– Папа умер и меня там больше ничего не держало. Мама была из России. Вот я и приехала, так сказать, на вторую историческую родину.

– Ой, сочувствую. Извини, не знала, – пробормотала она, а потом нахмурилась. Я уже поняла, что Арина никогда не смогла бы играть в покер – ее личико всегда отражало все тонкости ее мыслительного процесса.

– Погоди… что значит «мама была»? Что, мама тоже… – она замялась.

– Нет. Она просто нас бросила. Давно. Вот я и приехала понять: чем тут лучше, чем у меня дома. Ради чего… она так поступила.

На последней фразе мой голос предательски дрогнул, хотя я считала, что вполне владею собой. Арина смахнула слезу и непонятно почему обняла меня. Я сидела, как истукан, не зная, как на это реагировать.

– Блин… это так стремно… извини, я не хотела бередить больное, – наконец сказала она, отстранившись. – У меня похожая история. Мама от нас с отцом уехала в другой город даже.

Я мысленно усмехнулась. Бередить… Что с ней было бы, если бы я сказала самое главное: что мама не просто ушла. Не просто бросила меня одну. Что все намного… намного хуже. Этакая замечательная здоровая семья с вечными ценностями, за которые так радеет Вольдемар.

– Ты у родственников живешь, значит? – спросила она.

– Нет. Зачем? Одна. Сняла квартиру.

– Сама? – У Арины глаза на лоб полезли.

– Ну да, я же совершеннолетняя. А что не так?

Неужели я опять что-то ляпнула не то. Я смотрела закону и вроде формально, по документам я имела право на самостоятельные сделки.

– Ну ты даешь! Я пока на такое решиться не могу. А деньги откуда?

– Наследство. Папа был далеко не нищим.

– Офигеть. Так… нам точно надо пообщаться подробнее. А давай сегодня в кино сходим, чтобы развеяться, а то я тебя совсем в уныние погрузила и теперь чувствую себя виноватой. Или лучше шоппингом займемся? Что тебе больше всего настроение поднимает? Только погоди, я водителю позвоню, чтобы приезжал за мной только вечером.

– Водителю? – настала моя очередь удивляться.

– Ну да. Я с папой живу за городом, в коттеджном поселке. Туда так просто не доехать. Такси мой папА – Арина произносила это слово на французский манер, с ударением на второй слог – считает шахид мобилями, так что меня доставляет в универ и обратно его личный водитель.

Арина быстро проклацала коготочками по экрану.

– Вуаля. Так куда пойдем?

Вопрос был на засыпку.

– Давай ты выберешь, – выкрутилась я.

– Тогда в кино. На великого Чебу. Не смотрела еще?

– Нет, – уверенно ответила я, даже не поняв, о чем речь.

– Беспроигрышный вариант. Он и китайцам, и японцам нравится. Ой, я не хотела тебя задеть. Я к тому, что это просто это такой универсальный мультик.

– А это где и насколько дорого?

Фильмы я смотрела до этого только на экране смартфона и в телевизоре.

– Да не… – Арина запнулась и удивленно на меня посмотрела, словно видела первый раз.

Я поняла, что опять сморозила какую-то глупость.

– Ты что, ни разу в кино не была? – с подозрением спросила она.

Пришлось кивнуть. Убедительно соврать я бы все равно не смогла.

– В твоем городе вообще кинотеатров не существует? – мне показалось, что если бы я заявила, что жила на Марсе или Венере, то она удивилась бы меньше.

– Город – это слишком смелое название той дыры, где я выросла, – брякнула я, надеясь, что Вольдемар никогда не узнает, как я отозвалась о доме.

– Ну тогда тем более я обязана приобщить тебя к цивилизации! – воскликнула она. – За билеты не беспокойся, я куплю.

– Да нет, у меня есть деньги… – запротестовала я, но она меня прервала.

– Так. Тихо. Вот когда я буду зарабатывать, тогда будешь мои финансы считать и беспокоиться, а пока все равно раскошеливается папа. Он таким образом отеческую заботу проявляет и другого способа не знает, так что не будем ему мешать.

Я кивнула, соглашаясь с неизбежным.

