Говоря эту просьбу, я, видимо, кое-что не учел. Эли создал косынки и бабкины платья. Ведь бабки на лавке были первыми кого он тут увидел.

— Эли, ты же смотрел у меня в голове про этот мир. Сделай что-нибудь в чем мужчины ходят.

— Ты сам просил подходящую этому месту. Конкретней заказы делать надо, внучок, — сказал Элиниор и сделал два костюма. Как у Джина. С блестками.

Я вздохнул, но стал одеваться. На безрыбье и рак рыба, как говорится.

— Да что опять не так? Джин в этом костюме всегда производил впечатление. Хотя лично я считаю, что красивое тело скрывать просто преступление. Оно лучше, чем любые ваши тряпки.

Одевшись, я задумался о том, как попасть в дом, ведь ключей у меня больше не было.

Элиниор, прочитав мои мысли, вздохнул:

— Думай, как линея.

— Точно! Можно же туда отправить энергию и посмотреть! — просиял я. Попробовал отправить кусочек энергии, но почему-то не вышло.

— А можно просто все замки открыть и дело с концом, — сказав это, Элиниор двинулся в сторону двери. Он просто положил руку на дверную ручку и дверь открылась.

В квартиру Ани мы попали так же. Аня лежала на полу без сознания.

— Что же делать? — спросил я.

— Да ничего. Через час она придет в себе. Пару дней поваляется и все пройдет.

— Эли, что-то произошло? — спросил я, потому что он вдруг стал серьезным и даже можно сказать суровым.

— Энилия была права, тебя пока нельзя ничему учить. Теперь и я это понял.

— А что произошло? Какие-то проблемы?

— Пока нет, но будут. Больше не проси меня ничему тебя учить. Сейчас разберусь с риадами и сразу домой. Пошли на улицу.

Когда мы пришли в ближайший сквер Элиниор засветился ослепительно сильным голубым светом. Им заволокло весь город. Но никто ничего не замечал.

— Люди не видят энергию, если мы сами этого не захотим, — тихим голосом ответил Эли на мой не высказанный вопрос.

Я хотел что-то сказать, но вдруг почувствовал, как воздух вокруг нас начал вибрировать. Со всех сторон, словно притянутые невидимой силой, начали слетаться риады. Элиниор просто притянул их сюда, не спрашивая их согласия. Это было одновременно жутко и завораживающе.

Их человеческие тела, словно марионетки, сорванные с ниток, летели по воздуху. Они пытались сопротивляться, цепляясь за все, что попадалось на пути. Один из риад, мужчина в потрепанной куртке, в отчаянии ухватился за ветку дерева. Его пальцы сжались так сильно, что костяшки побелели, но ветка с треском обломилась, и он продолжил лететь к нам.

Другой риада, женщина в деловом костюме, упала на асфальт и попыталась зацепиться за трещину в покрытии. Ее ногти царапали землю, оставляя глубокие борозды, но это не помогло. Она скользила по земле, словно ее тянул невидимый трос, пока не оказалась в куче других риад.

Третий, подросток в кепке, вцепился в фонарный столб. Его руки обхватили металл так крепко, что казалось, он сейчас сломает пальцы. Но столб даже не дрогнул. Риада оторвался от него, как будто его просто сдуло ветром, и присоединился к остальным.

Они цеплялись даже за воздух, словно пытаясь найти опору в пустоте. Их пальцы судорожно сжимались, будто хватаясь за невидимые веревки, но это было бесполезно. Они не могли сопротивляться.

Потом сюда начали лететь риады не с человеческими телами, а какими-то инопланетными. Даже риады-лохи в неразумных и не очень разумных, типа собаки, телах.

Элиниор сбросил их всех в одну кучу. В нашем сквере образовалась настоящая гора из риад. Людей вокруг, кстати, не осталось — я был уверен, что они ушли не по своей воле. Мы остались одни наедине с риадами.

Риады не могли и шелохнуться без позволения Элиниора.

— Кто у вас главный? — жестким голосом спросил Эли.

Несколько риад стали спорить о том, кто из них главнее. Он освободил всех троих.

— Кто вам раздает указания? — он продолжил свой допрос.

— Мы риады, нам никто не раздает указания, — высокомерно заявил самый крупный риада, который выглядел как борец ММА и попытался напасть на меня.

