– Вы знаете, что я не имею права распространяться о вашем соседе сверху, могу лишь сказать, что взломщики искали дискеты с компьютерными файлами, которые хранились в сейфе. Теперь они до них добрались и, значит, больше не вернутся. Поэтому я оставляю мистера Уайта у вас в доме.

– Так они забрали дискеты? – переспросила я.

– Они лежали в сейфе, а теперь их там нет.

– И теперь мы заживем тихо и мирно, прямо как в рождественской песенке? – проговорила я с сомнением.

– Вот именно – как в рождественской песенке, – подтвердила Летти Уайт, разматывая плед и осторожно отодвигая Горацио. – Спасибо за ужин. Рада, что котенок нашелся.

Мы проводили ее в холодный коридор.

– Ну, как – поверила ли ты ее обещаниям счастливого конца? – спросил Дэниел.

– Нет, а ты?

– Тоже нет.

Дэниел обнял меня за плечи и повлек назад в квартиру.

– Если они нашли что искали, то вернутся убить его, – проговорила я медленно.

– А если не нашли, то вернутся, чтобы все у него выпытать, – добавил Дэниел.

– Но сегодня все равно с этим ничего не поделаешь, – сказала я.

Он поцеловал меня своим шелковистым поцелуем. Мы еще немного посмотрели «Баффи», а потом отправились спать.

Ах, суббота! Я не только могу нежиться в постели сколько захочу, у меня еще и Дэниел под боком. Он спит очень аккуратно: рот закрыт, ресницы – словно черные бархатные полоски на гладких щеках. Вот он проснулся от моего взгляда.

– Привет, – пробормотал Дэниел и прижал меня к себе.

Мне нравится, когда меня так сгребают в охапку. Я свернулась калачиком, как Ночка на руках у профессора. За окнами все еще бушевала гроза, от этого особенно уютно было дремать в тепле и покое.

Второй раз я проснулась от аромата кофе. Было уже десять утра, самая пора вставать навстречу превратностям нового дня. Мне не очень-то хотелось приниматься за дела, но я все же заставила себя подняться.

Горацио покинул меня и перебрался на кухню, где, если он верно разыграет партию, его ждет угощение. Я спустилась в пекарню – покормить Мышиную Полицию и переложить выстиранное белье в сушилку. Там все было спокойно. Нигде никаких протечек, хотя непогода все не унималась. Потом я вернулась наверх и, обнаружив, что меня ждут круассаны и кофе, уселась, чтобы насладиться ими в молчании. Хвала Господу!

К одиннадцати к нам вернулся дар речи. Дэниел включил очередную видеозапись и стал просматривать ее в ускоренном режиме, делая время от времени пометки в блокноте. Я немножко прибралась и присела с ним рядом.

– Это постоянные покупатели, которые наведываются каждую неделю, – объяснил Дэниел и показал мне список. В нем было более двадцати имен. – Пока я не нашел ни одного, у кого были бы причины желать разорения сестрам. Возможны и другие варианты: случайный сумасшедший, отравитель, который использует магазин для отвода глаз, или шантажист. Но не исключено, что это дело рук кого-то из работающих в магазине.

– Ну, с сумасшедшим мы вряд ли сможем тягаться. Это всегда пустая затея, – заметила я. – Если это попытка шантажа, то злоумышленник уже выставил бы свои требования, а сестры в один голос утверждают, что ничего такого не было. Любой, кто хотел бы опорочить «Небесные наслаждения» и обвинить сестер в том, что они намеренно травят своих покупателей, уже сделал бы это.

Все же, что бы там ни говорили мои учителя, я не зря потратила время на чтение документальных детективов.

– Объясни толком, – попросил Дэниел.

– Ну, положим, ты задумал кого-то отравить. Ты находишь способ проникнуть в «Небесные наслаждения» и вводишь отраву в конфеты, а потом кладешь их преспокойно на место. Затем ты посылаешь коробку таких конфет намеченной жертве. Тем временем магазин, ничего не подозревая, продает оставшиеся испорченные конфеты другим покупателям. Так твое преступление кажется чистой случайностью, и винят во всем лишь владельцев магазина.

– Грязная игра, – проворчал Дэниел. – А что, такое и впрямь случалось?

