— Вот тебе и последствия употребления алкоголя. Мы сейчас откроем новую стадию цирроза!

— Но я не пью! — возмутился Молохов.

— Дружище, это шутка, чтобы успокоить моего помощника.

— Я бы попросил, не за мой счет это делать. А то обидно, ведешь праведный образ…

— Сказал демон, — перебил его Волков. — А теперь, Герман, помолчи. Мы будем учиться.

— Да я и так…

— Тссс!

Ева смотрела, как с рук Волкова капала темная кровь, и заметила, что он был без перчаток.

— Давай ладошки, — велел Волков.

Девушка еще ближе придвинулась к телу и вытянула руки. Волков переложил странный кусок, который оказался тяжеловатым.

— Так как теперь у господина Молохова брешь в ауре, ты должна увидеть его жизненные потоки. Смотри, они идут от сердца к солнечному сплетению, другой от сердца к левой руке, где находится точка Крови.

Ева вглядывалась в места, куда показывал Волков, но ничего нового не увидела.

— Мне кажется, он совсем стал белым.

— Ну так… краска вытекает! — жалобно произнес Молохов.

— Все равно болтает, негодяй! — упрекнул его Волков. — Ева, вспомни, что я тебе говорил: смотрим не на тело, а сквозь.

Девушка кивнула, хотя не понимала, как переключить зрение на иное видение.

— Теперь цепляем пальцами жизненный поток от сердца и тянем его к разрушенному органу. Дальше присоединяем солнечное сплетение и позвоночник…

Волков тянул невидимые нити к Еве и обвивал ими ее руки. Самое удивительное, что она начала ощущать тепло. Печень на глазах выросла и поменялась в цвете. С нее стекала черная жидкость, падая на живот Молохову. Волков сделал движения пальцами возле раны и яд, наткнувшись на незримую преграду, побежал струйкой на пол. Колени у Евы быстро намокли.

— Эта кровь мне может причинить вред? — с беспокойством спросила она.

— Что? — отвлекся от плетения потоками Волков. — Нет, твоя аура защитит тебя. Главное, что ты в перчатках и одета. Вот если бы была без…

Ева посмотрела на него. Волков понял, что сказал не то.

— Это было слишком, да? Я имел в виду, что защита — это одежда… Тьфу! Черт тебя! Одежда — это защита и без нее лучше не браться за такие дела. И вообще, не отвлекай меня!

— Я бы тоже предпочел, чтобы твоя помощница работала без одежды, — как бы невзначай произнес Молохов.

— Не сметь! Даже думать об этом забудь!

— Лечение проходит мгновенно, — продолжил говорить клиент, повернув голову к Еве.

Девушка взглядом вернулась к Волкову. Тот был недоволен.

— Они будут постоянно так соблазнять, давя на жалость или задаривая деньгами. Но мы не продаемся. Это ясно?!

— Да.

— Я всего лишь предложил вариант попроще, — тихо ответил клиент. — Давно бы все разошлись по домам.

— Сейчас я возьму твою точку Тьмы и натяну ее… — рассердился Волков.

— Молчу.

— Чтобы заткнуть клиента и добавить еще немного жизненной энергии для быстрого восстановления, возьмем точку Связи.

Волков коснулся лица Молохова, взял нечто двумя пальцами и понес это к Еве. Молохов потянулся вслед за рукой Волкова, выпучив глаза. Рот у него будто склеился, стол вырывался из груди, но не мог вырваться наружу. Волков потряс рукой, оборвав невидимую нить. Клиент дернулся и приземлился затылком об пол.

— Вот что будет, если много болтать.

Волков обмотал разрастающуюся печень серебряной нитью.

— Я вижу! — вскрикнула Ева.

— Что видишь?

— Паутинку! Идет от моих рук…

Ева повела взглядом по тонкой нити и заметила ее начало у самого рта Молохова. Но присмотрелась и обнаружила, что там она не заканчивалась. Поток разрастался в точке и уходил к глазам и затылку, а оттуда вдоль по позвоночнику, возвращаясь к солнечному сплетению. Это место было словно перекрестком дорожек, от которого в руки и ноги шли серебряные ручьи. Делая оборот, часть энергии шла к сердцу. Пульс разгонял потоки, отправляя их в другие точки. Вся система переплеталась между собой, светясь и наполняя округу теплом. На мгновение Еве показалось, что она очутилась под самой яркой лампой.

