Они вышли в огромную комнату, посередине которой были диваны со столиком и камин. В дальнем углу находилось пианино, статуи и вазы со свежими цветами. Широкие окна обрамляли тяжелые шторы. Проходя мимо них Ева и вправду ощутила табачный запах. Но позже заметила на столике пепельницу и толстые окурки.

— Обрати внимание на картины. Может, увидишь знакомых, — улыбнулась Лиза и остановилась возле одной из них.

Рядом с аркой, ведущей в другую часть дома, на стене висел портрет двух мальчиков. Один из них был постарше, строгим выражением и с точенными чертами лица. Второй ребенок улыбался пухлыми губами, вздернутый нос нарочито сморщился, показывая фотографу наплевательское отношение, а веселые глаза так и выдавали в нем озорного сорванца.

— Я узнала их, — произнесла Ева и саму себя поймала на мысли, что в жизни Виктора она не встречала. Но его внешность притягивала.

— Что-то есть в нем очаровательное и немного сводящее с ума, — загадочным тоном произнесла Лиза.

Ева согласна кивнула.

— Что? — переспросила девушка. Она не услышала, что сказала мачеха.

— Пойдем в столовую, — промурлыкала женщина и поманила длинным пальцем.

Девушка сделала несколько шагов и взглядом осмотрела арку с последующей за ней коридором. Там находились мраморные статуи полуголых мужчин и лестницы, ведущие на второй этаж. Ева медленно моргнула. Она уже была здесь.

— Моя дорогая? — донесся до нее голос Лизы.

— А?

Ева посмотрела на нее. Из каких-то скрытых знаний девушка поняла, что в то время Лиза только появилась в их семье.

И женщина вдруг улыбнулась. Другой улыбкой. Словно она обнаружила новость и добродушно приняла ее.

— Расскажу об этом Николаю Николаевичу. Ему точно понравится.

Лиза пошла в столовую, а Еве опять пришлось себя оторвать, только в это раз от старых воспоминаний. Ей сильно хотелось выйти во двор и убедиться, что никакой Ани в кустах не было.

В следующей комнате за длинным накрытым столом их встретил седовласый мужчина. Ева уже видела его. Это был тот самый водитель, сбивший монстра на крутой машине.

— Родион Петрович? Что вы здесь делаете? Я же прогнала всех в кабинет! — наигранно возмутилась Лиза.

— Лизавета Аполлионовна, я могу вытерпеть отсутствие вина, но не утреннего кофе.

В маленькую чашку из чайничка он налил крепкий напиток и после обратил внимание на Еву.

— Как маленькая госпожа поживает после небольшого приключения? — со смешком произнес Родион Петрович.

— Нормально.

Лиза обогнула стол и села через один стул от мужчины.

— Крошка, сядешь между нами, — сказала она, положив руку на спинку. — Не хочу, чтобы тебя донимал Марк. А он будет.

— Да не такой уж он и навязчивый малый, — попытался защитить его мужчина, отхлебывая кофе. — Просто недолюбленный в детстве.

— Ну хорошо, а Виктор почему не такой?

— Витя умеет подавлять в себе эти чувства. Но поверь мне, он еще больше нуждается любви, чем Марк.

— Ерунда, — отмахнулась Лиза. — У Виктора жестокое сердце. Он лишен всех переживаний!

— Конечно. Женщина лучше знает, что на душе у мужчины, — хитро улыбнулся Родион Петрович и погрузился в чашку.

Лиза начала хозяйничать. Она положила им в тарелки по куску омлета, пару сырников с клубничным джемом и поджаренные тосты. Себе взяла только манный пудинг, полив его красным соусом.

— Пусть не знаем, но чувствуем. У женщин другая натура. Мы понимающие и принимающие, сопереживающие и…

Но Родион Петрович перебил вдохновенную речь.

— Скажите об этом моей бывшей. А «понимающая женщина» — звучит как оксюморон!

Лиза надула губы и безжалостно вонзила вилку в молочную плоть.

— Вы сухарь! Поэтому от вас сбежала жена!

— Я просто тогда был нищим, — усмехнулся он. — А вы сами-то как относитесь к беднякам?

Мужчина взмахнул рукой, обращая внимание на убранство столовой. Лиза наморщила лоб и яро бросилась спорить, что деньги на чувство любви никак не влияют. Любую атаку Родион Петрович легко парировал фактами из своей жизни художника — о бедной ее части, когда мир позабыл о его существовании, и богатой, когда женщины кружили табуном вокруг него и сами задирали юбки.

