– Значит, Болотникова разбили, хоть и с трудом, а тут и Лжедмитрий Второй нагрянул. Москву взял в осаду, сам сел в селе Тушино. Поэтому, чтобы его с Лжедмитрием Первым не путали, второго называют «Тушинским вором». В итоге – в России двоевластие. В Москве сидит царь Василий Шуйский, в Тушине – царь Дмитрий Иванович. Кому верить? Народ царя «шубником» звал – не любили Василия.

– А было за что? – спросил Павленко, который слабо разбирался в той эпохе.

– Да как не быть… Царь Василий Шуйский – интриган известный. Когда в Угличе царевич Дмитрий погиб, он комиссию возглавлял, та решение вынесла: мол, несчастный случай. Наткнулся мальчик на ножичек… По сути – самоубийство. При Годунове, когда Лжедмитрий на Русь пошёл, труп мальчика выкопали, в Москву привезли и объявили Дмитрия святым. А разве святой может покончить жизнь самоубийством? Стало быть, убит был Дмитрий. Когда Лжедмитрий в Москву пришёл, Шуйский первым его царём признал. А потом он же и восстание против царя Дмитрия поднял. Тоже царём хотел быть: считал, что Шуйские больше прав на престол имеют, нежели потомки Ивана Калиты.

Лавров бросил тоскливый взгляд на Свешникова, вовсю сыпавшего фактами и фамилиями. И тогда историк счёл нужным пояснить:

– Иван Калита, от которого князья Московские и цари пошли, был внуком Александра Невского, а Шуйские были от Андрея – старшего брата Невского. Вот такая неразбериха.

– Всё? – с надеждой спросил Лавров, но жестоко ошибся.

– У Василия Шуйского племянник был – Михаил Скопин-Шуйский. Парень молодой, но талантливый. И силушкой бог не обидел, и умом. Скопин сумел войско собрать, договорился со шведами – те наёмников дали, и на Москву пошёл. Москву освободил, лагерь в Тушине разогнал. Стали слухи ходить, что царь Василий своего племянника хочет наследником сделать. У царя детей нет, наследниками братья считались. А что, в самый бы раз Михаила Скопина-Шуйского на царство. Скопин – из знатного рода, талантливый. Если более-менее современные аналоги искать – так Жуков и Рокоссовский в одном флаконе. Потом, как водится, пир на весь мир, а после пира Скопину плохо стало. Три дня парень мучился, потом умер. По Москве стали слухи ходить – мол, отравили князя. А отравил его брат царя – Дмитрий Шуйский. Ведь раньше он наследником считался! Вот, позавидовал племяннику. К тому же женой у Дмитрия была Екатерина Скуратова. Знакомая фамилия?

– Кафе «Скуратов», – брякнул Денис Павленко. – Кофе там хороший готовят, только дорогой, собака!

– Двоечник, – ухмыльнулся Морошкин. – Малюта Скуратов – правая рука Ивана Грозного. Это как Лаврентий Палыч у товарища Сталина…

– Молодец, – с удовлетворением сказал Свешников, словно бы студента похвалил. – Екатерина Скуратова – дочь Малюты. А про Малюту столько наговорили и наплели, что нашему Лаврентию Павловичу и не снилось. А яблочко, как известно, недалеко катится от яблони. В общем, продолжу. Михаил Скопин умер, в стране траур, армия в горести – Скопин был общим любимцем. Скопин-Шуйский должен был в поход на Смоленск идти, польскую осаду снимать.

– Кстати, Алексей Михайлович, а Польша-то каким боком к нашей Смуте? – поинтересовался генерал. – Ну, помню, что Лжедмитрия Первого поляки к нам направили. Войско ему дали. А вообще?

– Ну, здесь просто, – оседлал Свешников любимого конька. – Польша – вернее, Речь Посполитая – республика Польско-Литовская, давний противник России. В шестнадцатом веке воевали, да и раньше тоже. Мы же соседи, много споров приграничных. К тому же поляки – католики, мы – православные. Они же и Лжедмитрия нам подсунули. Худо ли, если на русском престоле будет сидеть польская марионетка? Только Лжедмитрию они помогали неофициально, частным порядком. Корона официально не участвовала. А вот когда Василий Шуйский со шведами договор заключил о военной помощи, то у поляков появился повод начать против нас войну – мол, Россия использовала шведов в войне, а Швеция была врагом Речи Посполитой. Хотя польский король Сигизмунд вообще-то был шведом по национальности. Сигизмунд осадил Смоленск. Естественно, что русская армия пошла на поляков. Теперь вопрос – кого назначить главнокомандующим? И назначил царь-батюшка главнокомандующим своего братца Дмитрия!

