Маттео, сказал он, и он был произведением искусства. Я не думала, что когда-либо видела мужчину настолько красивого в своей жизни. Его лицо было идеальным, безупречным… с прямым носом, четко очерченными челюстями и губами, которые заставляли девушек плакать, и глазами такими светло-голубыми, что они казались почти нереальными на фоне его загорелой кожи и черных волос.

И его акцент, Господи, помилуй! Как мафиози вообще могут быть такими горячими? Разве они не должны быть все невысокими, толстыми и лысыми?

Я вздохнула при мысли о Луке и поцелуе, который я ему подарила.

— Почему такая мрачная? — я повернулась и увидела Дома, стоящего рядом со мной, скрестив руки на груди.

— Ты действительно хочешь меня разозлить? У меня есть мастерок, ты знаешь.

Он поднял руки, сдаваясь. — Страшно…

Я кивнула. — Да, — я откинулась на пятки, чтобы получше его рассмотреть. — Чем я могу тебе помочь?

— Я вывожу тебя.

— Выводишь меня? Типа… — я провела большим пальцем по своей шее, словно резаная.

Он закатил глаза и покачал головой. — Только тебя, клянусь… — он вздохнул. — Нет, я везу тебя на бал-маскарад, в город.

Я встала, поправляя кепку на голове. — Маскарад? Зачем? Когда?

— Да, знаешь… бал с масками.

Настала моя очередь закатить глаза. — Я знаю, что такое маскарад, Дом. Просто это кажется таким… случайным.

Он пожал плечами. — А почему бы и нет? Это весело, и ты месяцами была заперта в этом доме, а что было раньше? Ты когда-нибудь делала что-то подобное? Я уверен, что ты не ходила на вечеринки, когда училась в старшей школе.

Он был прав. Это звучало весело, и я никогда раньше не была на настоящей вечеринке, кроме той, которую организовали мои родители-убийцы, где мне пришлось играть роль их идеальной дочери.

— Мне нечего надеть, — мне придется потратить больше своих сбережений, а я не слишком хотела этого. — Когда это?

— В следующую пятницу, и не беспокойся о том, что тебе нечего надеть, я все тебе прикрою, Бу.

— Бу? — я спросила, выгнув бровь.

Он наклонил голову набок. — Я пробовал что-то новое… Нет?

Я покачала головой с удивленным смехом. — Нет, определенно нет.

— Так что, маскарад? Да?

Я очень хотела пойти, но не хотела, чтобы Лука подумал, что у меня романтические отношения с Домом. Было глупо даже беспокоиться, потому что Лука не проявил ко мне интереса, по крайней мере, не в романтическом смысле, но…

— Лука не против?

Дом широко улыбнулся, как будто я только что задала самый интересный вопрос, который он когда-либо слышал. Он кивнул. — Да, он сказал, что если я не буду трогать то, что мне не принадлежит, то все в порядке. Если нет, я потеряю руку.

— Что принадлежит кому?

Дом усмехнулся. — Кстати, о Луке, он спросил, можешь ли ты зайти к нему в кабинет.

Мое сердце подпрыгнуло в груди, но я постаралась сдержать волнение при мысли о том, что он ищет меня. Конечно, это могло быть по работе, но я была взволнована, несмотря ни на что.

Я кивнула. — Хорошо, я пойду.

— Не беги слишком быстро! Я бы не хотел, чтобы ты поскользнулась и упала, — крикнул он мне вслед.

Я продолжила идти, но показала ему средний палец и вошла в дом, сопровождаемая его хриплым смехом… Придурок!

Я сделала глубокий вдох, когда добралась до второго этажа и постучала в дверь Луки.

— Войдите.

Я открыла дверь, и мой живот сжался, когда он встретился со мной взглядом и улыбнулся. Я заметила, что это была милая, мягкая улыбка, которую он дарил только мне.

Я не могла не улыбнуться в ответ, как-то не заботясь о том, что я была раздражена им не более пяти минут назад. — Ты хотел меня видеть?

Он указал на стул напротив стола. — Да, я хотел обсудить то, что произошло вчера.

Я кивнула и села.

— Маттео Дженовезе — это… — он отвернулся и почесал бороду. — Он опасен, очень опасен.

