— Куда ты забрала? Положи обратно… — пробормотал он.

О, как его развезло. Не умеете вы пить, Тимур Игоревич.

— Вам уже хватит.

— Я сам буду решать, хватит мне или нет. Положи, я сказал.

— Не положу.

— Ты должна меня слушаться, я же твой начальник.

— Обязательно.

Запихнув бутылку в книжный шкаф, я вернулась к столу. Морозов уже наполовину спал.

Мне стало его так жалко… Вот как его замучили эти дела. Надо отвести его в спальню, подумала я, подошла вплотную.

От него так приятно пахло, даже алкоголь не мог испортить этот запах…

— Пойдемте, вам нужно поспать, — тихо сказала я, и он открыл глаза.

Подняться из кресла оказалось настоящим испытанием, но мы справились. Правда, не с первого раза. До лестницы дошли более-менее легко, но вот на ступеньках начались проблемы. Этот пьяница не только еле передвигал ноги, но и решил поспать на месте. Мне приходилось буквально тащить его на себе.

— Ты так приятно пахнешь… — вдруг услышала я у себя возле уха.

— Хорошо, что проснулись. Сможете подняться еще на пару ступенек?

Но, кажется, он меня вообще не слышал. Его нос скользил по моим волосам, шее, за ухом…

А я просто остановилась на полпути. У меня уже не было сил двигаться дальше.

От его прикосновений ноги стали ватными, а по всему телу бегали мурашки.

Я понимала, что должна это прекратить, должна оттолкнуть его, но… ничего не делала. Просто стояла и наслаждалась… Да, наслаждалась тем, что происходило.

Его дыхание щекотало кожу, губы касались меня раз за разом.

Морозов обнял меня за талию и повернул лицом к себе. Он смотрел мне в глаза, а потом его взгляд скользнул к моим губам… и обратно. Я не могла оторвать глаз от его лица. Захотелось коснуться его…

Я осторожно подняла руку к его щеке, с той стороны, где был шрам.

Мужчина застыл, но когда мои пальцы были в миллиметрах от его лица, он резко схватил мою руку и сделал шаг назад.

— Дальше я сам. Можешь идти, — сказал он ледяным тоном.

Будто минуту назад он не прижимал меня к себе… будто не было ничего.

Почему? Что я сделала не так?

Я быстро побежала в свою комнату и закрыла дверь на замок.

В голове крутились эти дурацкие вопросы.

Блин, зачем я вообще вышла к нему? Зачем помогала подниматься?

Дура!

Ему не нужна твоя забота. Совсем не нужна. У него таких, как ты, сотни, на выбор. Ну сказал он тебе ласковое слово… Господи, он же пьяный, совсем не в себе! А ты уже растеклась у его ног!

Я корила себя, пока в какой-то момент просто не провалилась в сон.

Боже, как же мне не хотелось утром выходить из комнаты…

И смотреть в глаза этому мужчине тоже не хотелось.

Господи, зачем я вчера позволила ему прикоснуться ко мне?.. Идиотка, ничего другого не приходит в голову.

Но выйти надо. И не просто выйти, а еще и приготовить ему завтрак и убраться отсюда, пока Морозов спустится вниз.

Правильно, просто накрою на стол и не буду попадаться ему на глаза…

Омлет с помидорами был готов, американо и тосты с джемом тоже.

Положив на стол вилку и нож, я собиралась исчезнуть из комнаты.

— Доброе утро, Марта, — услышала я за спиной.

Не успела… Черт.

— Доброе утро, завтрак готов. Я пойду собираться в университет, — говорила я быстро, не оборачиваясь к мужчине.

— Тебя отвезет мой водитель.

Я застыла после этих слов…

— Не нужно, я сама доберусь.

Оборачиваясь, сразу попала в плен его черных глаз.

Морозов выглядел превосходно, как всегда. Ни следа вчерашнего пьянства.

На нем был темно-синий деловой костюм и белая рубашка, в руках планшет и черная папка.

— Тебя отвезет и заберет мой водитель, — повторил он, глядя мне в глаза.

— После занятий я заеду к папе.

— Да, я уже дал распоряжение.

Что с ним происходит? Зачем все это?

Я стояла, перебирая в голове вопросы.

