— Стой смирно, — командую и намыливаю её тело. Запах геля наполняет душевую кабину. Стараюсь еле касаться тела жены, иначе точно не выдержу и трахну её прямо в душе. Член болезненно заныл так и не получив разрядку. Не сорвись, не сорвись, повторяю словно мантру.

— А теперь, брысь из ванной, — аккуратно выталкиваю жену из ванной комнаты, вручив ей в дверях полотенце. — Жди у себя в спальне.

— Ааар, — тихо рычу, оставшись в душе один. Обхватываю член рукой и дрочу словно безумный.

***

Заглядываю в спальню жены, лежит на кровати, укутавшись в плед. Руку положила под голову. Я специально эмоционально вымотал Анжелику, сначала на лестнице, затем в душе. Мог просто приказать ей пойти спать и не трогать её тело, а так жена сама уснула без грубого приказа. Всё-таки, оргазм волшебное средство.

Спускаюсь в кабинет, долго хожу из угла в угол, размышляю над произошедшим. Пока мы были с Анжеликой в душе, пропустил два телефонных звонка. Один от временного заместителя Славы, второй от тестя. Льву, заму моего друга, я перезвонил сразу же, как увидел пропущенные. Игоря поймали, его пособник убежал. Стоимость манекенов мне придется отплатить, потому что говн*к Игорёк решил прикрыться "детьми" в момент задержания. Проблема в том, что все, кроме Игоря и его приятеля, знали, что в операции задействованы куклы, а не дети. Приказа сохранить манекенов не было. Дело не в стоимости эти кукол, а то, что "папашка" решил прикрыться "собственными детьми". От злости плююсь на пол кабинета. Никогда такого себе не позволял. Стараюсь не шуметь, но это выходит плохо. Не хочу разбудить Анжелику. Сажусь в кресло, набираю тестя.

— Слушаю, — раздаётся хмурый голос.

— Демьян Платонович, это я.

— Новости есть? — шепчет тесть.

— Хотелось бы ответить: "всё в шоколаде", но не стану. Дети у моего друга Никиты, Анжелика спит в кровати, Игоря поймали, — кратко пересказываю, как его взяли.

— Ладно, как утихомирится всё у вас, дай знать. В гости прилетим, — говорит пару дежурных фраз и крадёт трубку. Еще пару дней назад, я задавался вопросом, почему же "крутой отец" Анжелики не прилетел в Москву спасать и вытаскивать дочь из проблем? Ответ я понял, когда Анжелика рассказала историю знакомства её родителей. Тряхнул головой, вспоминая пережитый мамой Анжелики кошмар. Демьян Платонович доверил мне свою старшую дочь, а сам бдит жену и Ленку. Кстати, нужно Лену записать на приём к Никите.

Гашу свет и поднимаюсь в спальню Анжелики. Тихо подхожу к столику и включаю ночник. Аккуратно перемещаю жену на кровати, освобождая место себе. Не зачем было посередине кровати засыпать, я же в душе обещал прийти к ней. Забираюсь под одеяло и выключаю ночник. Жена что-то бурчит сквозь сон, улыбаюсь глядя на Анжелику. Засыпаю.

Анжелика.

Сижу молча и смотрю в лобовое стекло. Мимо мелькают деревья уже покрытые ранним снегом, солнце недавно взошло.

Эта неделя была сплошной проверкой нервов на прочность. Что будет дальше? Нервно стучу кончиками пальцев по своим ногам. Мысли будоражат подкидывая одну картинку за другой. Я чувствую, что ехать в чужой домой мне совсем не хочется, но нужно заставить себя хоть немного потерпеть и проехать, поэтому серому и "тихому" городу. Ради детей. Кирилл сказал, что ехать всего полчаса, но время тянется как пластилин. Перевожу взгляд на зеркало.

— За нами едет машина, — боязливо произношу и жду ответа водителя. Женя сосредоточенно ведет авто.

— Это сопровождение, Кирилл Игнатьевич, распорядился, — и всё, снова кромешная тишина.

— Приехали, — сообщает Женя и глушит мотор. Открываю дверь и выбираюсь из машины. Где-то сзади раздается визг шин, оглядываюсь. Машина сопровождения тоже заехала во двор. У меня нет ни малейшего желания рассматривать бункер, именно так его назвал мой фиктивный муж. Хотя, с бункером он, конечно, погорячился, скорее средневековый замок. Справа даже башня имеется. Интересно, а у этой башни есть легенда? Может, какую-нибудь принцессу там держали. Мотаю головой, вытряхивая из головы не нужные мысли.