Он не выглядел так. — Он был очень красивым.

Лука фыркнул. — Он из тех мужчин, которые пускают тебе кровь, когда просыпаются и завтракают рядом с твоим трупом. Я держал тебя подальше, чтобы защитить — не потому, что я тебе не доверяю, потому что я доверяю, больше, чем когда-либо доверял женщине. Я просто… — он вздохнул. — Я просто хочу, чтобы ты знала, что я не хотел причинить тебе боль.

— Я не обижаюсь, — лгунья.

Он открыл ящик и достал длинную черную прямоугольную коробку.

— Я хотел подарить тебе это на день рождения, но, очевидно, все пошло не так, как я ожидал, но вот тебе. С прошедшим днем рождения.

Я не знала, что в коробке, но мне пришлось сдержать слезы от интенсивности эмоций, которые вызвал во мне подарок от Луки.

— Это не так уж и много, — быстро добавил он, придвигая коробку ко мне.

Я прерывисто вздохнула, схватила коробку и медленно открыла ее. Внутри я нашла серебряное ожерелье из геометрических фигур, пятиугольников и линий, соединенных вместе цветами из кристаллов. Оно было совершенно красивым и уникальным.

— Мне нравится… — прошептала я, проводя по нему пальцами. Я подняла глаза. — Большое спасибо.

Он посмотрел на меня с чем-то настолько похожим на нежность, что мое сердце снова подпрыгнуло в груди.

— Итак, эээ, Дом пригласил меня на маскарад. Это нормально?

Он нахмурился. — А почему бы и нет?

Мой живот сжался от грусти, вызванной его отказом. Чего я ожидала? Я была просто глупой наивной девчонкой. Он заботился обо мне, но так же, как и Дом, и, вероятно, именно поэтому он был отстранен с тех пор, как я его поцеловала.

Он не хотел открыто отвергать милого идиота.

Я смиренно кивнула ему. Я перестала надеяться на большее. Он был сильным, старше, образованным и, что самое главное, глубоко сломленным. Ему нужно было гораздо больше, чем мне.

Я встала. — Еще раз спасибо за ожерелье.

— Я не беспокоюсь о Доме, потому что он не трогает то, что ему не принадлежит.

Я остановилась, держась за ручку, и повернула голову, чтобы посмотреть на него.

— А кому я принадлежу? — спросила я, и мое сердце забилось как мустанг в груди.

Он откинулся на спинку сиденья, прижав руку к губам, глядя на меня своими пронзительными темными глазами, как будто он мог видеть меня насквозь.

— Хорошего дня, Кэсси.

Несмотря на то, что он уклонился от ответа, я не могла не улыбнуться, когда вышла из его кабинета, прижимая коробку к груди. Он, возможно, не завладел мной словами, но его глаза это сделали, и на данный момент этого было достаточно.

Когда я вернулась домой в четверг после еженедельной прогулки с Джудом, я обнаружила черную коробку от известного дизайнера перед дверью моей спальни, а также сумку для покупок с различными более мелкими коробками.

Я забрала коробки в свою комнату и нашла самое красивое платье на свете. Это было вечернее платье изумрудно-зеленого цвета длиной до пола, на одно плечо. Верх был расшит тонкими золотыми цветами, ниспадающими по свободному А-силуэту от талии с разрезом таким высоким, что я ожидала, что это будет неприлично, когда я надену платье.

В первой коробке в сумке были золотисто-зеленые туфли точно моего размера, во второй была золотая шаль, а в последней коробке была золотая венецианская маска, украшенная светло-изумрудными линиями, создающими прекрасный замысловатый рисунок.

Дом превзошел самого себя. Все было так красиво и хорошо сочеталось. Я провела пальцами по платью и решила сразу же примерить его.

Я сбросила одежду и шагнула в платье. Застегнув молнию сбоку, я повернулась к зеркалу и была ошеломлена тем, как потрясающе на мне смотрелось платье, идеальный контраст цветов между моей молочной кожей и рыжими волосами. Я провела руками по укороченной талии и расклешенной юбке. Оно сидело на мне так идеально.

Я не могла не покраснеть от того, что Дом так хорошо разбирается в моем теле… Я достала телефон, чтобы сделать снимок, но на телефон пришло сообщение от Дома.