В целом это была приятная интерлюдия в Англии; миссис Хэндфилд-Джоунс заботилась о нем, он вовсю пользовался своим шармом и, видимо, произвел впечатление, так как его дочь Урсула вспоминает, что они переписывались и в дальнейшем.
В Германии между тем Гитлер сконцентрировал в своих руках власть. В начале года он заключил пакт с военным министром Вернером фон Бломбергом, по которому он согласился поставить на место СА и убрать их амбициозного командира Эрнста Рёма, который теперь грозил перенести народную революцию в самую древнюю цитадель офицерского корпуса. В ответ армия поддержала Гитлера как преемника престарелого рейхспрезидента Гинденбурга. Ликвидация была осуществлена 30 июня 1934 года с помощью эсэсовцев Генриха Гиммлера — эта резня была названа «очищением от предателей, которые затеяли государственный переворот».
Через два месяца Гинденбург умер, и фон Бломберг выполнил свою часть сделки: пост рейхспрезидента был просто слит с постом рейхсканцлера, который занимал Гитлер, и на следующий день, 2 августа, главы армии и флота подтвердили свою присягу — в «безусловном подчинении Адольфу Гитлеру, вождю рейха и немецкого народа, верховному главнокомандующему вооруженными силами...». Ту же присягу повторили по всему рейху каждый офицер и рядовой во всех родах войск.
Эта череда событий имела важные психологические последствия: армия была втянута еще дальше в кровожадное беззаконие режима, и, кроме всего прочего, вооруженные силы присягнули лично фюреру; партийные значки уже были введены в их униформу.
Внешняя политика тем временем изменилась в соответствии с идеей Гитлера о крестовом походе против большевиков. Раз Советский Союз был врагом, то пакт о ненападении был подписан с бывшим восточным противником, Польшей. Западный «противник», Франция, соответственно, перестроился, и немецкие вооруженные силы теперь готовились встретить франко-советскую коалицию. Для Гитлера фундаментальным принципом новой системы был благожелательный нейтралитет Великобритании. Он ясно дал понять это Редеру после того, как пришел к власти: способ удержать Великобританию вне игры был один — ограничить строительство немецкого флота тем уровнем, который бы ее не встревожил, и он намеревался, как только представится такая возможность, оформить морское превосходство Англии над Германией двусторонним договором; это бы дополнительно помогло оттолкнуть Англию от Франции и других бывших союзников, заключивших Версальский мир и, соответственно, вашингтонские морские соглашения, которые установили соотношение морских сил каждой из держав.
В результате решимости прийти к соглашению с Великобританией и действуя по программе перевооружения флота, выработанной штабом Редера на тот год, Германия довела общий тоннаж до трети британского по трем классам военных кораблей — линкорам, транспортам и крейсерам — так как считалось, что при таком соотношении сил Англия не будет беспокоиться. В классе торпедоносцев и подводных лодок пропорция была запланирована почти как один к одному, но, так как по большей части это были суда малой дальности действия, вероятно, предполагалось, что и они не будут восприняты как угроза.
В любом случае соотношение по субмаринам было вычислено в то же самое время. Это было значительное увеличение по сравнению с пятилетней программой перевооружения с 1933-го по 1938 год, которую Гитлер унаследовал и которая была более или менее в рамках Версальского договора.
Флот предназначался, главным образом, для тех же задач: доминировать на входах в Балтийское и Северное моря и отсекать французские линии коммуникаций в начале мобилизации, но конечная дата была назначена на 1949 год, то есть через пятнадцать лет. Есть все основания полагать, что то, что Редер в действительности готовил и на что Гитлер согласился в тот год, было вершиной всеобъемлющего плана достижения мирового господства — стадии борьбы с Великобританией. Об этом говорят размеры и боевые характеристики главных кораблей, стратегия ведения боевых действий в океане, для которой они были предназначены, и то соображение, что мощные, чрезвычайно дорогостоящие боевые подразделения подходили больше для использования против Великобритании, а вовсе не против Франции и России, где решающее значение имели сухопутные сражения.
