Подобные мирские вопросы не приходили еще на ум Китти. Она тут же все поняла и принялась жестоко обвинять себя за отсутствие практического предвидения.

– В любом случае с сегодняшней ночью сложностей не будет. Этот дом вполне удобен, вы знаете. И можете быть уверены, Хью будет рад, если вы проведете ночь у него, – сказала она. – Конечно же, я могу взять вас с собой в Арнсайд, но я боюсь, что это не будет слишком удобно для вас из-за дяди Мэтью, который не выносит присутствия в доме посторонних людей. Но в конце концов, я просто еще не думала об этом! О, Боже мой, если бы было возможно посоветоваться сейчас с Фредди, именно по этому вопросу он мог бы нам что-нибудь посоветовать! А не хотите ли вы пожить в какой-нибудь солидной гостинице?

– Боже мой, не в этом дело! – сказал мисс Плимсток. – Дело в том, что пока Фостер находится в конфронтации со своей матерью, у нас на двоих есть всего несколько гиней. Я не осмелюсь повезти его в Лондон, а если бы даже и так, то он все равно не сможет добраться до своего банковского счета.

– Он должен одолжить деньги у Хью, – сказала Китти. – О, как это было глупо с моей стороны не посоветовать ему вчера снять крупную сумму!

– Ничего бы все равно не получилось. Позвольте мне напомнить вам, мисс Чаринг, – мрачно сказал Ханна, – что деньги ему переводит его мать, и делает это, когда сама считает нужным! Я не сомневаюсь, что она преступает границы своих полномочий, но сейчас я говорю не об этом. Трудно будет устроить нашу жизнь сразу. Но, как бы то ни было, я не хочу забивать вам голову нашими проблемами. И вообще, главная цель для нас сейчас – это пожениться как можно скорее. Я не собираюсь допустить, чтобы Фостер и дальше оставался в таком подвешенном положении, в каком он находится сейчас. Он достаточно чувствителен, даже когда все тихо, спокойно и счастливо, а эти волнения и расстройства могут ему повредить. Мне предстоит нелегкая задача занимать его до того, как приедет его кузен.

Она не преувеличивала, говоря о нелегкой задаче. В часы, последовавшие после обеда, занимать Долфинтона становилось все труднее и труднее. Гарстфилдская деревня находилась у дороги, проходившей через всю страну и загруженной всякого рода транспортом. Во второй половине дня множество экипажей проезжало мимо дома священника. Всякий раз, когда стук копыт приближающихся лошадей проникал в гостиную, на Долфинтона находило помешательство. Ему казалось, что его мать открыла его тайные замыслы и появится перед ним буквально в следующую секунду. К счастью, в гостиной был большой стенной шкаф, помещавшийся в углу за камином. Его сиятельство немедленно вспомнил о его существовании, когда услышал звук приближающегося экипажа за воротами дома, и, будучи явно не в себе, спрятался внутрь. Экипаж, въехавший в ворота, принадлежал одному из молодых церковных старост, который заглянул в дом священника, чтобы оставить записку преподобному Хью, но ничто не могло заставить Долфинтона покинуть свое убежище до тех пор, пока одна из женщин ни убедила его, что посетитель уехал. В доме был обнаружен стол для игры в триктрак. Его сиятельство заставили сесть за стол и играть в эту легкую игру с мисс Плимсток. В некоторой степени это помогло восстановить баланс в его разуме, но все равно любые неожиданные шумы снаружи здания заставляли его немедленно бежать в свое укрытие. Вскоре это стало напоминать Китти чертика, выскакивающего из табакерки. Мисс Плимсток не старалась отвадить его от побегов в шкаф. Она говорила Китти, что если это ему помогает и не наносит вреда окружающим, то и незачем ему мешать.

