Штатский человек мог позволить себе такую вольность в общении с генералом. Тот слегка поморщился, но стерпел. Более того, сказал:

– Поверьте, я и сам не знаю.

– Ладно, товарищ генерал, это всё эмоции, – взял ситуацию в свои руки подполковник Дёмин. – Цель у нас есть – спасение Скопина-Шуйского. Понимаю, задача непростая. Но хоть какие-то намётки у вас есть? В тринадцатом веке проще было. Высадились, постреляли, Козельск спасли, хана Батыя грохнули – и обратно.

– В общем, товарищи офицеры, – генерал обвел их взглядом, – путь вам предстоит в семнадцатый век. Прикинем по срокам – за сколько времени вам нужно туда попасть. Работать под кого станете?

Свешников, уже успевший что-то прикинуть, сказал:

– Лучше всего под сербов. Сербия и Россия всегда дружили. Опять-таки всем известно, что сербы на тот момент под турками были. Значит, братья-славяне в беде, а обиженных на Руси всегда жалели. Если какие-нибудь неточности в обычаях – тоже на сербов спишем. Есть ещё один момент. Сербы, начиная с четырнадцатого века, как битву на Косовом поле туркам проиграли, на Русь бежали. Если мы выдадим себя за сербских искателей приключений – ну, пусть наёмников, – это никого не удивит.

– Так, Алексей Михайлович, сам же сказал – Сербия под властью турок. Откуда наёмники возьмутся? – спросил Дёмин.

– Так оттуда и возьмутся, – пояснил историк. – Сербия у турок, но есть люди, что не хотят смириться со своей участью. Мы, допустим, служили… Ну, кому мы могли служить? Да неважно, предположим, с турками воевали. Типа, партизаны. А теперь на Русь подались. Кто проверит? Язык наш современный схож со старорусским, но от языка предков отличается. А так, если Денис брякнет что-нибудь типа «зазипованный», «охренеть», «килограмм» или ещё что-то в этом духе, спишут на незнание русского языка. Ещё один момент: Сербия, как и Россия, – страна православная. Только не забывайте, что реформы церкви ещё не было.

– Типа, мы там старообрядцами будем? – догадался Павленко. – Значит, креститься придётся двумя перстами, а вместо «Иисус» говорить «Исус».

– Типа того, – в тон ему ответил историк. – Неплохо бы в старообрядческую церковь сходить, посмотреть. Ну, если какой-нибудь ляп допустим, опять-таки спишем на сербскую обыденность.

– А что, пожалуй, есть здесь свой резон, – кивнул подполковник. – Детали ещё отработаем.

– Ну, с этим мы вопрос решим, – черкнул генерал себе в блокнотик. – Обеспечим вас соответствующими инструкторами, и в сербском языке, и в древнерусском. С одеждой тоже порешаем, художники по костюмам да модельеры пусть голову ломают. Как в окружение Шуйского будете входить? Есть варианты?

Шла вторая неделя занятий. Три пары в первой половине дня, после обеда – техническая, специальная, физическая подготовка. Звонков на перерыв, как в школе, не было. Окончание урока объявляли командой.

Сейчас, после обеда, они стояли во дворике, дожидаясь автобуса, который по расписанию вёз пятёрку на другой конец учебного городка. Ну и поскольку в пределах видимости транспортного средства пока не наблюдалось, просто дышали холодным, промозглым воздухом.

– Стигли смо до вас, дошли смо код вас[2]… – бормотал Денис себе под нос по-сербски.

Фразу эту проходили на самом первом занятии по языку, и Павленко она до сих пор не очень давалась. Да и молчуну Игорю Водневу тоже.

– Я пришёл дать вам волю! – буркнул Варвар сердито, переходя на русский. – Я чего-то вообще в толк взять не могу, зачем нам сербский?

Он обернулся к товарищам, стоявшим этакой подковкой, фокусом обращённой к нему, скользнул взглядом по лицам в поисках поддержки.

Воднев смотрел куда-то вниз, на асфальт. Дёмин мрачно катал желваки. Морошкин ехидно усмехался. Один только Свешников глядел на него с наивной добротой чеховского интеллигента, губы его зашевелились, будто он собрался что-то сказать.

Но Денис продолжил сам:

– Там, в той Москве, что, полно знатоков сербского? Кому мы должны это впарить – «Стигли смо до вас»?! Будем говорить как говорим – пусть думают, что сербский!.. И вообще…

– Что «вообще»? Поясни мысль, – мрачным, почти приказным тоном произнёс Дёмин.