Ева слышала их полемику и в то же время погрузилась в странное состояние. Врывающиеся в комнату солнечные лучи и игравшие на золотых статуэтках, стоявших на подоконнике, цветы в вазах, ванильный запах сырников и аромат кофе, резная белая скатерть, блестящие столовые приборы… красивая женщина Лиза, чья большая грудь колыхалась при каждом движении и странный мужчина, у которого вчера текла кровь из носа, а сегодня он выглядел как человек из другой эпохи, но перенесенный в современность. Пышные вьющиеся волосы лежали на плечах, а залысина, доходившая до макушки, намекала на возраст хозяина. Ему не хватало бороды с усами, но мужчина был начисто выбрит. Он заметил на себе взгляд Евы и поправил галстук.

— Маленькая госпожа, вынужден признать: я говорю не обо всех женщинах, а только о тех, что встречал в своей жизни. Не берите на свой счет мои слова, высказанные специально для Лизаветы Аполлионовны. Не могу отказать себе в удовольствии ее поддеть.

Женщина всплеснула руками.

— Я же говорила — вы сухарь! Самый черствый и невкусный!

— Что ж, пробовать себя я все равно не дам…

Лиза зашипела и опять накинулась на мужчину, только в этот раз обвиняя в отсутствии манер.

И Еве опять показалось все странным. Ее зеленое платье, ровные треугольники тостов, изысканные чашки на ножке, идеальные локоны Лизы, изумрудные тяжелые занавески, подвязанные бежевыми веревочками с кистями на конце, портрет во весь рост неизвестного мужчины немолодого возраста… Кажется, ей это снилось. Девушка пошевелила пальцами ног в балетках. Она могла управлять своим телом.

Осознанный сон?

И тут в арке она увидела его.

Сердце взорвалось эмоциями. Ева про себя радостно воскликнула и хотела встать, но возникшая женская рука на колене не позволила ей встать.

— Крошка, мы завтракаем. Держись достойно, — произнесла Лиза углом рта и натянула улыбку для вошедшего Марка.

— Вот теперь ты можешь поприветствовать меня как следует.

Он был одет в белую рубашку с темным жилетом. Ева впервые заметила запонки на манжетах и стрелки на брюках. Она улыбнулась.

Марк остановился у стола и поклонился завтракающим.

— Доброе утро, мама. Доброе утро, Родион Петрович. Доброе утро… госпожа Ева.

Их взгляды встретились. Он хотел послать ей мысль, но Еву отвлекла Лиза.

— Запоминай, как должен выглядеть мужчина, — шепнула женщина.

— Сейчас другие порядки. К чему весь этот маскарад? — проворчал Родион Петрович и пригласил Марка сесть напротив. — Вместо лишнего часа сна ты встаешь, чтобы накрутить кудри?

— Знаете что? — поджала губы Лиза. — Не хотите носить костюм, снимайте и идите жить в курятник. Только не подеритесь с петухом за насест. Все равно проиграете.

— Ох, ведьма! — довольно проурчал мужчина и взял вилку. — А где старший?

— Разговаривает по телефону, — ответил Марк.

Он взялся за кофейный чайник, но получил от Лизы ментальный шлепок. Даже Ева его ощутила.

— Салфетку!

Марк со вздохом взял белую ткань и разложил на коленях.

— А почему у Евы нет?

Опять произошло ментальное воздействие, но Ева его не восприняла. Она отвлеклась на собственное чувство, в котором посмотрела на Марка по-другому. Как на мальчика. В его фразе слышалась интонация обиды, как это бывало в семьях, где ребенок рос не один.

Марк взглянул на нее и вопросительно поднял брови. Но мысленного сообщения она не получила от него.

— Она еще научится, — игриво ответила Лиза.

— Нет, подождите… — возмутился Марк, но его никто не стал слушать.

Все устремились на мужчину, появившегося в столовой.

— Доброе утро, дорогой, — любовно произнесла Лиза.

Ева застыла, глядя на его внешний вид. Черная футболка, джинсы с цепью на ремне, кожаный браслет с металлической вставкой на запястье и полностью покрытая татуировками правая рука — это был стареющий рокер или мужик с кризисом среднего возраста. От него сильно пахло сигаретами.