Мне было абсолютно безразлично недовольство парня, поэтому я просто его проигнорировал и, разблокировав дверь, запрыгнул на своё место и привычно посмотрел на прикрепленную к панели датчиков фото-пластину с изображением моей прекрасной жены. Красное платье на ней замечательно выделяло линии её идеальных рёбер, а светлый макияж подчеркивал красоту костей прекрасного лица и создавал контраст с манящим, ярко-красным светом этих дивных глаз.

Мы были вместе уже почти целый десяток лет, но я до сих пор восторгался ею словно глупый мальчишка, только-только осознающий силу женской красоты. И, не смотря на то что она работала моделью для разных журналов и газет, пользуясь немалой популярностью, я все же смог пробиться в её разум и мысли, сделав эту красавицу своей. И теперь настолько счастлив, что и самому до сих пор не верится.

— Нет, я конечно понимаю что она очень красивая и даже немного тебе завидую, но… Может уже прекратишь смотреть на её фото и мы уже сдвинемся с места? Сам же вроде бы хотел поспеть до заката — проворчал сидевший позади парень. На что я лишь вяло помахал рукой, будто отмахиваясь от еще одного рогатого жука. А после, наконец-то стянув перчатку, приложил свои костяные пальцы к управляющей сфере и влив в неё немного своей энергии, повернул глисаду в направлении указанной на моей карте точки.

Не желая увеличивать расход накопителя не стал поднимать аппарат высоко. Оторвался от песка меньше чем на метр и с теплотой посмотрев на выглядывавшую из-под рукава, перетекающую с запястья на лучевую кость вязь клятвы о вечной любви и верности, наконец-то сорвался с места и устремился вперёд. Несмотря на немалое расстояние, мы вполне должны были успеть добраться до раскопа еще засветло, поэтому я особо не торопился, летя довольно низко и лавируя меж песчаных барханных волн. Судя по новой череде едва слышных ворчливых слов с пассажирского места, такая осторожность и медлительность Пашуту явно не понравилась, но я пропускал все его слова мимо своего разума и просто летел вперед. Прямиком к нашей цели и будущему месту работы.

Работы которую я любил не многим меньше чем свою прекрасную и лучшую в мире жену.

Добравшись до нужного места, я оставил свою глисаду за несколько барханов до раскопа, чтобы она не мешалась рабочим. После чего мы, воспользовавшись малой платформой Пашута, полетели дальше, чтобы не тонуть лишний раз в песках. Из-за того что встали на доску вдвоем она стала не такой прыткой как раньше, да и высоко подняться не могла, пару раз даже зацепив дном вершины песчаных волн. Но несмотря на удвоение веса, она все же смогла дотащить нас до объекта раскопок.

Правда еще на пол пути мы встретили первого копателя, щеголявшего своими, слегка потемневшими из-за солнца, костями. В их бригаде вполне ожидаемо были одни мужики, поэтому, в дали от цивилизации, тут никто не заморачивался нормами каких-то там приличий и сразу скидывал с себя всю одежду, в которую постоянно набивался скрипучий песок, неприятно царапающий верхний перейостеумный слой костей. Поэтому мы даже не удивились увидев нагого работника, одетого лишь в одни защитные очки. Свесив одну ногу, он облетал высокий бархан на большой грузовой платформе, наполненной огромной кучей песка. Заметив нас, он приветственно махнул рукой и продолжил своё неспешное движение. Солнечные лучи весело отскакивали от его отполированного черепа, создавая впечатление будто его голова ярко светилась из-за образовавшегося яркого ореола света. Да и настроение, по ощущениям, у него было приподнятое, поэтому я уже понадеялся на то, что упомянутая в сообщении проблема была сильно преувеличена.

Увы, но надеждам моим не суждено было сбыться. Когда мы разминулись с работягой и перелетели через очередной бархан, раскоп наконец-то оказался хорошо нам виден и… то что предстало нашим глазам сильно разочаровало. При чём видимо настолько сильно, что мои эмоции почувствовал старшина бригады копателей. Он выглянул из большого шатра, посмотрел на гостей своими серыми угольками глаз, а затем, поманив нас к себе, опять скрылся из виду.