Риада замер в воздухе, словно его кто-то схватил за горло. Элиниор медленно начал отделять его энергию от тела. Риада был в ужасе. Когда между его энергией и телом осталась лишь тонкая нить, Элиниор медленно произнес:

— Ты напал на линею. Теперь ты не умрешь такой простой смертью.

И вместо того, чтобы просто оторвать энергию риаду от тела, что даровало бы ему быструю смерть, он сжал руку. Кстати, энергия риады называется крива. И, конечно, это не энергия, а как говорит Эли пакость, гадость и отврат.

Крива умирающего риады… Это было зрелище, которое невозможно забыть. Сначала она была плотной, почти осязаемой, как клубящийся черно-серый туман, обволакивающий тело риады. Она пульсировала, словно живая, и в ее глубине то и дело вспыхивали крошечные искры, похожие на далекие молнии. Казалось, что внутри этой энергии бьется сердце, но с каждым мгновением его ритм становился все слабее.

Потом крива начала искажаться. Ее форма, которая сначала была четкой и упругой, стала расплываться, как чернильное пятно на мокрой бумаге. Края начали дрожать, затем рваться, словно их кто-то медленно, но неумолимо растягивал в разные стороны. Внутри кривы начали появляться пустоты — черные дыры, которые поглощали свет.

Затем начались взрывы. Маленькие, почти незаметные, но от этого не менее страшные. Они возникали в разных частях кривы, оставляя после себя крошечные вспышки света, которые тут же гаснули. Каждый взрыв словно вырывал кусок из самой сущности риады, и он корчился от боли, но не мог даже закричать.

Крива начала рассыпаться. Сначала это были мелкие частицы, которые отрывались от основной части и медленно растворялись в воздухе. Потом процесс ускорился. Крива распадалась на куски, которые, падая, превращались в пыль. Эта пыль была странной — она не оседала на землю, а просто исчезала, словно ее никогда и не было.

В конце осталась лишь тонкая нить, связывающая криву с телом риады. Она была такой хрупкой, что казалось, ее можно порвать одним дуновением. Но Элиниор не торопился. Он сжал руку, и нить начала истончаться, пока не превратилась в едва заметную паутинку.

И тогда крива окончательно рассыпалась. Она не исчезла мгновенно, а словно растворилась в воздухе, оставив после себя лишь легкий туман, который через несколько секунд тоже пропал.

Тело риады, лишенное кривы, стало просто пустой оболочкой. Оно упало на землю, словно тряпичная кукла, и больше не двигалось.

Как я потом узнал, это была самая страшная смерть для риады. Он одновременно испытывал и агонию человеческого тела и страдания умирающей кривы.

Пока это риада сдыхал, другие два из троицы тоже попытались напасть на меня. Тоже мне, нашли слабое звено.

Они меня и коснуться не успели, как тоже зависли в воздухе.

— Надоели мне кретины слабоумные. Все одинаковые, как миллион лет назад, так и сейчас, — жестким голосом сказал Эли. Он был крайне зол. — С ними даже разговаривать нет смысла. К мыслительному процессу они не способны. Бездумные марионетки.

Сказав это, Элиниор сделал со всеми риадами, что и с первым. Почти отделил криву от тела, а потом начал их уничтожать. Все заволокло туманом из черно-серой кривы, а потом она пропала будто ее и не было.

Лицо Элиниора сразу смягчилось. Он повернулся ко мне:

— Ну что? Внучка я спас. А теперь услуга за услугу. Внучок, ты должен спасти меня.

— Как? — я был в шоке. Что я могу? Или точнее, что не может он?

— Я опять перебил всех риад в этой вселенной. Хотел только на земле, но не сдержался. Ну раздражают они меня, ничего не могу поделать. Они слишком тупые, слишком отвратительные. А доченька будет ругаться, она же хотела выяснить кто за ними стоит. Поэтому говорила не лезть. Вот послушай, как она меня в последний раз отчитывала:

— Элиниор! — вдруг в моей голове раздался строгий, почти гневный голос Энн. Он звучал так, будто она стояла рядом, хотя я знал, что ее здесь нет. — Сколько можно? Ты уже в третий раз один перебил их всех! Сколько нам еще терпеть, что они появляются вновь и вновь? — продолжала Энн, ее голос звучал все громче, наполняя мою голову. — Ты когда-нибудь начнешь сначала думать, а потом делать? Ты вообще хочешь от них избавиться окончательно? — голос Энн затих.