно одаривали, и, наверное, впервые оборотень задумался о том, что девушка хоть и раздражала его своим неумением и неуклюжестью, но никогда не относилась к нему с предрассудками. Как и ведьмы, к слову. И почему женщина либо дура, либо стерва с магическим даром?

— Тебя раздражает их внимание, да? — понимающе спросила она. — Когда нас было четверо, ты лучше держал себя в руках… Да и там был Барст, он для людей не меньшая диковинка.

— Благодарю за комплимент. А теперь отстань.

Естественно, спокойно поесть она ему не дала. Агнет оперлась локтями о стол и наклонилась вперед.

— Ты всего лишь альбинос, в тебе нет ничего необычного, — скучающим тоном произнесла она. — Всего лишь небольшая ошибка природы, из-за которой ты так выглядишь. Но они этого не понимают.

Ворон отложил в сторону ложку, пытаясь сдержать желание придушить девчонку.

— Благодарю за поддержку, — саркастически заметил он. — Мне не хватало слов о том, что я урод.

Она на него так посмотрела — словно он сказал какую-то веселую глупость. Улыбка удивительным образом изменило ее лицо, сделав его вполне симпатичным.

— Ты не урод, а очень даже привлекательный мужчина. Если бы не вел себя как козел, был бы еще приятным.

Она поднялась, накинула на плещи плащ и вышла, по пути вскользь коснувшись его плеча.

Ворон громко хмыкнул, когда она вышла, и продолжил есть. Ее слова его хоть и не порадовали, однако и не заставили ненавидеть весь мир. А к "козлу" он привык. И все же пора ему уже расставаться с девчонкой, а то это какое-то издевательство, а не выполнение задания. Пусть возвращается в Роздон, он и так время потерял.

Ворон рассуждал вполне логично, но изнутри его грызли червячки суеверия, что девчонка — его проклятие, от которого он никак не может избавиться. Сколько раз они уже расходились и вновь сходились?

Покончив с ужином, Ворон задался серьезным вопросом: ложиться ему спать или пойти прогуляться? С одной стороны, он устал и не отказался бы вздремнуть, а с другой — куда-то запропастилась Агнет. Зная ее, можно легко было представить какую-нибудь яму во дворе, в которую она свалилась. В итоге поняв, что совесть не даст ему спокойно спать, Ворон отправился искать девушку. Особенно он удивился, когда не нашел ни ее, ни хозяйки. Дом, казалось, опустел, только во дворе слышался какой-то шум. Ну точно в яму свалилась! Вот бы еще и шею свернула, как бы Ворону легче стало жить!

Но чудо не произошло — выйдя из дома, наемник увидел нескольких всадников возле калитки. Пара из них спешилась и сейчас довольно грубо держали Агнет. Стоило им увидеть Ворона, как они тут же приставили к горлу девушки меч. Лучше бы яма.

— И что здесь происходит? — лениво поинтересовался Ворон, прислонившись к косяку. Хозяйка топталась рядом, у ступенек крыльца, боязливо поглядывая на самого главного в отряде. Это был мужчина средних лет с неприятным выражением лица. Ворон знал таких — обычно они сами пытают своих пленников и не брезгую пустить кровь врагам. И не только им. Но хуже было то, что этот "чудесный" человек носил на шее медальон с уже знакомым Ворону гербом — медведь, пронзенный копьем.