Несмотря на то, что я был хорошо знаком с Аводом и знал его как сурового старика не терпящего лености и держащего свою бригаду крепкой рукой за хребет, отрицательные эмоции все же ненадолго пересилили мою хорошую память, заставив не спешить на встречу с ним и сперва осмотреться. И чем дольше крутил головой, тем хуже становилось мнение. Да, мужики не отдыхали и суетились как мелкие летающие жучки, выгребая песок из большого котлована, стенки которого были выложены зависшими в воздухе большими платформами. Это уменьшало осыпание песка обратно вниз, но… Учитывая то, что обнаруженный поисковиками объект на глубине почти трёх десятков метров… Проделанная бригадой за двадцать дней работа выглядела просто смехотворно. Даже я в одиночку за такой срок смог бы сделать куда больше. Да еще и непонятная стена из состыкованных вместе грузовых платформ… Вопросов у меня было слишком много.

— Сильный ветер с запада перемётами за ночь закапывает практически всё что мы успеваем раскопать и даже то что уже есть, это очень большое достижение — не дожидаясь пока я войду в палатку, сразу атаковал меня пояснениями старый бригадир и тут же выдал свои пожелания — Если бы было побольше платформ, мы бы работали быстрее, получше прикрывшись ими от этого ветра. Да и дополнительные рабочие руки тут точно не помешают. А так… если ничего не менять, то мы тут и пол года можем проковыряться. Ну а если не веришь, то можешь почитать мои отчёты по ходу работ. Ты же знаешь что у меня все строго и почти каждый шаг записан — даже не оборачиваясь, Авода подхватил своей уплотнившейся тиксортной энергией лежавшую на столике толстую записную книгу и попытался сунуть мне в руки. Его суровый и несгибаемый напор меня немного остудил, поэтому я, наконец-то вспомнив что у нас нет причин не доверять этому мужику, не стал брать прилетевший талмуд и даже отрицательно помотал головой.

— На словах объясни что за ветер. И поподробнее. А то пока твой рассказ звучит как какая-то сказка для маленьких детей или попытка спихнуть крупный провал на какую-то непонятную стихию — старик полыхнул недовольством словно яростным огнем, но, понимая мою правоту, практически тут же остыл и, кинув записную книгу обратно на стол, взялся подтаскивать стул — Если бы не знал тебя почти целую четверть века, то уже точно отправил запрос на смену руководителя рабочей группы. А так… Еще послушаю твои истории. И сам потом обязательно посмотрю на этот загадочный ветер. И если был неправ, то обязательно извинюсь. Лично мне не так уж и сложно признавать свои ошибки.

— Обойдусь и без твоих пустых слов. Благо, я тоже тебя хорошо знаю и понимаю что ты по делу всё говоришь, а не дурь свою пустую показываешь — рассовав по карманам перчатки и наконец-то скинув мешающийся капюшон, присел на пододвинутый ко мне стул. Позади полыхнуло плохо замятым недовольством. Пашута конечно же не порадовало то, что ему старик стул дать не пожелал, но мы оба просто проигнорировали эмоции молодого и продолжили наш разговор — Если честно, то тут и правда лучше самому посмотреть. Но если рассказывать на словах… Очень странный ветер. Начинает задувать только в определенные ночные отрезки времени и постепенно нарастает. Иногда даже платформы начинают вибрировать от постоянного напора. Дует строго с запада на восток, без отклонений, порывов или боковых ударов. Скорость у нас замерить было нечем, но дует очень сильно и… Прозвучит несколько безумно… Почему-то создаётся впечатление, что у ветра искусственное происхождение.

— Согласен. Звучит и правда как бред. Особенно учитывая что у нас нет таких технологий — я задумчиво потер запястье, там где были первые слова впитавшейся в кости клятвы вечной любви и слегка смягчившись мыслями, наконец-то вынес своё решение — Не буду торопиться и говорить лишнего. Как уже сказал до этого, у меня пока нет причин настолько сильно не доверять вам. Я подожду несколько дней и сам посмотрю на творящиеся у вас чудеса. И только после этого отправлю полный отчёт Адиву.