Товарищу Панчо тоже было нелегко. Ну во-первых, после попадания в Магиланд, где он не просто увидел, а постоянно контактировал с говорящими животными, а также с посредством магии оживлёнными дуболомами и прочими существами. И на первых порах у нашего сибиряка чуть крыша не съехала. Естественно, все эти сверхъестественные явления очень сильно ударили по его материалистическому мировоззрению. В боженьку он конечно же не поверил, до этого, слава богу, не дошло. Но наличие сверхъестественных существ и явлений подорвали его веру в абсолютную материалистичность мира. Но, что осталось незыблемым, это убеждённость в абсолютной правильности построения бесклассового общества, в полном уничтожении эксплуатации человека человеком. Вообще, убеждения самого Панкрата трудно было обозвать одним словом — он постоянно искал, размышлял, думал, анализировал. Он не был сторонником какой-то одной идеи. Но тем не менее, для общего понимания стоит сказать, что ближе всего он был к анархо-коммунизму. Но при этом, наличие сверхъестественных явлений, а также аргументы Урфина породили в товарище Панчо даже не одну, а целый сонм теней сомнений. Прежде всего, это касалось вопросов равенства. Он и сам начал задумываться о том, что вот взять даже к примеру его самого — через что он только не прошёл: пыточные застенки 3-го Отделения, пешие кандальные этапы, где народ мёр, как мухи; каторжные тюрьмы, бои с консерваторами, где он не жалел своей жизни. А кто-то просто простоял в сторонке, ковыряясь в носу, а по итогу они оба будут равны? Ведь как-то это тоже не совсем правильно… Нет, в какой-то правящий класс выделять себя Панкрат не хотел, но вот вполне справедливо полагал, что в завоёванном светлом будущем он как минимум может рассчитывать хотя бы на какой-нибудь пенсион. С Урфиным тоже было всё не просто. С одной стороны — трудовой человек, совершенно не склонен к стяжательству. Все приобретённые тем или иным способом ценные ресурсы он пускает на борьбу, а не на собственное обогащение. Мало того, готов предоставить народу практически полное самоуправление, чему доказательство порядки, установленные в Буреломской Народной Республике. Даже готов был к созданию анархических коммун. Но вот от личной власти товарищ Урфин не готов отказываться категорически. С одной стороны, подробное властолюбие требовало самого жёсткого порицания, что в общем-то Панкрат и делал. Но с другой стороны, он признавал, что никто не сможет управлять своим хозяйством более эффективно, чем этот Разрыватель Оков и Потрясатель Вселенной. Да и те же самые дуболомы не станут подчиняться никому, кроме своего Древодела, который был их создатель, их бог. Да и пластуны не признали бы никакого другого авторитета. В итоге, товарищ Панчо сам для себя пришёл к компромиссу — рассматривать Урфина не как какого-то единоличного правителя, а как командующего революционной армией. Причём, армией уникальной. И дело не только в дуболомах. С одной стороны (Панкрат это сразу понял) Урфин копировал войско гуситов, но с другой — тактика действий небольшими группами, бьющими в самые уязвимые точки противника — так ещё никто не воевал. Так действовали как раз всякие повстанцы, карбонарии, революционеры… Это было интересно, и это было революционно. Так что, Разрыватель Оков и Потрясатель Вселенной идеально подходил на должность командующего революционной армией. Таким образом, наш лихой пурос нисколько не сомневался, что после установления народовластия на всей территории Магиланда он сманит товарища Урфина за пределы Кругосветных Гор. Теперь возникал вопрос, а как же позиционировать Разрывателя Оков для всех остальных? Именовать его королём было совершенно неприемлемо. Хватит уже одного революционного императора. Все эти заигрывания с монархическими замашками в итоге и приводят к контрреволюции и восстановлению монархии. Пожизненный Консул? Ну тоже, так себе, особенно учитывая, что для местных это вообще абракадабра какая-то. Выход нашёлся с помощью Крокодрона, который именовал своего создателя «батей» и «батяней». Вот и предложил потомок лихих ушкуйников Потрясателю Вселенной именоваться «Батькой». Причём, именно с большой буквы. В общем-то сам Урфин по этому поводу не возражал, единственное, его волновало, как на это отрегулируют окружающие. Крокодрон был в восторге. Кабру Гвину, Аргуту и сэру Занозе идея понравилась. Лан Пирот и Эот Линг тоже были в восторге, поскольку Урфин для них батькой и был.