– Он что, совсем с ума сошёл? – изумился полковник Лавров, слушавший историка во все уши. – Назначить командующим человека, которого армия ненавидит?! Да такого даже в Отечественную войну не стали бы делать!

– Так кто их, царей, поймёт? – картинно развёл руками историк. – Очень возможно, сам Василий боялся, что Скуратова и его отравит. И Дмитрий, как ни крути, – брат и наследник. А если так, то надобно его авторитет укрепить. Армия, кстати, неплохая была. Зря её, что ли, Скопин-Шуйский целый год готовил? Армия-то хорошая, но командующий – бездарь, и армия его ненавидит. Наёмники едва ли не в глаза убийцей называют. Наёмники, они хотя и за деньги воюют, но Скопина крепко уважали, а их командир, Делагарди, вообще был другом Скопина. Служба идёт шатай-болтай, командующий пьянствует. А что дальше будет, товарищи офицеры?

– Так известно, – внёс своё слово и генерал. – Командир показывает пример. Если он пьян, так и армия начнет пьянствовать. Так?

– Вот-вот, – кивнул Свешников. – Армия пьянствует, караулы не выставляют. А поляки тут как тут. Напали ночью. Результат, как говорится, известен. Русская армия разбита, командующий бежал, от осады Смоленск не избавил. Вот вкратце и всё.

– Молодец, Алексей Михайлович, – похвалил историка генерал. – Да, а вы не надумали в Вооружённые силы пойти? Возраст пока позволяет, звание мы вам офицерское присвоим. Вы ж лейтенант запаса?

– Старший лейтенант, – с лёгкой толикой штатского человека уточнил Свешников.

– Вот видите, – обрадовался Песков. – Мы вам капитана присвоим.

Ну, соглашайтесь!

– В тридцать восемь лет в капитаны? – усмехнулся Свешников. – Все мои ровесники уже полковников получили. Нет, я уж так, внештатным сотрудником.

– Ну, сами смотрите. Коли надумаете – милости просим, – не стал настаивать генерал. – Теперь о деле. Ну, товарищи офицеры, зачем я вас собрал?

– А что тут думать? – хмыкнул старший группы подполковник Дёмин. – Судя по всему, мы должны поляков разгромить. А коли сюжет был из Смоленска, так, стало быть, придётся нам осаду со Смоленска снимать.

– Ух ты, господин подполковник! – восхитился генерал. – Прямо-таки готов осаду снимать?

– Наше дело простое, солдатское, – вздохнул Дёмин. – Только к нашей бы группе ещё полк мотострелковый, с танковой поддержкой…

– Лучше бригаду, – обронил Свешников. – У ляхов там тысяч двадцать, а с казаками считать – так и ещё больше. Забьют нас там, как сваю.

– Отставить упаднические разговоры! – шутливо приказал генерал. – Старый анекдот помните? Американцы слетали на Луну, а наш Генсек говорит космонавтам – полетите, мол, на Солнце. Они – так ведь сгорим же, а он им – я не дурак, ночью полетите. Ну, а если серьёзно, то вашей группе предстоит другая задача. Вам нужно князя Скопина-Шуйского спасти.

– Хм, – буркнул под нос Дёмин. – А как, простите?

– Ну, товарищи офицеры, моя задача простая – вам задачу поставить. Соответственно, обеспечить вас всем необходимым. Для техподдержки вам целый полковник придан. Всё, что имеется на вооружении нашей армии – самое лучшее, имею в виду, – вы получите.

– И не только, – со значением в голосе произнёс полковник Лавров.

Предупреждая вопросы, замначупра сказал:

– Не натовская техника.

– Неужто из той России? – догадался Свешников.

– Именно, – кивнул полковник. – Из той самой, которую вы на новый путь направили. Собственно говоря, спасти Скопина-Шуйского – это их идея. Только не спрашивайте, зачем им это нужно. Ведь понадобилось нам в соседней реальности войска Батыя разбить. Вот вы и разбили.

– Соответственно, они нам – новые технологии, а мы им – новую реальность? – предположил Свешников.

– Именно так. Может, что-то там ещё, допускаю.

– Типа не нашего ума дело? – хмыкнул историк.