— Детям? Они мне нах*р не сдались.

— А что так? Родная кровь ведь?

— Родная? — злобных смех сотрясает стены подвала. — Я её осеменил! С*чка детей хотела? А что делают с с*чками? Осеменяют.

— Чего ты сделал? — в шоке спрашиваю я.

— Знакомая притащила использованный г*ндон. Пришлось замарать руки и ввести в Анжелику чужую сперму, пока та спала, под действием транквелизатора. Бывшей хватило единственного раза, и привет беременное пузо.

— Зачем детей похищал, если они не твои? — кулаки чешутся.

— Бизнес за внуков.

— То есть?

— Тесть хорошо поднялся, а я же его дочку «обрюхатил». Внуков вернул бы в обмен на бизнес.

Выключаю видео, этого достаточно, остальное пусть тесть смотрит и анализирует. Анжелика сидит с закрытыми глазами. Приподнимаю жену, сажусь в кресло, а жену усаживаю к себе на колени. Целую её в висок, крепко обнимаю и прижимаю к своей груди.

— Скажи хоть что-нибудь, — прошу жену. Она тяжело дышит, лишь иногда всхлипывает.

— А что говорить? Я не хочу…

— Малышка, — прикасаюсь губами к носу Анжелики.

— Покажи всё видео, — Анжелика впивается своей ладонью в мою. — Я хочу увидеть всё. Как у него оказался твой использованный презерватив?

— Нет, там дальше месиво. Тебе не нужно это видеть. Презерватив… Я снял шл*ху в элитном ночном клубе. Тр*хнул ее в сортире. Презик выкинул в мусорное ведро. Думаю дальше итак понятно? Стечение обстоятельств… Один г*нд*н забрал другой г*нд*н из мусорки. Ладно, хватит об этом. Все равно, как это получилось, главное одно — у нас с тобой трое детей. Твои родители уже у подъезда, пойдем их встречать, — мельком читаю сообщение и убираю смартфон в карман.

Дети поужинали и убежали из-за стола. Со второго этажа слышны детские голоса и звук включенных мультиков.

Открываем входные двери и встречаем родственников.

— Офигеть! Да, ты, олигарх-аллигаторный, — звонко верещит Лена, отбиваясь от объятий сестры.

— Доброй ночи, Кирилл, — тихо проговаривает Александра Юрьевна, мать Анжелики.

— Доброй ночи, — киваю в знак приветствия. Лена словно ураган, скидывает обувь и куртку и несётся осматривать квартиру.

Приобнимаю Анжелику за плечи и отвожу в сторону, давая возможность родственникам раздеться. Жена дрожит, еле сдерживая слёзы. Чуть позже явился Никита.  К ни го ед . нет

Вечер прошёл под знаком успокой женщин, налей тестю вискаря и сыграй с детьми в шашки. Анжелика весь вечер сидит на диване словно мышь. Вроде бы всё в норме. Пусть так и будет. Тёща укладывает детей спать. Тесть смотрит спорт по телевизору. Лена устроилась в спальне сестры. Никита тоже остался с ночёвкой.

Перехватываю Анжелику у лестницы.

— Ты спать? — интересуюсь у супруги.

— Да.

— Тогда, иди в мою спальню. В твоей спит Лена.

— Я не…

— В мою спальню, — нагло перебиваю Анжелику. Жена вздрагивает, но идёт наверх. Следую за женой. Между нами предстоит последний серьёзный разговор, который приведёт в исполнение приговор. Быть или не быть нашей семье. Если жена уйдёт, то это будет концом всему. Каким бы дерьмом я не был, но я теперь не смогу забрать у неё детей насовсем. Я способен только лишь угрожать Анжелике. Тысячу раз я прокручивал наш диалог в голове, выбирая подходящий вариант к каждому её еще не сказанному вслух слову. В спальне, я задёрнул жалюзи и жестом приказал жене сесть на кровать. Она долго колебалась, оставаясь стоять у двери. Воздух шевелится, когда же проходит мимо меня и опускается на кровать.

— Как ты себя чувствуешь? — хотел начать не с этого вопроса, но что вышло, то вышло.

— Нормально, — жена пожимает плечами.

— Я перефразирую свой вопрос. Как ты чувствуешь себя в моральном и эмоциональном плане?

— Так же.

— А если честно?

— Ты хочешь, что бы я излила тебе свою душу? Вывалила всё дерьмо, что у меня накопилось?

— Именно так, Анжелика, — наступил главный момент. Доверится она мне или нет. Расскажет или закроется вновь.

