- Ненавижу!.. – шиплю сквозь сомкнутые губы и утираю слезы дрожащей рукой.

Второй качок вытаскивает из машины Анюту и аккуратно берет ее на руки. Дочь смотрит на него испуганными глазами, но уже не плачет, а только тихо всхлипывает и шмыгает раскрасневшимся носом.

- Слушай, Крест, а ведь она реально похожа на Лютого. Глянь, какие глазищи черные!

Восхищение в голосе отморозка, кажется мне пугающим, и я нервно закусываю губу. Это что же получается, все эти годы они за мной следили и прекрасно знали, что я родила ребенка? Ловлю перепуганный взгляд Милы и понимаю, что она подумала тоже самое. Мы с самого начала были под «присмотром». Никто о нас никогда не забывал. И, видимо, не собирался.

- Ну, вроде похожа немного. – Отзывается Крест, и я вижу, что он о чем-то задумался, - ну так, это даже лучше. Нашим легче будет. Отдай ей ребенка.

Когда Анюта прижимается ко мне всем тельцем и обнимает ручками за шею, я немного успокаиваюсь. Правда, ненадолго. Ехать к Черепу на серьезный разговор я совсем не хочу, но и других вариантов у меня нет.

- Давай, садись в машину, и поехали. Не хрен драму тут устраивать. Никто тебя не съест.

Крест открывает свой чёрный катафалк и коротким кивком показывает, что мне нужно пошевеливаться. Я бросаю последний взгляд на притихшую и побледневшую Милу – она пытается через силу улыбнуться, но ничего не получается. Поэтому, она просто стоит и сжимает в дрожащей руке свою бесполезную сковородку.

Пытается подняться с колен Дима, но сделать ему этого не дают – я вновь слышу глухой удар, и зажмуриваюсь – нет, на этот раз я не стану ни на кого смотреть. Просто сяду в машину, и избавлю всех от ненужных проблем.

- Вася! – несется вслед.

Хриплый голос Димы причиняет едва ли не физическую боль, и я с трудом удерживаю судорожный вздох.

Торопливо опускаю глаза и забираюсь на заднее сиденье джипа. Перед тем как отвернуться к окну, замечаю, как, отбросив сковородку в сторону, к Диме бежит Мила. В своей розовой хлопковой пижаме с медвежатами, она похожа на нескладного, угловатого подростка. Интересно, увижу ли я ее снова?

- Ну, вот и нахер мне это надо, а? Почему именно я должен это дерьмо разгребать?

Крест елозит задницей на переднем сиденье и со вздохом трёт затылок своей мощной клешней. Его пальцы напоминают жирные сардельки. Водитель – незнакомый худой мужчина, бросает на меня любопытный взгляд, и мы трогаемся с места.

Я прижимаю к себе притихшую Анюту и слышу, как стучит ее крохотное сердечко. Если честно, мне все равно, куда мы едем, и я даже не пытаюсь запомнить дорогу. Что бы там ни было, всё происходящее меньше всего похоже на похищение. И все же, я не хочу думать о том, что ждет меня впереди.

Что могло понадобиться от меня этим отморозкам? Я не имею никакого отношения к их делам, и никогда не имела. Но то, что сейчас я вдвойне беззащитна – сильно демотивирует. С маленьким ребенком на руках я даже сбежать никуда не могу. Мы выехали за город, и, спустя десять минут, до меня вдруг доходит, куда мы направляемся.

Отель «Ледяное сердце». В место, где начался мой персональный кошмар.

- Слушай, я с женщинами не особо умею контакт налаживать… - Крест вдруг круто разворачивается и смотрит на меня, - поэтому, ты сильно не заморачивайся. Как я и сказал, с тобой просто поговорят, и все. Поняла?

Молча киваю, и пытаюсь скрыть удивление. Неужели, он хочет показаться миролюбивым? Даже не знаю, что страшнее – видеть у этого качка на лице оскал или улыбку.

Знакомое здание отеля вызвало противоречивые чувства. Я даже вспомнила про добродушную Маргариту Петровну – толстую повариху из кафе. Интересно, позвонила ли она полицию, когда началась перестрелка? Что-то подсказывает, что – нет. Почему-то я уверена, что она сделала вид, будто ничего вообще не случилось. Прекрасно помню, как она намекала, что бандитские разборки в этом месте – обычное дело. Нужно было уносить оттуда ноги сразу после этих намеков, вот только времени у меня на это уже не хватило.