– Не очень я понимаю, зачем мы для такого дела нужны. Мы что, шаркуны паркетные? – выпалил Денис с неожиданным жаром. – Мы ж боевые офицеры!

И покосился на Свешникова, только тут сообразив, что концовка тирады может прийтись тому не по вкусу.

– Там паркета ещё нет, – деликатно заметил историк.

– Какая разница! – махнул рукой Павленко. – Не наш это профиль, не наш – по будуарам дворцовым шариться!

– Ага! Ну да, по будуарам… – тут от ремарки не удержался Морошкин. Обронил тихо, но отчётливо:

– Мы ведь больше по девишным… Это наш профиль…

У Павленко лицо вспыхнуло.

– Не суть, – процедил он сквозь зубы. – Не Цицерон, говорю, как умею…

– Так что ты говоришь? Когда к сути перейдёшь? – спросил Дёмин холодно. Быстро и колко глянул на Морошкина.

Тот потупился, хотя губы продолжали кривиться в довольной усмешке.

Денис снова посмотрел на Игоря. Воднев продолжал грустно изучать кусок асфальта перед собой, будто рассчитывал найти на нём нечто сокровенное.

– А то, что я считаю, что мы это задание запросто провалить можем, – отчеканил Павленко. – Стигли смо… А если они нас сразу под белы руки – и в кутузку? Нас ведь только пятеро будет. Это в Козельск мы с войском пришли. Чего дальше лопотать будем, когда кандалы напялят? И помощи уже тогда не дождёшься! Нас там никто не знает, никому мы не нужны.

– Говори, говори… – кивнул Дёмин. Хотя по лицу его невозможно было понять, согласен он с капитаном или нет.

– Ну, даже если нас сразу не схватят, ну, допустим, потолкуем мы с каким-то воеводой, каким-нибудь сотником. Где гарантия, что на самый верх пробьёмся?

У Свешникова опять по лицу пробежала лёгкая тень, будто возразить хотел, только Денис опять не дал ему и слова вставить.

– И последнее! – бухнул Варвар. – Хорошо, Скопина мы этого спасли, задание вроде выполнили. Но мы ведь по легенде должны были пять сотен сербских мушкетёров в Москву привести, так? Под этим соусом мы в Кремль дорогу себе должны прокладывать?

Он обвёл взглядом лица товарищей, опять пытаясь прочитать, что в их глазах. Морошкин молча кивнул.

– Так ведь мы этих мушкетёров не приведём! Неоткуда нам их взять! – уже почти перешёл на крик Павленко. – И как это должно понравиться – да тому же Скопину? О том, что мы его спасли, он ведь и знать не будет. Он будет смотреть на нас как на…

– Как на пятерых авантюристов, – спокойно продолжил Дёмин.

– Сербов… Дошли смо код вас… – почти прошептал Воднев, поднимая голову.

– Автобус! – весело бросил Морошкин.

Серый электромобиль «Газ» почти бесшумно вкатился во дворик, описав полукруг, остановился метрах в трёх. Приглашающе распахнулась пассажирская дверь.

Дёмин поглядел на Свешникова, мотнул головой в сторону автобуса. Историк чуть помялся, затем нырнул в салон. Остальные последовали за ним по ранжиру.

Павленко сел рядом с Водневым. На душе было пакостно.

«Как если бы перед девкой портки снял, а она тебе фигу ручонкой сложила, – резюмировал Денис про себя. – Ладно, я хоть не молчал».

– Игорь, опять будешь изучать генератор? – спросил он Воднева. – Это ж, наверно, поинтересней, чем сербский?

– Не знаю, – Воднев отвечал односложно. – Может, и генератор.

– А что, в самом деле такая продвинутая штука? – наседал на него Павленко.

Игорь пожал плечами.

– Очень продвинутая.

И столь же немногословно продолжил:

– Такой если поставить, допустим, на этот вот «Газ», – он кивнул вперёд, в сторону лобового стекла, – то не надо никакой подзарядки, ездить будет практически вечно.

– Да что на «Газ»! – увлекаясь, воскликнул Игорь. – По мощности его и на бэтээр хватит, на средний танк! И ведь не огромная по размерам коробка – с чемодан. Но – тяжёленький, – уважительно прибавил он.