— Мне хреново! — ударяет кулаками по покрывалу на кровати. — Меня обнанули, подставили, предали. Мои близкие меня обманули. Я — просто ду… — подношу свою ладонь к её рту и соединяю пальцами губы жены.

— Если ты, ещё раз обзовешь себя, то я тебя реально выпорю и сделаю это жёстко. Отхлещу так, что неделю сидеть не сможешь, — отнимаю пальцы ото рта Анжелики. Жена молчит и смотрит в стену.

— Так, тебя предали, дальше.

— Я просто не способна любить… Как ты не понимаешь, я не смогу тебя полюбить! — плачет Анжелика. — У меня больше нет сил, я… не хочу пробовать это снова.

— Пробовать что?

— Ты же хочешь семью? Я не смогу снова полюбить, меня уже предали.

— Тебя предали и сломали, я в курсе. А я восстановлю и соберу тебя снова. Шаг за шагом, мы вместе сможем всё, у нас уже есть семья. Ты, я и наши дети. Дай нам всем шанс быть вместе. Наши дочки чудесны, а сын умён не погодам. Тиму нужен спорт, только там он сможет держать хоть что-то под контролем. Предлагаю записать его на любую борьбу, которую он сам выберет.

— Он не захочет, я уверена в том, что наш сын не захочет заниматься карате или чем-то типа того.

— Значит, мы его убедим, распишем все преимущества контроля над своим телом. Наш сын отказывался от такого спорта исключительно по одной причине — ему не с кем было тренироваться, а теперь есть я. Тренировки в зале, это, конечно, хорошо, но вот дома-то он один. Девочки ведь отрабатывали свои "номера"?

— Да, постоянно, растяжки каждый день.

— А Тимофей? Ему же не с кем было, одному не интересно. Ты сына контролировать не могла, так как не разбираешься в борьбе.

— А девочки?

— Что девочки?

— Ты как-то сказал, что девочки баллончики с освежителем воздуха и спички держат на тумбочках возле своих кроватей.

— Да, говорил такое.

— То есть, девочки тоже боятся, но чего?

— Ты реально не понимаешь на сколько усложнила жизнь своих детей приведя в дом Васю?

— Не напоминай про него.

— Хм… А вот возьму и напомню. Женушка, дорогая, наш сын просветил своих сестер в том, что он сделал и по какой причине он это сделал. Девочки, боялись элементарного нападения на них.

— Бл*ть! Я не знала, что Тимофей им всё рассказал.

— Потому что кроме сына ты никого и не видела. Носилась с ним как с писаной торбой. О девочках ты заботилась только фактически: накормить, помыть, уложить спать, отвести на тренировки и всё.

— Я… — опять всхлип. Подхожу к жене и обнимаю её.

— Посмотри на меня. Давай оставим прошлое в прошлом. Есть настоящее и будущее. И то как мы его построим, зависит только от нас. Здесь и сейчас, ты, отпускаешь на заслуженный отдых всех своих тараканов. Выписываешь им премию и отправляешь их в свободное путешествие. Они уже наработались, — ловлю подбородок жены ладонью и фиксирую так, чтобы её глаза были полностью в моей власти. — Ты меня поняла?

— Угу.

— Заигрываешь, негодница? — понижаю тембр голоса.

— Угу.

— По попе хочешь?

— Угу.

— А вот фиг тебе, — делаю вид, что выхожу из комнаты. Мажу взглядом лицо Анжелики, она кривит губы и закатывает глаза. Почти переступив порог одной ногой, резко разворачиваюсь и, сделав пару широких шагов, достигаю жену.

— Хотела же? — выдергиваю из шлейки брюк ремень, сворачиваю его пополам и наигранно рассекаю воздух. Анжелика подпрыгивает от звука издаваемого кожаными ремнём.

— Зачем это? — шепчет жена.

— А чтобы тараканы не вернулись в свой уютный дом.

— Не надо больше! — кричит Анжела.

— Надо, дорогая, — ловлю её за запястья и удерживаю на месте. По телу девушки пробегает дрожь, но глаза её затуманиваются, плотно сомкнутые ресницы прикрывают веки.

Я не останавливаюсь, поглаживаю грудь жены, расстегиваю бюстгальтер, уже стоя в футболке и трусах, ловлю губами её сосок, втягиваю его в себя, ласкаю языком кожу на груди Анжелы. От моих действий она стонет. Анжелика полностью под моей властью. Заставляю её снять с меня одежду. Помещение заполняют возбуждённые стоны жены.