Волков схватил ее за руки и потряс.

— Тише-тише! Ты оставишь нашего клиента без жизненных сил!

Ева моргнула. Световые потоки исчезли. Она вновь видела обычное бледное тело Молохова и Волкова, чье горячее прикосновение ощущалось сквозь перчатки.

— Это все отлично, только не высасываем чужую энергию и свою не отдаем. Да?

Волков проникновенно взглянул.

— Я помню.

— Тогда давай заканчивать.

Он взял серебряные нити, идущих от рук клиента, и намотал на светящийся клубок, в который превратилась печень. Ева ощутила, как орган вырос и стал еще тяжелее.

— Держишь? — спросил Волков. — Почти готово.

Он положил руки на переплетенный клубок, залив его светом. Серебряные нити потрескались и исчезли. Ева увидела, как на ее ладонях лежала приличных размеров бурая печень, которая могла бы подойти обычному человеку.

— Она ненастоящая, — будто читая ее мысли, ответил Волков.

— Не понимаю, зачем тогда создавать органы.

— У человека есть вместилище, а я создаю этот сосуд, куда селится душа.

— Все равно у меня полно вопросов.

Волков забрал у Евы печень и затолкнул ее обратно в живот Молохову. Словно опытный сантехник, он подсоединил орган к системе и запаял рану свечением из ладони.

— Я на всё отвечу. Постепенно. А сейчас вставайте, господин Молохов, проверим, как работает ваш обновленный организм.

Ева вскочила на ноги и осмотрела мокрые джинсы с испачканной в густой крови обувью.

Клиент присел, но попытки встать оказались безуспешными. Он помотал головой и жалобно посмотрел на Еву.

— Нет-нет, давай сам. Никакой поблажки, — строго сказал Волков.

Молохов приподнял руку и жестом показал, что ему нужно было немного.

— В комариный напёрсток бы не налил.

Посетитель вздохнул и, не опираясь руками, поднялся на ноги. Ева раскрыла рот от удивления.

— Браво, господин Молохов, мой помощник почти поверил.

— Может быть, в будущем вы пересмотрите методы…

Но Волков не дал ему закончить и указал на дверь.

— Я пришлю счет сообществу.

Клиент низко поклонился, быстро оделся и, не прощаясь, покинул кабинет. Волков упал в гостевое кресло, сложив на животе грязные руки.

— Как тебе наш первый рабочий день?

Ева неуверенно пожала плечами.

— Я еще не поняла, что вообще происходит. Вот только все было нормально…

— А теперь что не так?

Дверь резко открылась и в кабинет вошла Ирин, толкая перед собой ведро со шваброй.

— Можно убраться?

— Нужно, — кивнул Волков.

Осторожно переступая пятна крови на каблуках-шпильках, секретарь начала мыть полы.

— А сейчас, что вас не устраивает, госпожа Ева? — произнес он, глядя на размытую темную лужу.

Ева не знала, куда деть глаза. На полуголого Волкова она смотреть стеснялась, а на Ирин, чье короткое платье едва закрывало подкаченные места, тем более. Девушка повернулась к окну, где, кажется, дождь пошел еще сильнее.

— Мне странно, что есть другая сторона жизни. И она мало кому известна.

— Было бы лучше, если бы мы жили открыто? Но, я могу сказать, люди знают настолько, насколько они готовы к информации. Многие читать не хотят, а вы говорите, что надо рассказать о живущих по соседству демонах. Мне будет спокойнее, если Молохова примут за городского сумасшедшего, чем найдутся сектанты, которые захотят принести ему жертву и получить власть.

— А все остальное? Про круги сансары?

— Об этом и так все знают, разве нет? — удивился Волков.

— Ну… это больше относится к религии. И не к нашей.

— А вы верите?

— Я?

Волков пристально посмотрел на нее. Ева заметалась, не зная, куда деть себя.

— Судя по интонации, нет. Однако, если я ошибаюсь, то можете рассказать о религии Ирин. Она очень интересуется этой темой.

Ирин ловко повернулась со шваброй к Еве.

— Чистейшая правда! — искренне произнесла она. — Готова слушать сутками напролет!