В пять часов приехал Хью, и к удивлению своих незваных гостей, из конюшен прошел в сад и вошел в дом через черный ход. Стук твердых, уверенных шагов, приближавшихся к гостиной, так напугал Долфинтона, что он даже забыл о существовании шкафа и вместо этого спрятался под столом. Таким образом, войдя в гостиную, священник застал несколько необычное зрелище. Две леди стояли на коленях и пытались выманить кого-то из под настольной скатерти. Одна из женщин оглянулась через плечо в его сторону, и он не без труда узнал в ней скромную подопечную брата своего деда, Китти Чаринг. Когда он видел ее в последний раз, на ней было строгое зеленое платье, волосы ее были заплетены в аккуратные косы. То, в чем он видел ее теперь, показалось ему слишком броским и ярким. Мало того, что ее платье было фривольного розового оттенка, но оно еще было украшено мужскими эполетами. Темные волосы, находившиеся в полном беспорядке, были обрезаны и завиты самым кокетливым образом; и он не сомневался, что дамская шляпка, увенчанная загнутыми страусовыми перьями и покоившаяся на кресле у стены, тоже принадлежит ей.

– Моя дорогая Китти! – сказал он с явным удивлением и неодобрением в голосе.

– Слава Богу, вы приехали наконец! – она обернулась. – Hу, Долф, хватит придуриваться! Не бойтесь, это всего лишь Хью!

Теперь священник заметил неясные черты своего кузена, выглядывавшего из-под скатерти. Его удивление возросло.

– Долфинтон? Ты здесь? Я надеюсь, вы объясните мне, что все это значит?

– Ну конечно же, объясню! – ответила она. – Только сначала, умоляю вас, убедите Долфа выйти!

– Иди сюда, Фостер! – сказал Хью с авторитетной серьезностью. – Ты не должен сидеть под столом, ты же знаешь. Ты не ребенок.

Его сиятельство выполз из-под скатерти и со смиренным видом поднялся на ноги.

– Я боялся, – объяснил он. – Боялся моей матери. Она пошлет за мной Фулстоуна. Я знаю, она так и сделает.

Мисс Плимсток взяла его руку и погладила ее.

– Нет, она этого не сделает, Фостер. Разве ты сам не говорил мне, что будешь в безопасности в доме твоего кузена? Кроме того, она думает, что ты в Арнсайде, и довольна этим. Скажите ему, сэр, скажите ему, что он здесь в безопасности.

Священник, который смотрел на мисс Плимсток с большим удивлением, и еще не решил, как следует к ней относиться, сказал довольно холодно:

– Фостер знает, что ему нечего бояться под крышей моего дома, мэм. Давай, Фостер, садись в это кресло, поправь свой галстук! Все хорошо, мой дорогой друг! А это твое дурацкое поведение не соответствует твоему положению, ты знаешь.

– Как бы я хотел вовсе не быть графом, – мечтательно сказал его сиятельство. – Я бы мог делать множество вещей, которые сейчас мне недоступны. Я бы мог выращивать лошадей, сидеть под столом, если бы захотел. Но я не хочу сидеть под столом. И в шкафу не хочу прятаться.

– Конечно же, нет! – сказал его кузен.

– Если бы я не был графом, я бы и не должен был этого делать. И не должен был бы делать предложение Китти, также.

Хью дружески похлопал его по плечу, но на Китти он посмотрел довольно сурово.

– Уж не знаю, что вы такое сделали, что так расстроили бедного парня! Но в любом случае это было скверно, скверно и безрассудно, моя дорогая Китти.

– Расстроила его вовсе не я, а его злая и жестокая мать! – закричала Китти, уязвленная незаслуженным упреком. – Я полагала, что вы очень хорошо осведомлены о том, как она его использовала!

В его голосе все еще звучало серьезное неодобрение:

– Каковы бы ни были ошибки моей тети, но подобные выражения здесь неуместны и, конечно же, несправедливы.

– Неужели?! – категорически вставила мисс Плимсток. – Знаете, я не из тех, кто помалкивает и не договаривает! То, что сказала мисс Чаринг, истинная правда; эта женщина действительно злая и жестокая, я и сама ей скажу об этом, если мне доведется встретиться с ее сиятельством!

Переубедить священника было крайне трудно.

– Могу я попросить вас, Китти, представить меня вашей подруге? К сожалению, я не имею удовольствия быть с ней знакомым.

– О, Господи, о чем же я думала? – воскликнула Китти. – Умоляю, простите меня, Ханна! Это, как вы уже, наверное, догадались, мистер Реттрей. Хью, это мисс Плимсток, невеста Долфа!

– О, конечно! Я полагаю, обручение произошло совсем недавно, поскольку это первое извещение, которое я получил.

– Нет, это случилось давно, но держалось в секрете.