Три года. Почти три года я в полном отрубе. И это, если верить словам Светы.

Возвращается Людочка, и томно ставит передо мной бутылочку с соусом. Поворачивается так, чтобы выставить свое бедро в более соблазнительном ракурсе. Замирает в ожидании. Она даже успела накрасить губы – теперь её рот похож на ярко-красную кляксу. Насколько я знаю, все эти попытки соблазнения делаются неспроста. Многочисленные «девушки», которые побывали в моем доме, вели себя так, будто их клонировали на одном заводе и вложили в голову одну программу.

И даже то, что я инвалид – мало кого смущает. Наоборот, это очень выгодно. По словам сестры – я завидный жених. Красив, богат, имею не только недвижимость и несколько отелей, но и целую цепь прибыльных предприятий в нескольких городах. Вот на этих предприятиях все с нетерпением ждут, когда же я, наконец, приступлю к своим обязанностям и начну всем заправлять. Странно, но меня не тянет быть начальником. Совсем. Кто знает, может, я перегорел, и именно поэтому у меня отшибло память? Хотя, множество шрамов после пулевых ранений говорят о том, что моя прошлая жизнь была очень насыщенной. Вряд ли «прошлый» я хоть как-то был связан с промышленностью и белым бизнесом.

- Рамиль Ринатович. – Почти стонет Людочка и слегка приоткрывает свою кляксу, - может, вы хотите что-то еще? Например, виски?

Молча смотрю ей в глаза. Какая настырная, до сих пор не оставила попыток меня споить и забраться в штаны. Интересно, откуда у нее уверенность, что у меня там что-то работает? С тех пор, как я оказался в этом чертовом кресле, мой удав крепко спит – максимум, что я могу сделать, это сходить поссать. Конечно же, она этого не знает, и уверена, что я схожу с ума от дикого желания, лишь только её увидев. Пусть тешит себя иллюзией, что моё «правильное» воспитание и врожденная стеснительность не позволяют осуществить мне грязные мыслишки. Мысленно ржу в голос.

Молчание Людочка понимает по-своему и соблазнительно выгибается в пояснице. Я невольно замечаю округлое полушарие попки, которую нисколько не скрывает максимально короткая юбка.

- Рамиль Ри… - она прерывается на полуслове и со вздохом поворачивается ко мне. – Рамиль. Признаюсь честно – я больше не могу скрывать своих чувств. Я потеряла голову сразу, как только вас увидела. Я мечтаю только об одном… Я хочу тебя, Рамиль. И я больше не могу ждать, это выше моих сил. Я готова прямо сейчас снять с себя всю одежду!

Я молчу. Сам не пойму, почему мне так забавно за ней наблюдать. Людочка прерывисто дышит, её щеки раскраснелись, а глаза лихорадочно блестят. Сочные груди буквально выпрыгивают из глубокого выреза кофточки. Она выглядит очень пошло, и совсем не похожа на сиделку. Скорее – на прожженную развратницу, у которой нестерпимо чешется одно место.

- Что-то не припомню, чтобы заказывал девушку на ночь. – Смотрю на нее с лёгким прищуром и чувствую совершенный покой в паху. На несколько секунд становится даже немного обидно, - всё, что я хотел, это как следует пожрать мясо с горчичным соусом.

Людочка хлопает ресницами – её лицо немного вытягивается от растерянности, а мне от этого становится ещё смешнее. Уже не скрываясь, улыбаюсь во весь рот, беру со столика горчичный соус и откидываю колпачок. С серьезной миной на лице начинаю выдавливать горчицу на оголенную грудь, а затем запускаю внутрь руку. Сосредоточенно сопя, разминаю её упругий, явно силиконовый шарик и размазываю горчицу по коже.

Накатывает тоска, потому что в моих штанах по-прежнему ничего не шевелится. Да и что-то на лице Людочки не видно особой радости – она вылупила на меня глаза, и кажется, вот-вот зарыдает в голос.

Краем уха слышу, как поднимаются роллерные ворота, и понимаю, что к нам пожаловали гости. Ухмыляюсь. Во двор въезжает красный минивен моей сестры. И что ей тут опять надо?

