Я не успел осмыслить услышанное, как Энн высосала мою душу из тела каким-то энергетическим сосудом. Когда последняя частица моей души перешла в сосуд, мое сердце совершило свой последний удар.

Я очнулся… Постойте, я очнулся?!

— Ты же не думал, что я могу тебя полностью убить?

— А что не можешь что ли? — завозмущался я.

— Ну, если речь идет о возможностях, то, конечно, могу. Всю эту галактику стереть с лица вселенной могу. Только мне это не нужно.

— Да кто ты такая в конце концов? — в моем голосе прозвучало раздражение, смешанное с любопытством.

— Очень скоро я тебе все расскажу. Но сначала я хочу, чтобы ты увидел свои похороны.

— Так ты мне не вернешь мое тело?

— Увы.

Вдруг мы оказались на моих похоронах. Нас никто не видел. Мои мать и сестра стояли у гроба, их плечи подрагивали от рыданий. Но что-то было не так. Их слезы, их стоны… они выглядели слишком наигранными.

— Ты можешь прочитать их мысли и узнать их истинные чувства, — прошептала мне Энн.

— Правда? — удивился я, но тут же решил попробовать.

То, что я услышал в их головах меня задело. Нет, не так, меня ЗАДЕЛО. Они радовались. Радовались тому, что я умер. Ведь они — мои ближайшие родственники, и теперь получат наследство.

Я был в шоке, ведь я им помогал, я с каждой зарплаты посылал им десять-двадцать тысяч, а когда зарплату повысили, то стал высылать сто тысяч. Мы никогда не ссорились, я ничего плохого им не делал. Так за что? Даже мать!

Я посмотрел на своих самых близких друзей. Мы тусили одной компанией еще с института. Обычно мы встречались вшестером раз в неделю, иногда раз в две недели. Мы ходили вместе в какой-нибудь ресторан или пивную, обсуждали жизнь, девушек, работу. В общем, обычные мужские посиделки.

Платили каждый сам за себя. Когда я разбогател, то стал платить за всех, иногда даже арендовал отдельную комнату в ресторане для нас.

Я прислушался к тому, о чем они перешептывались.

— Ну, наконец-то! А то уже думал сколько ему еще везти будет.

— Ага, мало ему денег было, так и внешность и девчонки все на него вешаться стали. Я в спортзале пять дней в неделю упахиваюсь, а он ни хрена не делал и смотри: даже в гробу красавчик.

— А вы слышали от чего он умер? — заговорил Серега, мой лучший друг, как я думал. — Я чуть со смеху сам коньки не отбросил. Он умер от счастья!

— Да ладно, так не бывает. Кто тебе сказал? — спросил Артём.

— Его сеструха. Там провели вскрытие. Этот засранец был идеально здоров. Все органы в отличном состоянии. Заключение было в том, что просто мозг перестал работать в ответ на сильный стресс.

— Это какой у него стресс-то?

— Ему так перло, что все время находился под очень сильными эмоциями. Хоть эмоции и были исключительно положительными, перебор эмоций — это стресс для мозга, мозг этого не выдержал! Помер от счастья! — Серега заржал совсем гадко, но заметил, что на него странно начали смотреть окружающие, тогда он резко начал рыдать.

— Саша, ну почему ты нас оставил?! Ты ведь так молод! — даже град слез умудрился запустить.

Я не мог понять почему меня так ненавидят, если я не делал им ничего плохого. Даже наоборот, я всегда старался им помочь.

— Зависть. Жадность. Просто говнистость. — ответила Энн.

Я наблюдал за тем, как моя жизнь, мое прошлое, мои отношения — все, что я считал настоящим и искренним, — рассыпалось на глазах, как карточный домик под порывом ветра.

Я смотрел на мать и сестру, на их наигранные слезы, и не мог поверить в то, что слышал в их мыслях. Это было невозможно. Неужели все эти годы они лишь притворялись? Неужели их улыбки, их благодарность, их теплые слова — все это было ложью?

Потом пришла боль. Острая, режущая, как нож, вонзившийся глубоко в сердце.

Пришло горькое осознание того, что все, во что я верил, было иллюзией. Мои друзья, с которыми я делил радости и горести, с которыми проводил столько времени… Они смеялись над моей смертью. Смеялись! Им было все равно, что я чувствовал, что я переживал. Для них я был просто «засранцем», которому «везло».

