Сознание вырвалось из густого сумрака, когда она услышала его глубокий вздох, а за ним сожаление:

— Нам надо уходить.

Ева открыла глаза. Она ничего не видела в темноте, но почувствовала его руки под своей футболкой. Лифчик был расстегнут.

— Я хотел застегнуть, — произнес Волков смущенно, — честно.

На спине он нащупал крючки и не сразу, но сцепил их.

— Вот. Так удобнее, правда?

— Ага. Руки можно убирать.

— Ох, да… конечно. Забыл достать!

Марк освободил девушку из своих объятий. Она поправила футболку и на плаще завязала пояс.

— Готова? Идем.

Волков создал огненный меч, который осветил им дорогу. Путь был чист, но Ева неуверенно держалась за стены.

— Кто это был, там в комнате? Почему он напал на церковников?

— Не поняла, да? Это был Наблюдатель. А почему он напал — это вопрос на миллион.

— Наблюдатель? Тот в кафе выглядел как самый обычный человек. Я даже не запомнила его на лицо.

Волков остановился. Его меч уперся в материал, напоминающий штору.

— Наблюдатели должны быть невзрачными, а не выглядеть как гангстеры. Похоже, мы будем искать не только убийц, но и распутывать весь этот загадочный клубок.

Меч исчез и они опять оказались в темноте. Марк отодвинул тяжелый занавес. Туннель вывел их к черному входу, которым пользовался индийский демон, чтобы незаметно прийти или покинуть клуб.

— Рактабиджа уже свалил. Негодяй. Даже Милену бросил, — произнес Волков, спрыгивая на пол.

Он помог Еве сойти. Внутри клуба продолжали слышаться крики и пальба. Наблюдатели разошлись не на шутку.

— Один решил изменить правила и к чему это привело? Они же весь город погрузят в хаос.

Волков повел Еву к двери, над которой горела зеленая вывеска «выход». Он открыл ее и увидел, как на заднем дворе под проливным дождем Наблюдатель, поставив Рактабиджу на коленях, высасывал из него энергию. Демон высыхал на глазах. Внезапные свидетели отвлекли Наблюдателя. Ева узнала его. Это был преследователь из кафе.

Наблюдатель, отбросив демона, повернулся к ним. Волков захлопнул дверь и закрыл на замок.

— Бежим!

— Куда? — испуганно спросила Ева.

— Дальше по коридору.

— В клуб?

Они успели немного отойти, как со стороны улицы Наблюдатель со взрывом выбил дверь. Помещение наполнилось пылью. В плотной дымке Ева разглядела вошедшую фигуру Наблюдателя.

— Не надо никуда бежать. Все равно догоню, — произнес он. — Я чувствую тебя, Марк. И чувствую твою бессмерть. Ты ее хорошо напоил. Теперь я тоже хочу ее попробовать.

Откуда-то выскочил Марк с мечом. Наблюдатель тоже создал меч из черного металла и начал отбивать выпады.

— Откуда ты знаешь меня? — спросил Волков.

Он нанес несколько ударов, которые Наблюдатель легко отбил.

— Я все знаю. Не сосчитать сколько душ я успел поглотить, а вместе с ними их знания. А сейчас пришел за вашими.

Марк создал вокруг себя защитный барьер, но Наблюдатель без труда его пробил.

— Ты не посмеешь к нам притронуться!

— Я Ри́дан. Один из старейших Наблюдателей. Я прикончил твою мать за связь с хранителем. И тоже самое сделаю с тобой.

Наблюдатель махнул свободной рукой и невидимая сила оттолкнула Волкова. Огненный меч упал. Ридан встал на него. Огонь потух и оружие растворилось.

Ева подбежала к Волкову и потянула его за собой. Но он не захотел уходить.

— Подожди, я должен узнать.

— Он убьет нас.

— Нет, ему нельзя.

— Что нельзя? — спросил Наблюдатель, подходя к ним с мечом в руках.

Ева невольно отступила, но видя, что Волков стоял на месте, вернулась. Только страх не пропадал и она начала дрожать. Безжизненное лицо Ридана внушало ужас. Он не испытывал внешних эмоций, но в нем пылала злоба, пожирающая изнутри. Она уничтожила ту энергию, что успел высосать Ридан из индийского демона, и теперь требовала новую порцию.

— Баланс нарушен, нифилим. Я не подчиняюсь более старым законам.