– Дважды. Один раз в Америке и один раз в Англии. Корделия Боткин и Кристианна Эдмундс. Обе эти дамы решили, что лучший способ убедить любовника бросить жену – это убрать помеху с дороги. Они додумались до на удивление простого способа: покупали шоколадные конфеты в магазине, приносили домой, немножко их подправляли и возвращали в магазин – обменять. Мисс Эдмундс даже предусмотрительно посылала уличного мальчишку менять конфеты; давала тому шоколадку или пенни, так что саму ее в магазине и не видели.

– Умно, ничего не скажешь, – заметил Дэниел.

– Но слишком сложно. Сложные схемы обычно рано или поздно дают сбой. Обе дамы послали отравленные конфеты своим жертвам. Но, ясное дело, в таком дистанционно управляемом убийстве трудно избежать ошибок. Пострадали несколько гостей и служанка, а жена осталась жива-здорова. А кроме того, отравилось несколько ни в чем не повинных покупателей. Они обвинили во всем магазин и написали в полицию возмущенную жалобу на нарушение санитарных правил.

– Но как же тогда вывели на чистую воду этих злодеек? – спросил Дэниел.

Все же нет ничего более возбуждающего, чем мужчина, радостно внимающий твоему рассказу!

– Поскольку мисс Боткин привлекла к себе внимание, полицейские заинтересовались судьбой конфет в ее доме. А мисс Эдмундс выдал последний мальчишка-посыльный, которому она пообещала вознаграждение, но обманула. У нее не оказалось пенни, а шестипенсовика ей было жалко. Паренек так осерчал, что выследил обманщицу и узнал, где она живет. А когда объявили о вознаграждении за помощь в поимке отравителя, он отвел полицейских прямиком к ее дому и рассказал, как все было. Маленький доносчик сорвал немалый куш, – не удержалась я от восхищенного замечания.

– Когда готовишь преступление – будь готов к неизбежным расходам, – изрек Дэниел.

– Угоняя машину, чтобы ограбить банк, не забудь пристегнуть ремень безопасности и не превышай скорость, – подтвердила я назидательно. – Очень важный совет.

– Совершенно верно, – согласился Дэниел.

– Но метод Кристианны Эдмундс вряд ли сработал бы в «Небесных наслаждениях», – подытожила я. – В наши дни никто не станет класть возвращенную коробку обратно на прилавок. Это нарушение закона об охране здоровья. Просто диву даюсь, что они допускали это в прошлом!

– Что ж, я немного поколдовал над этими коробками: пометил их ультрафиолетовыми метками, – сообщил Дэниел. – Теперь мы сможем узнать, как шоколад попадает назад в магазин, если это дело рук новоявленной Кристианны. Но давай-ка еще раз проверим тех, кто работает в магазине.

– Вив, Джулиетт и Георгия?

– И Селиму А возможно, и дядю Макса. Это такой распространенный тип дядюшки. У меня был похожий.

– Повезло, – сказала я.

– Он ходил в таком же точно пальто с каракулевым воротником, и, могу поклясться, карманы его были полны шоколада. Не иначе где-то есть фабрика, производящая любезных пожилых джентльменов с приятными улыбками и красивыми голосами.

– Возможно, они по совместительству подрабатывают Дедами Морозами, – пошутила я.

– Очень может быть, – согласился Дэниел. – Итак, что нам известно о тех, кто работает в магазине?

– Джулиетт и Вивьен сироты, дядя Макс их единственный родственник. Сестры вдвоем владеют «Небесными наслаждениями». Вроде неплохо ладят. Ты согласен?

– Вивьен знает, что сестра красивее ее, и завидует. Но зато она умеет готовить шоколад, это придает ей вес. Джулиетт не виновата, что красива, и не похваляется этим перед сестрой; на ней держится магазин, она ведет бухгалтерию и составляет заказы – она нужна Вив. На самом деле они нужны друг другу. Для сестер у них нормальные взаимоотношения. А теперь перейдем к Георгию.

– Что-то не хочется, – буркнула я.

– Понимаю. Но детектив не должен пасовать перед трудностями. Судя по тому, что он сам поведал нам о своих замыслах, он решил заполучить Вивьен. Но, похоже, она не в восторге от него, по крайней мере голову он ей не вскружил.

– При этом Георгий, как мы видели, заигрывает и с Джулиетт. Хотя у такого парня заигрывание – что-то вроде рефлекса, он даже об этом не задумывается.