— Красиво? — ко мне подходит высокий темно-русый мужчина. Перехватывает мой взгляд и смотрит вместе со мной на башню. — Там я держу своих пленниц. Провинившихся пленниц. Они редко покидают мой дом. Говорят, что через башню когда-то можно было проходить в другие миры, но я им не верю. Шутка.

— Я вижу.

— Башня полностью в вашем распоряжении, сударыня, — его улыбка немного меняется. Теперь это добрая улыбка, обезоруживающая и такая притягательная, что я сразу её замечаю.

— Я Никита, а, вы, Анжелика? — киваю в ответ. Мужчина показывает ладонью на дом-замок. — Прошу, в мои скромные хоромы, — давлюсь смехом.

Мысленно ставлю себе плюсик, что не забыла о приличиях. Но, стоит заметить, обстановка внутри вполне соответствовала статусу моего нового знакомого. Камни, поросшие мхом и лишайниками, местами из стены торчат коряги и бурелом, в камине горит огонь. Точно замок со всеми сопутствующими атрибутами.

Прохожу на середину комнаты, темно, шторы почти задёрнуты. Поворачиваюсь к Никите:

— Где мои дети? — Никита склоняет голову и не спешит отвечать. Хмурюсь и смотрю на него, ожидая продолжения. Никита опускает глаза и мне становится как-то странно от его таинственности. — Может, ответите, наконец?

— Сейчас раннее утро, дети спят. Хотите завтрак?

— Нет, я поела дома, — подхожу к стене и глажу холодные рельефные камни. Мурашки от прикосновений. — Это что реальный замок?

— Да, реальный, — Никита следит за мной. Здесь столько всего интересного. Я сажусь на поваленное бревно у камина, вытягиваю ноги, Никита с интересом разглядывает меня.

Свет, еле проникающий сквозь окна, трепещет на полу и стенах. Сейчас меня больше пугает то, что я не знаю что сказать, и как себя вести. Плакать — глупо, бегать по замку и самостоятельно искать детей тоже.

Сидим молча, Никита то и дело поглядывает на камин.

— Нужно брёвен подкинуть, — одновременно встаем, я отхожу в сторону, а Никита подходит к небольшой поленнице. Берёт пару поленьев и подкидывает их в пламя. Смотрю, как мужчина закрывает кованую решётку на камине и отряхивает руки. Разговор не клеится, словно ступор.

— Сколько здесь комнат? — наконец-то решаюсь я задать вопрос.

— Много, я не считал. Когда замок покупал, знал, а сейчас мне это без надобности, — Никита буравит меня взглядом.

— А кто всё это убирает? — развожу руки в стороны.

— Я сам, — уверенно сообщает мужчина.

— Но как? Ведь за всем этим нужно правильно ухаживать. Тот же мох на стенах. Если его во время не убирать, то им всё зарастёт, — моё удивление в голосе невозможно скрыть. Никита спокойно отвечает:

— В этом нет ничего сложного, для меня, — и вновь тишина. Никита стоит у поваленного бревна, то есть туда мне обратно не сесть. Обвожу комнату взглядом и иду к скромному по размерам дивану. Сажусь. Через пару минут диван прогибается под тяжестью мужчины. Незаметно кошусь взглядом вправо, Никита расслаблено сидит на диване, закинув голову на спинку дивана. Его глаза закрыты, дыхание ровное, может, заснул? Ну, если хозяин дома решил поспать, мне тоже можно? Прикрываю глаза, выдыхаю. Внюхиваюсь в аромат, пахнет то ли елью, то ли сосной. Постепенно погружаюсь в сон, уткнувшись в подлокотник.

Открыв глаза, упираюсь взглядом в камин. Где я? У Кирилла в пентхаусе камина нет. Точно, я же в гостях заснула. Сваливаюсь с дивана, слышу тихий стон. Оборачиваюсь, Никита спит, видимо моё неуклюжее падение с дивана чуть не разбудило мужчину. Встаю с пола, гляжу на часы. Десять утра, дети уже должны были проснуться. Стараюсь бесшумно прокрасться по комнате, но что-то идёт не так, и я задеваю очень красивый торшер. Хватаю его за длинную деревянную ногу и еле удерживаю на весу. Тяжелый, ругаюсь про себя, возвращаю торшер в исходное положение. Поправляю сбившийся абажур. Выхожу из комнаты в длинный и широкий коридор. Ежусь от холода. Реально замок, холодом веет от стен. Иду вперед, прислушиваясь, нет ли где детских голосов. Тишина. Может камни поглощают, и сдерживают звук? Пройдя немного вперед, попадаю ещё в один коридор. Нет, так не пойдёт, я просто заблужусь. Возвращаюсь. Подхожу к дивану и бужу Никиту.