- Ах! – Людочка отскакивает от меня в сторону и прячет свои полушария в кофточке. – Да как вы… зачем же вы так…

Я не слушаю, что она лепечет, и с удивлением смотрю на мощеную дорожку: на веранду уверенной походкой поднимается Светлана, а позади нее семенит какая-то женщина в ужасном желтом платье и держит за руку мелкую девчонку. Я не сильно понимаю в детях, а особенно в их возрасте, но, кажется, девчушке не больше трёх лет. Вот только какого чёрта они тут делают? Незнакомка в желтом платье выглядит очень напуганной, и это кажется мне странным.

- Приветик, Рамиль. Как дела? – Не удостоив меня взглядом, Света с любопытством смотрит на Людочку, затем её взгляд останавливается на испачканной кофточке, - что-то случилось?

- Нет-нет, всё в порядке. Я, пожалуй, пойду. – Людочка испуганно моргает и начинает суетиться. – Только посуду заберу.

- Люд, расслабься. – Голос сестры вдруг становится серьезным, - я приехала, чтобы сказать, что ты тут больше не работаешь. Извини, планы немного поменялись, но я тебе заплачу сразу за два месяца. О деньгах можешь не переживать.

- Но… а как же…

Я смотрю на сестру и не могу поверить, что она лично увольняет «незаменимую помощницу», а я даже никак этому не поспособствовал, хотя, обычно не упускаю возможности позабавиться и довести очередную красотку до нервного срыва. Ну, а что? Я с самого начала твердил, что мне никто не нужен, а тем более - женщина.

- Люда. – В голосе Светы слышатся стальные нотки, - так сложились обстоятельства, извини. Можешь идти к себе и собирать вещи, заедем в офис и я с тобой рассчитаюсь.

- Вот, значит, как. – Людочка, наконец, приходит в себя и показывает своё настоящее нутро, - быстро же вы тут от людей избавляетесь, наслышана! Да не больно-то и хотелось за этим придурком ухаживать! – она смотрит на меня с неприкрытой ненавистью, - немощный импотент! Недомужчина! Возомнил, будто он пуп земли! Да кому ты нахер нужен, а?!

- Вот это поворот… - я широко улыбаюсь и завожу руки за голову, предвкушая интересный разговор. – Продолжай, крошка, я весь во внимании.

- Да что тут продолжать?! – она вдруг разворачивается и с вызовом смотрит на перепуганную девушку в платье. Её ребенок тоже молчит и смотрит на нас серьезными, чернющими глазами, - если вы сюда пришли работать, да ещё с маленьким ребенком, то советую срочно уносить ноги. Иначе этот придурок вас просто сожрет и даже не подавится!

С этими словами она круто разворачивается, и уносится вглубь дома, в комнату для персонала.

- Что ты опять натворил?! – шипит Света, сузив глаза.

- Ничего. – Я приподнимаю бровь, - что может натворить недомужчина импотент? Разве что пяточки пощекотать…

Я, наконец, обращаю свое внимание на женщину, которая стоит рядом с сестрой. Бледная, какая-то растрепанная. Голубые глаза ничего кроме животного испуга не выражают. Брови светлые, значит, и волосы натурального оттенка. Блондинка. Губы – обычные. То есть – настоящие, это удивляет, потому что я привык видеть вместо рта разваренный пельмень.

Погоди-ка, неужели, у неё легкий румянец на щеках? Да ладно! Где Светка такой раритет откопала? Да, она, мягко говоря, даже отдаленно не похожа на идеал красоты: пухленькие щечки, большая, наверняка, мягкая грудь, объемные бока и попец тоже внушительный. Стоит так неловко, и мне почему-то кажется, что она хочет сбежать отсюда сломя голову.

- А это вообще кто? – киваю с равнодушным видом, и вижу, как она вся подобралась.

- Ах, это… - Светка странно улыбается и смотрит на меня заискивающим взглядом, - это моя подруга, Василиса. А это, - она показывает на девчушку, - её дочь Анечка. Ей два года. Правда, миленькая?

- Хрен знает, я думал, ей три. - Я морщу лоб и всё еще не могу понять, при чем тут я, - это всё прекрасно, но вы, сюда, зачем приехали? Шашлыки пожарить?

- Рамиль! Ну почему ты такой идиот, а?! – Света упирает руки в бока и на этот раз смотрит на меня со знакомым бешеным выражением на лице. – Разве можно так разговаривать при людях, которых увидел впервые?! Ну, ради приличия можно быть хоть немного помягче?