А вот что касается принятия на вооружение огнестрела, то тут было полное взаимопонимание. Более того, это была буря эмоций и восторга. На радостях Урфин готов был отдать всю имеющуюся в Замке бронзу, вот только её было недостаточно для пушки. Но было более чем достаточно лазурита, а значит можно будет купить и бронзу, и серу, и селитру. Причём, что-то можно было не только купить, но и добыть.

Немного фульмината ртути было в Пещере Гингемы. На несколько сотен капсюлей хватит точно. Что-то можно купить, либо заказать у аптекарей. Но в любом случае, это будут небольшие партии, так что о массовом производстве капсульного оружия речи быть не могло. В общем, решили ограничиться серией из пяти копий Ремингтона с двумя запасными барабанами к какому. Один ствол был для Батьки Урфина, ещё один для Аргута, ну и ещё один для сэра Занозы. Ну и два револьвера про запас. Ну, а остальных вооружить более простым кремниевым оружием. Ну как остальных… Очень даже немногих. Каждого кирасира (название Урфин утвердил) было решено вооружить тяжёлой пистолью, а в дальнейшем, если масть пойдёт, то и двумя. Плюс создать подразделение мушкетёров Урфина, стволов на 20. Естественно, на всё это требовалось время и средства.

Лазурита и награбленных Бревнюком ценностей Урфин на огненный бой не жалел. Был привлечён к процессу и сам Бревнюк с его хлопцами из 2-го Инженерно-Ремонтного Взвода. И стоит сказать, что всё это стреляющее и взрывающегося добро очень было по душе хитрому и кровожадному прапорюге, а это значит, что стараться он будет на совесть. Ну, а если сам Бревнюк будет стараться на совесть, значит будет результат.

Что же касается артиллерии и гранат, тут у Батьки Урфина были свои идеи на этот счёт, но об этом в следующей серии.

Урфин настолько вляпался в товарища Панчо и его идеи, что ему чисто физически было не до Виллины со Стеллой. Нет, он конечно же собирался с ними встретиться, но сперва нужно было решить несколько важнейших вопросов. Ну и плюс, у Потрясателя Вселенной изменилось отношение к этим волшебницам. Если раньше он их панически боялся, то теперь ему вполне себе приходили в голову мысли о возможном противостоянии с ними. Нет, Урфин не собирался распространять свою экспансию на их земли, просто его уже не так пугали перспективы столкновения с колдуньями. По крайней мере, после воплощения в жизнь всех замыслов относительно огненного боя, волшебницы уже не так пугали.

Старая Грымза тоже не теряла времени даром. Жёлтая Королева присела на уши Карфаксу. Причём, конкретно так присела. Правда, все её попытки настроить Орлана против Урфина потерпели фиаско. Во-первых — он был обязан жизнью Разрывателю Оков. Во-вторых — освобождение каторжан очень импонировало гордой свободолюбивой птице. В-третьих — Урфин сражался за то, чтобы люди жили лучше. Виллина приводила примеры военных преступлений дуболомов и прыгунов. Орлан отвечал на это, что марраны вышли из-под контроля, а что касается дуболомов… Карфаксу было очень жаль, что гибнут люди, и порой невинные люди, но ведь не Урфин же развязал войну. В особенности войну в Марраностане.

Тут стоит сказать, что у Карфакса были сомнения относительно Урфина. Большие сомнения. Однако, наблюдая за порядками, которые устанавливал Изумрудный Город в Блюланде, Орлан пришёл к выводу, что Джюс абсолютно прав в том, что сопротивляется политике крайнего оголтелого милитаризма, насаживаемого из-за реки. Было совершенно очевидно, что ОАСМ хочет толкнуть жевунов на совершенно ненужную им войну против Рудокопов. А несогласные с такой политикой подвергались жестоким репрессиям.