Тем временем Морозов подошел и сел за стол, приступив к завтраку.

— Зачем это? — спросила я перед тем, как уйти в комнату.

— Потому что я так хочу.

И что мне дает этот ответ? Ровным счетом ничего…

Но я поняла, что спрашивать больше нет смысла.

Собравшись и выйдя из подъезда, я увидела черный BMW.

Водитель открыл мне дверь, и это немного смутило меня.

Но я все же села на заднее сиденье, и дверь за мной закрылась.

В четыре часа закончилась последняя пара, а у учебного заведения уже стояла знакомая мне машина.

Он даже знает мое расписание?

Машина ехала не слишком быстро, и я могла наслаждаться легким ветерком, который ласкал мое лицо.

Как же тепло сегодня, даже плащ надевать не было необходимости…

Мы заехали во двор больницы, и водитель остановился у самого входа.

— Я подожду вас на парковке, — сказал мужчина.

— Хорошо, я ненадолго.

По дороге в палату я забежала к папиному врачу и узнала, что все медикаменты уже оплачены, а папу перевели в лучшую палату. Лучшую, но платную.

Значит, он уже все оплатил…

— Привет, папа, — улыбаясь, вошла я в палату.

То, что палата — язык не поворачивается сказать. Это скорее отель. Мини-холодильник, телевизор, журнальный столик с мягким креслом в углу, даже шкаф…

Вот это ВИП-условия.

— Дочка… Привет, милая, — улыбнулся в ответ папа.

— Как ты тут?

— Хорошо… Как видишь, меня перевели в лучшую палату.

— Да, палата замечательная.

— А ты как? Морозов не пристает к тебе?

Ну и вопрос… Я даже поперхнулась.

— Боже, папа… Что ты такое говоришь? Я просто работаю на него.

— И живешь в его доме.

— Откуда ты?..

— Соседка сказала, приходила навестить.

Ох уж эта соседка… Я не думала, что папа узнает.

Ему сейчас нужно думать о своем здоровье. Поэтому я и не рассказывала об этом условии.

— Ну, я же прислуга в доме Морозова. А это работа с самого утра до позднего вечера… Поэтому и живу в его доме. Но это только на время работы.

— Лучше бы ты не соглашалась на эту работу…

— Папа, я хотела спросить… Зачем ты взял деньги у Морозова? И такую сумму…

— Дочка, присядь, пожалуйста…

Я видела, что папе тяжело об этом рассказывать, но не понимала, почему.

На что он мог потратить такие деньги?

— Я тебе не рассказывал… Не было смысла…

Когда твоя мама была жива, мы взяли большой кредит. Хотели купить тебе квартиру к восемнадцати годам. Вложили деньги в элитную многоэтажку, тогда там только начиналось строительство. Это должен был быть сюрприз…

Мама была так счастлива, но потом у нее обнаружили болезнь.

Деньги, что остались, шли на врачей и лекарства, а банк начислял проценты.

Последней каплей стало то, что компания, строившая квартиры, внезапно исчезла. Строительство заморозили, так ничего и не сделав. Найти концы не удалось. Все деньги просто испарились.

А потом умерла твоя мама…

Я остался один… с тобой. С огромным кредитом, маленькой зарплатой, а тебе нужно было учиться. И я не нашел другого выхода, кроме как попросить деньги у Морозова… Точнее, не у Тимура Игоревича, а у его отца.

А год назад, когда Игорь Петрович умер, долг перешел к его сыну. Поэтому теперь я должен возвращать деньги Морозову-младшему.

— Значит, ты взял деньги давно и до сих пор выплачиваешь?

— Да, каждый месяц списывают из зарплаты. А какая там зарплата у охранника, ты сама знаешь. Да и отец Тимура был не слишком добрым человеком. Каждый месяц брал проценты… — папа тяжело выдохнул.

— Боже мой, папа… — я крепко обняла его, и по щеке скатилась слеза.

— Но Тимур Игоревич совсем не похож на своего отца. Когда долг перешел к нему, он сразу отменил все проценты. И списал часть суммы.

— Папа, но… Почему ты не рассказал мне? Я могла бы помочь…

— Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо, — папа посмотрел на меня, а потом поцеловал в лоб.

— Все будет хорошо…