— Но это невозможно! Если все перемешается…

— Марк, ты знаешь, кто я. Мне до этого нет дела. Я Наблюдатель и меня интересуют только страдания. А если мир сгинет в геенне огненной, мы будем пировать. А сейчас мне надо подпитаться. Бессмерть для этого хорошо подойдет.

Волков создал меч и бросился на Ридана. Но тот поймал лезвие рукой, потянул оружие на себя и ногой ударил Марку в живот. Огненный меч опять исчез.

— Твои приемы, нефилим, против меня бесполезны. Мои новые силы тебе ни по чем.

Наблюдатель размножился. В коридоре появилось несколько его копий. Волков начал отбиваться от них мечом, но при касании к клону оружие развеивалось вместе с ним. Сам Ридан оказался возле Евы. Сбежать она не могла, потому что откуда-то появившийся двойник Наблюдателя скрутил ей руки и удерживал.

— Я всегда хотел попробовать бессмерть. Падшие души хороши. Чем она чернее, тем слаще. Но светлая душа — это другое. Она прошла через нечистоты, чтобы однажды освободиться, — вкрадчиво произнес Ридан, склонившись к Еве. — Настал час освобождения, к которому ты бесконечно долго стремилась.

Наблюдатель дернул за пояс плаща, который с треском порвался. Он схватил край футболки, задрал одежду и положил руку на живот. Ева ожидала почувствовать прикосновение, но вместо этого… Она ощутила себя густой и плотной массой, в которую поместили что-то инородное. И это чужое нечто копалось в ее внутренностях. Девушка спустилась взглядом по руке Наблюдателя и увидела, что та провалилась в ее животе.

Ева закричала.

Ридан вытащил руку, испачканную в жидкой слизи и показал ее девушке.

— Теперь эту дрянь я должен из тебя высосать прежде, чем смогу добраться до самого вкусного.

Слизь впиталась в его кожу и одежду. Наблюдатель опять приложил руку к голому животу девушку и проник в ауру.

— Ева! — подал голос Марк, но вырваться из окруживших двойников у него не получалось.

На месте исчезнувших клонов появлялись новые. Выпив темную энергию, Наблюдатель воспрянул и создал еще несколько копий.

— Не бойся. До нефилима я тоже доберусь. Но сначала я хочу попробовать твою нежную душу. Сколько она даст мне сил… Я ворвусь в церковь и оскверню алтарь Инокини, — шипел Ридан.

И Ева поняла, о чем говорил Волков. Она смотрела на живот, куда проникла рука Наблюдателя, но видела не себя, а ауру. Не расплывшимся пятном, а четкую и упругую, повторяющую границы тела. Внутри ауры образовалась полость, где хранился остаток темной энергии, который должен был раствориться. Эту выемку Наблюдатель ощупывал рукой и искал, за что он мог зацепиться. Но не находил. Поверхность была мягкой и прочной и под пальцами проваливалась, не давая возможности ухватиться.

Ридан стиснул зубы и от злости раздул ноздри.

— Я все равно возьму то, что хочу, — сказал он девушке и впился выросшими когтями в ауру.

Ева ощутила боль. В теле появилась ломота. Ей тяжело стало дышать, но ее так сильно разозлило, что этот грязный нарушитель коснулся самого сокровенного, что разрешила ему забрать все.

— Да хоть лопни от жадности! — крикнула она.

Внутри себя Ева почувствовала разгорающееся пламя. Ее аура забурлила и Наблюдатель завопил: вместе с энергией вскипела его рука. Ридан испугался и отскочил от девушки.

Двойники испарившись, упав на пол черными кляксами. Наблюдатель с изумлением смотрел на свою расплавленную руку, словно она была сделана из пластмассы. Он пытался отрастить новые пальцы, но у него не получалось это сделать.

— Ева!

Волков подбежал к Еве, схватил ее и вместе они помчались по коридору обратно в клуб. За собой они услышали яростный вопль Наблюдателя.

Коридор заканчивался поворотом налево и дверью, которая оказалась не заперта. Пройдя ее, они очутились в помещении перед кабинетом. На полу лежало растерзанное тело швейцара. На его кукольном лице навсегда застыла широкая клыкастая улыбка.

Волков одернул кулису и велел Еве пройти на танцпол. Но только они ступили в большой зал, как поняли, что попали на поле сражения. Пол был усеян телами. У Наблюдателей закончились патроны и они достали мечи. Церковники защищались, как могли, но они проигрывали количеством. Лампы были повреждены. Освещения почти не осталось. Музыка продолжала греметь низкими басами, что отвлекало людей-церковников и чем пользовались хитрые Наблюдатели.