Подтверждением того, что Редер всегда имел в виду эту финальную битву с Англией, служат, по крайней мере, его записи беседы с Гитлером, случившейся 27 июня того года. Интересно, что политика Гитлера отделять своих оппонентов и потенциальных соперников друг от друга по «принципу фюрера» была распространена и на глав разных родов войск; они докладывали ему лично, а не координирующему комитету, который мог бы с ними сговориться, и это увеличивало взаимную неприязнь и ревность между разными видами вооруженных сил.
Редер уже стремился поговорить с Гитлером тогда, когда рядом не было Бломберга. Во время той беседы он воспользовался возможностью представить фюреру командира крейсера, вернувшегося из-за границы.
Он начал с обсуждения замещения двух запланированных линкоров, которые стали потом именоваться «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Гитлер заявил ему, что они должны обозначаться как модифицированные 10 000-тонные суда, а не 25 000-тонные, которыми они на самом деле являлись, и что их реальная скорость в 30 узлов не должна никогда указываться выше 26 узлов!
О следующей части беседы мы можем прочесть в зашифрованных записях Редера: «Развитие фл(ота) позже возм(ожно) против А(нглии) ...Сохранение традиции. Я: с 1936 на б(ольших) кораблях 35-см (пушки). Если деньги. Союз 1899. Ситуация 1914?»
Ясно, что здесь имеется в виду аналогия в ситуациях перед Первой мировой войной и тогдашней: о союзе с Великобританией в 1899 году, как кажется, он спрашивает риторически: какой стала ситуация к 1914 году? В свете «реальной политики», в точности то же самое: Англия должна быть удержана от союза против Германии для сохранения равновесия и ослабления своего основного торгового конкурента. Он, следовательно, спрашивал Гитлера, не нужно ли начиная с 1936 года вооружать суда 35-сантиметровыми пушками, чтобы соответствовать новейшим британским; Гитлер, судя по всему, отвечал — да, если будут деньги. И линкоры по программам 1936-го и 1937 годов, «Бисмарк» и «Тирпиц», были вооружены именно так.
Официальная запись той же самой беседы, сохранившаяся в немецком архиве, еще более прозрачна: «Главнокомандующий флотом выразил мнение, что позже флот необходимо развивать с учетом противоборства с Англией, и, следовательно, с 1936 года на больших кораблях нужно ставить 35-сантиметровые пушки (как в классе “Короля Георга”)».
В следующей теме их разговор дошел до подводных лодок. Были уже заказаны материалы, детали и места на верфях для первых 15 субмарин, в основном маленького типа; первая группа офицеров, инженеров и примерно 70 человек команды уже прошла длительный курс подготовки в недавно организованной школе подводников, открытой в октябре 1933 года, и Редер ожидал только приказа фюрера начать строительство лодок. Гитлер сказал ему, что он не желает осложнений перед грядущим плебисцитом, во время которого жители Саарского региона должны высказаться, желают ли они войти в состав рейха, и проинструктировал его, как в полной секретности законсервировать весь проект по субмаринам.
Таково было положение дел, когда Дёниц вернулся со своих «языковых курсов» в Англии; нация и флот зависли в воздухе, ожидая приказа фюрера следовать дальше в незнакомые и опасные воды.
Между тем на «Эмдеме» был закончен капитальный ремонт; Дёниц вновь принял командование над кораблем в конце сентября, с совершенно новой командой, включая 160 кадетов для тренировки, и со своим обычным энтузиазмом провел весь октябрь за подготовкой. 2 ноября, в вечер отплытия, Редер представил его Гитлеру, как было принято для командиров, вернувшихся из-за границы; что сказал ему глава флота, мы не знаем, но Редер вновь оставил нам запись основных тем, которые он обсуждал с Гитлером. Он начал с того, что указал, что средства, отпущенные вооруженным силам на следующий 1935 год, были всего лишь частью тех, которые требует выполнение новых планов, и что расписание перевооружения флота, следовательно, необходимо пересмотреть.