– А вообще прикольно, наверное, расти в таком тихом месте, что ни ночного клуба, ни кино. Интернет то хоть у вас был? – спросила она.

– В какой-то степени да.

Не говорить же ей, что впервые в сеть я вышла меньше недели назад.

Арина изучающе смотрела на меня.

– Интересно, а ты вообще всегда такая?

– Какая?

– Ну… холодная. Будь ты не из Китая, я бы сказала нордическая. Я сколько дорам китайских и корейских смотрела – там у вас наоборот все гиперэмоциональны. Такое ощущение, что постоянно переигрывают. А тебе бы даже терминатор позавидовал бы. Ты вообще улыбаться то умеешь?

Я улыбнулась в ответ. Это я отрепетировала в свое время перед зеркалом. Я не умела рыдать, демонстрировать боль, радость, страх. Просто не особо задумывалась, как отобразить их на лице. Мне просто не у кого было научиться, да и не нужно было последние десять лет.

– Девушки! Красавицы! А не нас ли вы ждете? – раздалось у меня над ухом. Вместе с этим моего носа достиг запах паров только что выпитого пива.

Арина поморщилась:

– Не тебя, отвянь!

Я, все еще продолжая улыбаться, искоса глянула, кто там за плечом: двое парней с короткими стрижками и лицами, не одурманенными интеллектом.

– Ух, какая резкая, – фраза подруги этого юношу, похоже, только раззадорила. – А я вот уверен, что мы вас развеселим. Пойдем с нами, тут рядом крутое место есть.

– Остынь! – приказала Арина и я почувствовала в ее голосе нотки волнения.

– А подруга-то твоя молчит. Не согласна с тобой, значит. Она то, видишь, хочет с нами поехать! – кто-то из парней взял меня за плечо.

Арина в отношениях с парнями понимала больше моего. Если она забраковала эти два образца, и рекомендовала им остыть, значит и я должна была продолжить ту же линию.

Я, сохраняя улыбку, молча повернулась, взялась двумя пальцами за брючный ремень ближайшего молодца и подтянула парня поближе, оттопыривая его штаны.

– О-о! – успел восхищенно сказать он.

В этот момент я схватила стакан со льдом, именовавшимся нелепым словом «мохито» и вылила его парню в штаны.

Он взвизгнул и отпрыгнул.

– Тебе же советовали остыть. Так будет вернее, – прокомментировала я.

– Ты че, дура? – завопил парень с мокрыми штанами.

Скип почувствовал в его голосе агрессию – у него вообще был изумительный нюх на опасность, и в таких случаях решение он принимал самостоятельно – поэтому моментально скользнул с запястья в ладонь и вытянулся коротким лезвием. Я мысленно выругалась, встала и отвела руку так, чтобы Арина ее никак не могла увидеть. А вот настойчивые юноши все вполне успели разглядеть.

– Психованная! – испуганно крикнул второй, отодвигаясь подальше. – Пойдем, Толь.

Он взял растерянного друга за плечо и потащил прочь из кафе. Скип тут же моментально свернулся медной змейкой на запястье.

Две сидевшие за дальним столиком дамы примерно сорока лет почему-то зааплодировали.

– Охренеть! Ну ты даешь! – восхищенно заявила Арина, когда настойчивые кавалеры скрылись из виду. – Так спокойно… с улыбкой…

Я же чувствовала себя виноватой. Никак не могла привыкнуть к тому, что постоянно надо думать о тех, кто находится рядом. Нельзя быть такой резкой и импульсивной. Вот полезли бы те парни в драку, что бы тогда тут было?

В голове тут же родилось хокку, которое я сказала вслух, ибо искусство всегда достойно того, чтобы быть озвученным, а не сгинуть в безвестности:

Кино по началу впечатляло. Огромный экран создавал ощущение полного погружения. Я впервые задумалась, насколько мне близка была бы работа режиссера или сценариста: творить своей волей подобные миры и окунать в них зрителей.

Я огляделась: все смотрели на экран, широко открыв глаза и, казалось, вообще потеряв связь с реальностью. Конечно, такая масштабная картинка, чудовищно громкие звуки захватывали все внимание, да и зверек там бегал презабавнейший.