Заметив, как мы паркуемся на небольшом пятачке у входа в отель, из будки вылезла овчарка и предупреждающе ощерила пасть. Надо же, еще живая. На этот раз, она не произвела на меня устрашающего впечатления.

Мы выходим из машины, и я тут же чувствую легкий, тёплый ветерок. Сейчас здесь всё выглядит иначе. Спокойнее, что ли.

Вопреки ожиданиям, на парковке стоят и другие машины, выходит, в летнее время тут гораздо оживленнее, и какие-никакие, но посетители есть. Господи, будь у меня хоть капелька ума, я бы никогда не сняла тут номер. Уж лучше нервы поберечь.

Сглатываю вязкую слюну и иду к крыльцу. Воспоминания проносятся в голове сумасшедшим вихрем. Не знаю, почему, но я думаю о Рамиле. Думаю о том, что это место принадлежит мужчине, который является отцом моего ребенка. И этот «отец» для нас - очень опасен. Ведь если бы не его окружение, меня бы никто не преследовал!

- Проходи, давай.

Крест открывает дверь, и я вхожу в небольшой, темный холл. Здесь тоже ничего не изменилось. Всё те же, обитые тёмным деревом стены, справа стойка администратора, повсюду картины на стенах в искусственной позолоте, а впереди возвышается массивная лестница, которая ведет на второй этаж. Там же, наверху, находится кабинет Рамиля. Тот самый кабинет, в шкафу которого я пряталась вместе с его сестрой…

Интересно, нашел ли он ее? Смог ли найти хотя бы тело?.. И если нет, смог ли пережить боль утраты?

Мы идем на второй этаж. Вполне ожидаемо, что разговор с Черепом будет проходить в кабинете. Вот только не могу понять, почему он находится здесь. Можно сказать, в логове своего бывшего врага. Прижимаю к себе малышку покрепче и останавливаюсь перед дверью в легком замешательстве. Но Крест уверенно толкает дверь и пропускает меня вперед, не дав собраться с силами. Впрочем, не толкает в спину, и на том спасибо.

- Ну, ты и раздобрела, - только увидев меня, Череп цокает языком и даже слегка приподнимается в кожаном кресле, - тебя чего так разнесло-то?

Я хочу ответить, но вместо этого, просто хлопаю ртом, как рыба. Из ступора меня выводит Анюта: она тянет ручки к моему лицу и что-то лепечет.

- Света?

Я не могу ошибиться. Это она. Сестра Рамиля! Света стоит позади Черепа – ее руки лежат на подголовнике кресла, она расслаблена и совершенно спокойна. И, кажется, даже улыбается: уголки ее губ чуть приподняты. Вот только волосы у нее теперь не розовые, а черные. Перекрасилась в жгучую брюнетку. У меня перехватывает дыхание.

Не могу отвести от нее глаз, не могу поверить, что она жива. Она жива и находится рядом со своим врагом? С человеком, который ее подстрелил? Я, конечно, не видела, кто именно сделал этот выстрел, но кто кроме Черепа мог дать такой указ? Кроме него – некому! И как после этого можно находиться с ним в одном помещении?

- Боже. Еще немного, и ты в обморок упадешь. – Света широко улыбается, в ее глазах мелькают знакомые «бесенята», - да, это я. Живая и невредимая. Как видишь, везучая. От пули остался только шрам, если хочешь, я его позже покажу. Пришлось, правда, отлеживаться не один месяц в подполье, но…

- В подполье? – я, наконец, разлепляю пересохшие губы, - а как же Рамиль? Он знает, что ты жива?

Света бросает на Черепа растерянный взгляд, и я понимаю, что что-то случилось. Помявшись несколько секунд, она подходит ко мне и смотрит на Анюту. Не знаю, почему, но я прижимаю к себе дочь еще сильнее. Чувствую, что что-то не так.

- Можно, я подержу ее? – смотрит пристально, - это ведь дочь моего брата, да? Можешь не говорить. Малышка – его точная копия. Пожалуйста, дай ее подержать.

- Я не понимаю, что происходит. – Я предостерегающе отодвигаюсь в сторону, и смотрю в сторону стола, - это ведь Череп. Человек, который хотел тебя убить, и почти это сделал. А ты сейчас вот так просто находишься рядом с ним? Где Рамиль?