Я почувствовал одиночество. Оно накрыло меня, как тяжелое одеяло, давящее на грудь. Я остался один. Совершенно один. Ни семьи, ни друзей. Никого, кому я мог бы доверять. Никого, кто действительно любил бы меня.

— Александр, а ты сейчас ни про кого не забыл? — ласково спросила Энн.

— Точно! А где Джин, Мика, Ника и Тоджиро? Что с ними?

— Я их вернула домой. Хочешь посмотреть на них?

Я быстро закивал. И мы перенеслись в мир аниме. На Джине не было лица. Вы себе это представляете? Так, а где это он? Что он делает в лесу? Энн засмеялась:

— Ты же помнишь, что Джин туповат? Он ищет тебя уже несколько дней, даже спать забыл. Есть тоже. Скоро отрубится.

Вдруг порыв уронил Джина в куст лесной малины. Вы заценили? Ветер уронил Джина.

— Не ветер, а я. Ему же надо помочь вспомнить поесть.

— Джин! Я здесь! — закричал я.

— Он тебя не услышит, пока им нельзя знать, что ты жив. Посмотри на Тоджиро.

На столе в кухне стоит штук двадцать тарелок с моими любимыми блюдами. Тоджиро сидит рядом с ними расстроенный.

— Ренджи, скорее возвращайся. Я соскучился. — прошептал мой повар.

Потом я увидел Мику и Нику, они сидели обнявшись, и явно грустили. Вдруг к ним прибежал Джин. С какой скоростью он должен был бежать, чтобы явиться сюда всего за десять минут?

— 62 км/ч — ответила Энн на этот невысказанный вопрос.

— Такое вообще возможно?

— Ну, как видишь.

— Мика! Ника! — проорал Джин. — Я придумал! Надо просто заплатить, чтобы нам вернули Ренджи!

Папа, — вздохнула Ника. — Кому? Мы резко появились в этом мире все вместе. Ренджи не было. Значит он просто остался там. Некому выкуп платить. Ренджи говорил, что изначально он жил именно там. Возможно, мы больше его не увидим. — закончила Ника и разрыдалась.

Джин поник.

— Я хочу вернуться к ним, Энн. — взмолился я.

— Вернешься и очень скоро.

***

Не знаю сколько я проспал, но видимо много. И знаете что? Мне было хорошо. Очень хорошо. Меня обволакивала теплая нежная энергия Энн. И это было очень приятно.

Я сейчас представляю из себя шар золотой энергии, которая находится в серебристом энергетическом сосуде. Этот сосуд носит с собой Энн, которая тоже не имеет тела, она просто серебристый шар. Вокруг летают другие энергетические шары различных ярких цветов.

— Ну как выспался? Чувствуешь руки и ноги? — поинтересовалась Энн.

— У меня же их нет, как я могу их чувствовать?

Энн заливисто рассмеялась.

— И, кстати, почему у тебя тоже нет тела? Ты и себя убила?

— Нет, конечно. Это моя настоящая форма.

— Так кто же ты?

— Я линея. Как и ты. Точнее, как и будешь ты, когда родишься.

— Что?

— Сейчас все объясню. Существует много различных вселенных и разных существ. Мы линеи. И мы энергия. Помнишь, когда ты стал Ренджи, ты впервые почувствовал энергию. Ты и есть она. Линея не скована ничем физическим. Мы можем летать по космосу, нам для этого не нужны никакие скафандры. Мы можем созидать, мы создаем миры. Мы можем читать мысли.

— Кстати, а почему ты пропала, когда я впервые прочитал твои мысли? — перебил я.

— Потому что ты впервые проявил задатки линеи. А это пока нужно скрывать. Пришлось изображать тебя в другой мечте, чтобы покушались на меня вместо тебя.

— Но кому это нужно?

— Риадам.

— А это еще что?

— Риады — это другие существа, живущие в этой вселенной. Они имеют энергию, поэтому относительно могущественны, по крайней мере по сравнению с человеком, но они скованы физическим телом. Если риада отделится от тела, то она умрет.

— Но почему они пытаются меня убить?

— Если коротко, то потому что говнюки.

— Предпочел бы поподробнее, — язвительно попросил я.

— Риады мечтают избавиться от своей уязвимости. Они хотят иметь возможность существовать без тела. Потому что энергию убить совсем не просто, чего не скажешь о физическом теле.